«За каждым из героев – своя правда»

На Первом канале начался показ восьмисерийной психологической драмы «Вербное воскресенье», повествующей о роковом столкновении человека с тоталитарной властью. Молодая талантливая балерина становится жертвой преступления внука партийного чиновника. Но дело поворачивают так, что девушка сама попадает за решетку... Режиссер фильма Антон СИВЕРС известен по полнометражным картинам «Качели», «Поцелуй бабочки» и сериалам «Охота на Золушку», «Счастливый», «Сестры». – Само название картины вызывает приятные ассоциации – оно какое-то бунинское.– Да, эта история, несмотря на происходящие в ней драматические события, светлая. И, пожалуй, именно этим мне и понравился сценарий Вадима Зобина. Прочитав его, я понял – получится эмоциональное, захватывающее кино. Я человек чувственный и очень хочу, чтобы зритель сопереживал героям. До слез. До комка в горле. Думаю, правильным камертоном стала песня Булата Окуджавы «Давайте восклицать…», трижды звучащая в фильме. Помните, там такие финальные слова: «Давайте жить, во всем друг другу потакая, тем более, что жизнь короткая такая». Эти строки очень подходят по смыслу к нашей истории. Ведь жизнь быстротечна. Мы живем, не замечая, как оступаемся. А потом один грех тянет за собой другой, а дальше все это катится как снежный ком. И ох как трудно исправить некогда совершенные ошибки. Как режиссер, я хотел сделать так, чтобы в фильме не было ни черных, ни белых персонажей. Подчас герои совершают ужасные поступки, но я хотел, чтобы зритель ненавидел поступки героев, самих же героев продолжал любить. Это по-христиански. Потому что за каждым из героев – своя правда, понятны мотивы, по которым они совершают скверные поступки. И тогда зрителю становится жалко их и больно за то, что они стали такими.– Одного из ваших героев играет Олег Басилашвили. Он легко согласился участвовать в фильме?– Признаюсь, Олег Валерьянович поначалу осторожно отнесся к предложению, наверное, отчасти потому, что – сериал. Но я его уверил, что подход у нас к этой работе как к серьезному кино. Я очень хотел, чтобы именно он играл эту роль, и, слава богу, мне удалось его уговорить. Надеюсь, у него остались теплые воспоминания о нашей работе. Он играет роль небольшую по времени, но очень важную по смыслу – члена Политбюро ЦК КПСС и деда главного героя.– По сути, Басилашвили играет своего идеологического врага.– На самом деле мы с ним сразу договорились не вешать никаких ярлыков. Он просто играет человека, облаченного властью, некое явление государственной машины 1970-х, когда непонятно, кто шестеренка в этом механизме, кто – двигатель. Он не монстр, он абсолютно нормальный человек, к тому же очень любит внука, который сильно подводит его.– История ваших героев начинается в 1976 году и заканчивается в 1999-м. Вы сами помните 1976 год?– Мне тогда было 12 лет. Я не могу сказать, что помню его осмысленно, но я помню аромат, атмосферу того времени: бочки с квасом, мороженое за 15 копеек, дворничиху, которую боялся весь двор, первомайские демонстрации...– Внука Басилашвили играет Дмитрий Дюжев, который родился спустя несколько лет после начала истории своего героя. Вам приходилось проводить с ним ликбез?– Конечно, мы разговаривали о том времени. Он часто ко мне подходил, нервничал по поводу того, что ему не удается выразить время. Говорил: «Смотришь старые фильмы и думаешь, какая тогда была восторженность у людей!» Дима не застал то время, и ему казалось, что вот эта восторженность была и в реальной жизни. На самом деле это скорее манера актерской игры того времени. И потом, что касается его героя, то мне как раз нужно было другое. Он играл «золотую» молодежь того времени. Там уж точно не было этой восторженности. Там был некий снобизм, чувство превосходства. – Почему вы пригласили на эту роль Дюжева?– Именно потому, что он такой «суперменистый» парень. Мне было сразу понятно, что на эту роль нужен известный актер. И вовсе не по прихоти продюсера – мол, звездное имя принесет кассу или дивиденды фильму. Нет, дело в том, что успешность, вальяжность, которыми должен был обладать его персонаж – внук члена Политбюро, – сыграть очень трудно, если ты их никогда не испытывал сам. А Дюжев, безусловно, обладает необходимой харизмой известности. Потом, герой Димы, как и большинство героев этой истории, существует в двух возрастах – когда он еще очень молод, и двадцать лет спустя. И Дюжев в этом смысле тоже очень подходит, в нем, с одной стороны, еще не ушло мальчишество, а с другой стороны, за последние годы, особенно с рождением сына, в Диме появилась солидность, груз ответственности. – Судя по вашим прежним работам, вы тяготеете к своего рода экранному психоанализу. Корни этой любви в вашем актерском прошлом?