«Бог вытащил меня из Марьиной Рощи»

Завтра Светлана Дружинина празднует свой день рождения. Она не скрывает возраста. Может быть, потому, что его не ощущает, а возможно, просто от того, что понимает: в каждом периоде судьбы масса своих прелестей. И, между прочим, несмотря на всегдашнюю активность Светланы Сергеевны, именно сейчас она осознает не просто востребованность в профессии, но и необходимость сделать как можно больше для того, чтобы люди услышали ее голос и поняли: «В мире есть немало такого, что на поверку оказывается дороже серебра и злата».– Светлана Сергеевна, есть ли в вашей жизни такие моменты, о которых вы сожалеете?– Что вы! Конечно, нет! Не жалею ни о чем. Многие в этом, конечно, сомневаются, потому что видят, насколько моя жизнь далека от совершенства. Но, несмотря ни на что, я считаю себя счастливой. Всегда и всем повторяю: Бог взял меня за макушечку и вытащил из Марьиной Рощи, где я родилась, на самый олимп. – И вашей заслуги в том, что достигли таких высот, нет? – Ничего подобного! Я всегда и всего добивалась сама, не зависела от обстоятельств, и даже самые «заманчивые перспективы», на которые в разное время покупались мои коллеги, не сбивали меня с избранного пути. С одной стороны, есть библейская истина: ни один волос не упадет с твоей головы без воли Божьей, и, если жизнь внезапно меняет направление, значит, так надо. А значит, я стала тем, что я есть, именно благодаря Ему. Но с другой – я человек абсолютно трезвомыслящий и понимающий свои возможности и обязанности.– Профессиональные?– Не только. Я всегда хотела иметь дом, где пахнет блинами и квашеной капустой и где все близкие находят приют и тепло.– Но вы – не простая женщина-обывательница. Вы – бизнес-леди, а это не может не накладывать отпечаток на личную жизнь. – Что ж, признаюсь: тоскую по работе, даже когда навожу порядок в доме, готовлю обед, принимаю гостей. Кинорежиссерство, безусловно, очень мешает быть женщиной. Но с этим я справляюсь достаточно легко: если на съемочной площадке дискутировать со мной на самом деле бессмысленно, то дома я тише воды, ниже травы. Я уже очень давно поняла, что нужно либо научиться управлять собственной энергетикой, либо придется уходить из кинорежиссуры. – Уйти куда – стать просто актрисой?– Честно говоря, мне одного актерства было мало даже в молодости, я всегда, и тогда, когда только начала сниматься, знала: рано или поздно стану режиссером. Но как только это осуществилось, поняла: жалею о многих несыгранных ролях. Скажем, о том, что не сыграла Анну Петровну Войницеву у Михалкова в «Неоконченной пьесе для механического пианино». Он меня приглашал, но не случилось. Еще очень хотелось сыграть Анну Бестужеву в первых «Гардемаринах». Кстати, для меня даже сшили тогда костюмы. Но – увы…– Вы сами же ставили этот фильм!– Вот именно! Вы помните фильм? Тогда представьте: гвардейцы запихивают Анну в парчовом платье в карету, у меня при этом «текут» наклеенные ресницы. И одновременно я с умным видом распоряжаюсь на площадке как режиссер. Каково? Поэтому и отдала роль Нелли Пшенной. Так было нужно. Я и раб, и властелин своей профессии.– Не обижайтесь, но мне кажется, что кинорежиссура не совсем женское дело.– Я уверена: мужчины-художники в силу своей природной логики и склонности к анализу не всегда могут разобраться до конца в тончайших нюансах чувств. А женщины, как говорят французы, способны расщеплять волос на восемь частей. Но вы правы в другом: съемка – процесс сложный и непредсказуемый, поэтому режиссер во время работы обязан держать в поле зрения и руководить всей площадкой. – Почему вы выбрали именно исторический жанр? Проще было бы, наверное, снимать фильмы…– Современные? Нет! Мне это не раз предлагали и даже выделяли деньги. Но, при всем моем уважении к некоторым молодым режиссерам, фильмы, которые они снимают, основываясь на реалиях, чаще всего замешаны на беспросветности, на полной безнадеге. А я хочу снимать кино, которое дает людям надежду. И потом, я считаю, что обречена дотянуть свою историческую серию, которую начала в 1986 году с «Гардемаринов», до намеченного финала. Это непросто. Но – что ж делать… Будем жить и работать дальше.– Но почему вы остановились именно на XVIII веке?– Очень много параллелей с нашим временем. История ведь, как говорят, развивается по спирали. Объективно говоря, все, что происходит на экране, все-таки лично мое видение событий. Однако при этом я знаю одно: российская история нас не учит. Она нас проучивает. И очень жестоко. – Но ведь XVIII век дал России не только пример дворцовых интриг и переворотов. Он принес и свободомыслие, и литературу, и живопись...– Верно, и все это, так или иначе, отражается в моих фильмах. Каждый из них – попытка разобраться в том, что когда-то происходило, чтобы можно было не рассказывать скабрезные анекдоты о Екатерине Великой, а понять: она очень достойная женщина, и все ее фавориты были в первую очередь серьезными государственными мужами. С каждым поколением меняется строй, мода, язык, но в любые времена есть неизменное начало начал – человек. А уж сущность российского человека, его менталитет, каким был во времена моих императриц, сохранился и до сего дня.– Это хорошо или плохо?– Я думаю, вы задали риторический вопрос… Знаете, когда-то я преподавала у американских студентов и сказала им: «Ох, как у меня болит душа», они мне посоветовали: «Сходите к врачу, он даст вам лекарство». В их представлении слово spiritual означает нечто совершенно иное, чем для русского человека, у которого есть понятия «душевная тревога», «душевный человек», «душевный разговор». – Над чем вы сейчас работаете?– Лучше спросите, чем я занимаюсь!– Чем?– Ищу деньги для новой картины. Я же еще и продюсер. Вы даже не представляете, каково приходится продюсеру в условиях ненормального кинорынка! – Да и режиссерам в таких условиях, мне кажется, не легче. И сценаристам. – Актерам, вы думаете, живется проще? Уверяю вас: нет. – А вы по каким критериям отбираете исполнителей главных ролей?– Люблю тех, кто умеет думать. Не люблю тупых, ленивых и душевно сытых. Какой бы ни был на дворе век и общественный строй, какие бы платья ни носили люди и каким бы языком ни говорили, циники и тупые прагматики всех и всегда тянули и тянут вниз. То есть падать, естественно, легче, чем подниматься в гору. Но лучше все-таки хоть по чуть-чуть идти вперед и вверх. – Это ваше жизненное кредо?– Сложный вопрос… Наверное, я отвечу все-таки так: самое важное – уметь прощать. Потому что, когда вы прощаете, вы принимаете жизнь такой, какая она есть…

Светлана Дружинина родилась 16 декабря 1936 года в Москве. Супруг – Мукасей Анатолий Михайлович, известный кинооператор.В детстве занималась в группе цирковых акробатов и выступала как «девочка-каучук».Обучалась в хореографическом училище при Театре имени К.С. Станиславского и В.И.Немировича-Данченко, затем в училище при Большом театре. Окончить училище помешала травма руки. Первая роль в кино – Соня Божко – в кинокомедии «За витриной универмага». Затем были – Лариса в драме «Дело было в Пенькове», Анфиса в лирической комедии «Девчата».Самостоятельным режиссерским дебютом стала картина «Исполнение желаний». Огромный зрительский успех выпал на долю историко-приключенческого фильма «Гардемарины, вперед!», после которого Светлану Дружинину назовут последним романтиком отечественного кино.