Сергей Арно: «Финны не знают современную литературу России»

Финляндия – наш ближайший сосед, страна, которая до 1917 года входила в состав Российской империи. Но удивительное дело, наши берега объединяет все что угодно – рыбалка, финская баня, коттеджный отдых, челночники, снующие туда-сюда, а культура, кино, литература остаются практически непознанными объектами. Признаком довольно явного интереса можно считать приглашение «Российским центром науки и культуры» в Хельсинки петербургского писателя Сергея АРНО на встречу с нашими соотечественниками, живущими в Финляндии, с финскими писателями и переводчиками.– Сергей, чем особенно примечательно событие?– В Российский центр привозились выставки живописи, икон, а вот с писателями из России никогда не встречались. Задумка поближе познакомиться с литературным миром Петербурга возникла на прошлогоднем Х Российско-Финском культурном форуме в Сыктывкаре, на котором я представлял Писательский клуб Петербурга и вел переговоры с председателем объединения «Иные берега» Соломоном Кагной. С меня, можно сказать, и началось осуществление международного проекта. – Что финны знают о современной российской литературе?– Увы, кроме имен Пушкина, Чехова, Толстого, Достоевского, им неизвестны наши современные авторы. Когда я рассказывал об уже ушедших от нас Александре Володине, Вадиме Шефнере, Льве Куклине, Владимире Уфлянде, о пишущих сегодня Валерии Попове, Александре Мелихове, Дмитрии Каралисе, Илье Штемлере и многих других, это вызывало неподдельный интерес и желание познакомиться с их прозой. Но ведь почти нет переводов! Надо эту проблему как-то решать. – У нас тоже мало знают финских писателей. Лишь начали потихоньку печатать переводы финских пьес в надежде, что питерские режиссеры возьмутся за постановки. Если учесть, что в Петербурге вообще современная драматургия не в чести, то, наверное, ждать финнам придется ой как долго! – Я уловил неподдельный интерес финнов, когда рассказывал им о мифах, легендах, связанных с Петербургом, о душе Петербурга, которую исследую в своем последнем романе «Фредерик Рюйш и его дети». – И в чем же, по-вашему, выражается душа Петербурга, какая она? – Сложная, искаженная, смещенная. В нашем городе можно хорошо писать книги и картины, но чувствовать себя счастливым, веселиться, быть беззаботным непросто. В истории города много человеческих страданий, горестей. И даже до ленинградской блокады много чего было. Возможно, эта печать некоторой мрачности легла на город из-за присутствия монстров во времена Петра I. Известно, что молодой царь, впечатлившись во время поездки в Голландию посещением кабинета анатома и врача Фредерика Рюйша, имевшего самую большую коллекцию в мире всяческих уродцев, решил ее выкупить и перевезти в Петербург. И перевез-таки, с нее началась экспозиция знаменитой Кунсткамеры. Петр издал указ о собирании монстров – так в те времена называли уродов. Со всей страны они стали прибывать в Петербург… Уродов стали расселять по городу. Они женились, заводили вполне здоровых детей… Представьте, закон работал еще десять лет после смерти Петра, и в Петербург продолжали съезжаться монстры… Нашествие «иных» людей не могло не повлиять на ауру города. И если смотреть в корень, то петербуржцы, по сути, потомки этих монстров. – И вы? – И я тоже. Ведь мои предки строили этот город, а в блокаду от голода умерли мои бабушка, дедушка и дядя, лишь мама чудом осталась жива. Так что финны очень тянутся к мистике, к мифам. «Калевала» (карело-финский поэтический эпос. – Ред.) довольно мрачная книга, и театр, и современная литература у них такого плана, и наша смещенная, склонная к мистике петербуржская душа им близка.– Наверное, обсуждались и более практические вещи. О чем спрашивали финны?– Как мы боремся с ненормативной лексикой в литературе, как относится интеллигенция к телесериалу «Школа»? Задавался вопрос: что такое в России писательство – хобби или работа? Я ответил, что явно не работа, потому что за работу предполагается плата, издание же книг дает крайне малые деньги, на них писатель не сможет существовать, ему все равно придется где-то еще трудиться. Хобби это занятие тоже не назовешь. Писательство скорее призвание. – А в Финляндии писатели как живут? Объединяются в союз?– Да, у них есть профессиональный союз, и есть фонды, благодаря участию в которых писатели получают пособия, стипендии, на которые они могут не шикарно, но вполне достойно жить. Для сравнения – Литературный фонд России до прошлого года выделял на Петербург 10 стипендий для особо нуждающихся писателей, и размер их исчислялся 500 рублями в месяц. Смешно и грустно. Мы сегодня теряем писателей, талантливую молодежь, которая справедливо спрашивает: зачем посвящать себя этому труду, если элементарно нельзя прокормить свои семьи?– Может быть, нашему государству стоит перенять опыт  Финляндии?– Было бы полезно. Но пока в России писатели не имеют веса, большого интереса государство к ним не проявляет. Я не слышу, чтобы президент говорил что-то о культуре, единственный раз премьер-министр Путин встретился с писателями. Хотя есть подвижка в другом: президент обещал поддержать толстые литературные журналы. Если во всех библиотеках будет на них подписка, это уже поможет читателям сориентироваться в огромном потоке печатной продукции. Все-таки толстые журналы не заинтересованы в продвижении хламной литературы. Журналы не так зависят от продаж, как издательства. И если автор публиковался в толстом журнале, то это уже знак качества, значит, он уже имеет отношение к литературе. – Какие совместные проекты предполагаются с Финляндией?– С начальником бюро проектов «Института России и Восточной Европы» Аннели Оялой мы обсудили возможность участия наших писателей в совместных культурных проектах с Россией и Петербургом. Наметили общие планы с поэтессой Еленой Лапиной-Балк. Она издает журнал на русском языке «Под небом единым», где печатает стихи и прозу наших соотечественников, разбросанных по всему миру. Так что процесс пошел.

Сергей Арно – член Союза писателей Санкт-Петербурга, работал заместителем главного редактора газеты «Литературный курьер», в центре современной литературы, один из инициаторов премии Аркадия и Бориса Стругацких, финалист премии С. Довлатова, лауреат премии Н.В. Гоголя. Автор книг «Квадрат для покойников», «Живодерня», «Роман о любви, а еще об идиотах и утопленницах», «Отец монстров», «Фредерик Рюйш и его дети».