– Отчасти да. Я благодарен Семену Яковлевичу Спиваку (художественный руководитель Молодежного театра на Фонтанке. – Прим. ред.) – 10 лет работы в его театре не прошли для меня даром. Он и в самом деле мне много дал в плане любви к психоанализу. Но главное то, что наш мастер Леонид Исаакович Менакер, на курсе которого я постигал кинорежиссуру, всегда учил нас делать ставку не на красивую «картинку», не на модную киностилистику – на актера.– Почему вы ушли в кинорежиссуру?– Актерская профессия очень зависимая. Мне не хватало самореализации в этой профессии. Кроме того, театр более условное искусство, кино жизненнее, реалистичнее, и за это я его больше люблю. Я ушел из актеров и ни разу не пожалел об этом. Хотя когда мы учились на режиссуре в середине 1990-х, на нас смотрели как на дураков: «Ребята, а чем вы собираетесь заниматься после института?» И действительно, не снималось ни одной картины. «Ленфильм» был пустой, как в блокаду. Помню картинку: холодные пустынные коридоры, иду, и посреди коридора лежит человек. Оказывается, пьяный. Обходишь его – идешь на занятия по монтажу. Но мы в те годы нагло были уверены, что будем снимать кино! И снимаем.– А с чего началась ваша любовь к кино?– Она из детства. Мы прогуливали уроки, бежали в кинотеатр рядом со школой и смотрели все подряд. А еще у меня был дед, профессор Морской академии имени Макарова, альпинист, страшный жизнелюб. И у него была 8-миллиметровая камера. Наверное, одна из первых в стране. Летом мы с ним ходили с рюкзаками по Кавказу, плавали на теплоходе по Черному морю, а зимой сидели и монтировали отснятые пленки. Я помню эти волшебные вечера, полумрак, запах пленки, которая, как змейка, спускается на пол, и маленький экран монтажного столика, на котором оживали фигурки. – Вернемся к «Вербному воскресенью». Скажите, с кем из актеров вам было интереснее всего работать?– Ох, трудно ответить на этот вопрос! Все замечательные – по-разному. Замечательная Катя Гусева, которая сделала почти невозможное – совместила в одной героине одинокую, несчастную, любящую женщину и беспощадного монстра. Замечательные Ирина Розанова и Коля Добрынин, добрые и смешные. Замечательная Света Иванова, очень трогательная. Все. Не хочу больше никого перечислять, потому что на это уйдет несколько страниц. Пусть зритель сам увидит. Хочу только особо отметить Татьяну Львовну Пилецкую. Она внесла в свою роль столько теплоты, столько обаяния! И на съемках она меня поражала своей совершенно сумасшедшей энергией. Как-то ей пришлось сниматься подряд семь дней, без выходных, по 14 часов в день. Но каждый раз она приходила на съемки подтянутая, с хорошим настроением, зная весь текст назубок. Какое у нее жизнелюбие! Ей все интересно. Бывает, встречаешь двадцатилетнего человека, а у него уже потухшие глаза, на лице – печать разочарования. А у Татьяны Львовны глаза горят, она радуется каждой минуте жизни.Знаете, я все время думаю: неужели благополучие, пусть относительное, «съедает» жизнелюбие? Неужели надо пережить тяжелые времена, чтобы по-настоящему оценить жизнь? Или причина в том, что мои ровесники страдают от ущемленного самолюбия, все хотят доказать что-то кому-то, стремятся занять лидирующее положение и за этой гонкой теряют вкус к жизни?

– Почему вы не снимаете фильм для своего поколения? Своего рода «Полеты во сне и наяву»?– Почему? Я снимаю и для своего поколения. «Качели», например, это своего рода фильм-исповедь. «История болезни», как про него кто-то написал. И хочу быть понятым другими. Что касается того, что мне сейчас интересно, про что хочется снимать, – это про Россию. Про нас в России. Кто мы? Откуда такие появились? Куда идем? Соотношение личности и общества. И очень хочется, чтобы мы стали добрее и терпимее друг к другу. В общем, «Давайте восклицать! Друг другом восхищаться…»

Антон Сиверс родился 23 июля 1964 года. В 1986 году окончил актерский факультет ГИТИСа. С 1986 по 1993 год работал актером в Молодежном театре на Фонтанке. В 1999 году окончил Петербургский государственный университет кино и телевидения.