Академик Анатолий Кирпичников: «Нашим археологам впору идти на паперть»

Вот уже около четырех десятилетий трудится в Старой Ладоге археологическая экспедиция под руководством академика Анатолия КИРПИЧНИКОВА. За эти годы работа в столице Древней Руси дала ученым тысячи артефактов, значительно обогатив наши знания о прошлом Отечества. Но в последнее время академик, один из известнейших в мире археологов, занят не только наукой…– Анатолий Николаевич, над чем шла работа нынешней зимой?– Работы как всегда было много. Но в основном приходится заниматься поисками денег на летний сезон. С советских времен для Академии наук финансирование исследовательских работ в Старой Ладоге являлось приоритетным направлением. И средств нам выделяли, сколько было необходимо. Теперь только небольшие доли, которых не хватает даже на самые элементарные вещи. На раскопе трудятся в основном студенты, причем сразу нескольких вузов, и все за ничтожную плату. Например, курсанты Университета МВД, которые заодно учатся бороться с черными археологами, расхищающими ценности. Есть иностранные волонтеры. Научные же сотрудники требуют, чтобы их работа оплачивалась достойным образом, и это вполне естественно. Однако большую часть средств поглощают другие статьи расходов.– Какие, если не секрет?– В первую очередь обработка находок – от их фотографирования до реставрации. Так называемый мокрый слой земли в Старой Ладоге – настоящий подарок для исследователя. Без доступа воздуха там прекрасно сохраняется вся органика – дерево, кожа, ткань. Но, оказавшись на открытом воздухе, эти предметы погибнут за несколько дней – рассыплются, превратятся в труху. Консервируют их при помощи специальных химических составов. Дерево становится сухим и крепким, у него даже цвет прежним остается. Вот только стоит такая консервация очень дорого. Одна из самых интересных находок прошлогоднего сезона – деревянная шахматная доска. Она датируется рубежом IX–X веков. Это самая старая шахматная доска, найденная в Русской земле. Мы сдали ее на консервацию в реставрационные мастерские Эрмитажа. Денег на то, чтобы оплатить работы, у нас не было. Михаил Пиотровский пошел нам навстречу. Доску, говорит, мы отреставрируем, только потом оставим у себя в музее. С одной стороны, это хорошо – Эрмитаж один из известнейших музеев мира, и там она точно не пропадет. С другой – это свидетельство истории Старой Ладоги, предмет уникальной культурной среды, но в староладожском музее его теперь никто не увидит. Конечно, дело археолога найти, откопать и отдать. Хранить и показывать должны другие люди. Но, когда узнаешь, что выкопанное с невероятным трудом хранится в музейной ванне с водой, потому что нет денег на консервацию, сердце обливается кровью.– Старая Ладога – археологический клондайк, и это всем хорошо известно. К вам семь лет назад даже приезжал президент Владимир Путин. Откуда же у вас вдруг возникли такие финансовые проблемы?– Проблема не в нас, не в археологии, а в общем положении отечественной науки. Академия наук стала получать гораздо меньше бюджетных средств, а нашим археологам впору идти на паперть. Причем все это началось задолго до мирового кризиса. В последний раз более или менее приличную сумму на консервацию находок нам выделяли в 2003 году, как раз после приезда в Старую Ладогу Владимира Путина. Но от тех средств уже давно ничего не осталось. Жаль, что президент или премьер не приезжает к нам каждый год.– Но почему в других городах раскопки продолжаются? В том же Великом Новгороде археологи копают даже зимой. В холоде, под тентами, но копают...– Там ситуация принципиально другая. У нас раскопы исследовательские, а там – промышленные. Культурный слой глубиной в несколько метров – слоеный пирог, в котором лежат артефакты. Это памятник федерального значения. Хочет, к примеру, кто-то построить на этом месте дом. Для этого памятник нужно, по сути, уничтожить. Вот застройщик и платит деньги, оплачивает труд ученых, предоставляет технику, а иногда и рабочих. Все это происходит в живущих и развивающихся городах. В Старой Ладоге никакого строительства нет и, слава богу, в зоне культурного слоя не предвидится. Но оттого и денег нет.– А если привлечь средства благотворителей?– Это тоже больная тема. Есть, к счастью, люди, готовые нам помочь исключительно из патриотических соображений. Просто для того, чтобы ощутить свою сопричастность открытиям тайн Древней Руси. Но таких людей единицы. Большинство же с ходу спрашивает: «А что я с этого буду иметь?» Кроме личной благодарности, памяти потомков и почетной грамоты мне этим людям предложить нечего. Приходил ко мне недавно один коммерсант, деньги предлагал, а потом просил по реальной стоимости продать ему бусы IX века. Жена у него, видите ли, очень хочет такие. Кстати, все наши находки – федеральная собственность. Хранить их мы можем максимум три года. Потом обязаны сдать в музейные фонды, где их никто уже не увидит. Вот такой парадокс. Артефакты уходят в федеральные музеи, но денег на их консервацию и реставрацию федеральный центр не дает.– Археологические исследования в Старой Ладоге ведутся уже четвертое десятилетие. Есть смыл продолжать раскопки?– Там работы хватит еще и нашим праправнукам. Культурный слой располагается на площади в 16 гектаров, а пока раскопано всего 3 процента территории. И уже обнаружено более 30 тысяч исторических объектов. Только в этом году мы нашли почти 2 тысячи вещей. И это не предел! Бывали и более удачные сезоны.– Если строительство на берегах Волхова не ведется, может, имеет смысл оставить этот «слоеный пирог» потомкам? У них и деньги будут, и новые технологии сохранения находок появятся…– Это порочная логика! Мы же живем сейчас, и исследования нужно проводить сейчас. Как же еще мы узнаем правду о зарождении русской государственности? Да, о многом могут рассказать письменные источники, например летописи. Но в летописях нет того, что раскрывается только лопатой археолога. Летописцы не писали, какие дома строили в ту или иную эпоху, какими горшками пользовались те, кто в них жил. Им это было просто ни к чему, а у нас все это есть. Мы можем показать, каким на самом деле был север России 1200 лет назад. По данным наших исследований, была вычислена точная дата основания Старой Ладоги – 753 год от Рождества Христова. Такой точностью не могут похвастать ни российские, ни зарубежные города. На голом материке мы нашли спиленные бревна, в специальной лаборатории был проведен дендрохронологический анализ, который и дал эту дату. Кстати, само поселение на берегу Волхова возникло гораздо раньше. Мы там нашли пашню рубежа VII–VIII веков. Старую Ладогу традиционно связывают с именем варяга Рюрика. Но до него уже существовало поселение. Варяги никогда не шли на пустое место. Они осели там, где уже существовал населенный пункт с развитой инфраструктурой. Все это уникальный комплекс исторических данных, которые могут обогатить отечественную и мировую науку уже сейчас.