Палочку Коха выжигают?

По Кингисеппу пронесся слух: «К нам вскоре нагрянут толпы туберкулезных бомжей!» В городе с не самой благополучной экологией только туберкулеза и не хватало. Откуда эта напасть?

Все просто. С января согласно приказу облздрава Мануйловская туберкулезная больница прекращает лечить больных. Отсюда до Кингисеппа по хорошему шоссе около 35 километров, до крупной деревни Большая Пустомержа – меньше двух километров, до узловой железнодорожной станции Веймарн – чуть больше двух. Пять с половиной десятков мануйловских больных – сплошь лица «бомж», часть из них еще и ВИЧ-инфицированные, не говоря о других опасных болезнях типа гепатита.Облздрав уверяет, что все больные будут переведены в другие туберкулезные больницы. В области их, не считая Мануйловской, три: Зеленохолмская и Соколинская в Выборгском районе и Дружносельская в Гатчинском. Все три забиты практически под завязку. Правда, начальник департамента по организации работы с подведомственными учреждениями здравоохранения облздрава Сергей Вылегжанин по телефону сообщил, что «больниц в области много» и что «всех мануйловских пациентов, нуждающихся в продолжении лечения, разместят в соответствующих учреждениях».А вот фактически исполняющая обязанности главврача Мануйловской больницы врач-фтизиатр Людмила Дудоладова утверждает обратное: мест в больницах нет и глава облздрава Александр Окунев в ходе визита в Мануйлово очень резко отозвался о «пациентах-бомжах». Дудоладова фактически и. о. – потому что главный врач больницы Николай Бормотов волшебным образом уже оказался главврачом… Дружносельской туберкулезной больницы и в прежней своей вотчине появляться не считает нужным, хотя по бумагам все еще продолжает ее возглавлять.Если мест нет, то куда денутся больные, у которых нет ни кола, ни двора, ни заботливых родственников? Они вернутся в прежнюю среду обитания – на помойки, на свалки, в брошенные дома, будут побираться у магазинов, на остановках и в других общественных местах. С открытой формой туберкулеза! Жители деревни Большая Пустомержа во главе с директором местного хозяйства «Агробалт» написали множество писем в разные инстанции с просьбой не закрывать больницу. Ими движет отнюдь не сострадание к несчастным бомжам, как правило имеющим не одну судимость, – они боятся за своих детей. А местная администрация реально опасается случаев «судов Линча» – озлобленные, напуганные жители окрестных деревень могут начать просто уничтожать туберкулезных бомжей. То же самое может ожидать райцентр Кингисепп.Формальная причина закрытия больницы – это несоответствие ее помещений требованиям пожарной безопасности. Хотя Людмила Дудоладова рассказывает, что два года назад больница полностью отвечала этим требованиям и получила сертификат на пять лет: «Мы считались образцом по пожарной безопасности для больниц в сельской местности! У нас огромные окна, они находятся в метре от земли, пожарная инспекция говорила нам, что в наших условиях эвакуация не составит никакого труда! Да еще в ремонт больницы было вложено больше десяти миллионов рублей».Гром над больницей грянул еще летом. Как известно, после серии пожаров в лечебных заведениях страны была проведена тотальная проверка всех «учреждений здравоохранения с круглосуточным пребыванием людей». И вдруг оказалось, что Мануйловская больница – аж пятой степени огнестойкости (то есть должна сгореть мгновенно, если что). Кингисеппский городской суд в июне вынес постановление об административном правонарушении и предписал приостановить на 10 суток деятельность складских и производственных помещений больницы. О закрытии стационара не шло и речи. Главврач Бормотов вину признал, но заявил, что на реконструкцию здания 1882 года постройки потребуется много денег. Денег, разумеется, лишних в области нет, а старое здание, как было сказано в постановлении суда, может не выдержать реконструкции. Вслед за этим Николай Бормотов и вовсе пропал из Мануйлова, поскольку занялся Дружносельем, а больница замерла в тревожном ожидании. Ждать пришлось не так долго. 9 ноября облздрав издал приказ, по которому больница… нет, не закрывается! С 11 января 2010 года она переводится на «коечную мощность 0 коек». Ноль коек – это ноль больных и минимум персонала, только чтобы поддерживать жизнедеятельность комплекса. То есть больница как бы остается, но как бы без больных, хотя это очевиднейший абсурд.Но кому абсурд, а кому и расчет. Больничка-то с приданым – аж 58 гектаров земли у нее есть. По словам Людмилы Дудоладовой, на этой земле нет ничего, кроме травы и кустов: «Когда-то у нас лошади были, там они паслись, и сено мы заготавливали». Не в земельке ли корень абсурдного приказа и не поработали ли здесь умные и бессовестные юристы?Потому что дальнейший сценарий мануйловской драмы может выглядеть так. Больница на бумаге остается больницей. Больных – долой, персонал – к минимуму. Главное, чтобы здесь практически не было людей. Больничка тихо стоит на окраине деревни. На ее содержание выделяются деньги – отопление, освещение, охрана и прочее. А потом вдруг она сгорает, ведь недаром пожарная инспекция признала ее неблагонадежной, а дыма без огня быть не должно. Сгорает чисто и аккуратно: жертв нет, здание разрушено и восстановлению не подлежит. Таким образом, подсчитать реальные вложения в сгоревшую больницу будет невозможно, смертоносная палочка Коха, из-за которой это здание не могло быть использовано подо что-то другое, выжигается, а место освобождается. Территория выставляется на торги и продается хорошим людям, вовремя и к счастью подвернувшимся. А уж что на этом месте построят хорошие люди – не наше дело. Но что не больницу – точно. Как говорит депутат областного заксобрания Виктор Ворогушин, член комиссии по здравоохранению, он нисколько не удивится, если обстоятельства сложатся именно так.И никого, похоже, не волнует, что будет с больными, со здоровыми, которых могут заразить эти больные, шатаясь без призора, куда денется персонал, – ни в Кингисеппе, ни в Ивангороде мест в лечебных учреждениях нет. Если это нацпроект «Здоровье» в действии, то что ждет нас дальше?!