Алексей Воевода: «С этими тренерами работать больше не могу»

После Олимпийских игр в Ванкувере российские спортсмены принялись отправлять письма президенту страны Дмитрию Медведеву о своих проблемах, отношениях с тренерским штабом и руководителями профильных федераций. Двукратные призеры Олимпиады пилот Александр Зубков и разгоняющий Алексей Воевода хоть и завоевали в Ванкувере бронзовую награду, из Канады вернулись с желанием изменить систему подготовки спортсменов. В беседе с корреспондентом «НВ» ВОЕВОДА рассказал, что не устраивает лучших бобслеистов России. – Министр спорта Виталий Мутко назвал порочной практику письменных обращений к президенту. Мол, не следует выносить сор из избы…– А если его не выносить, то изба будет захламлена. В ней мыши заведутся и дышать станет нечем. Надо не просто сор выносить, а капитальный ремонт в избе делать. – Неужели в вашей федерации все настолько плохо?– И даже хуже. Вот вам простой пример: на этапах Кубка мира, бывало, экипаж перевернется, а над пилотом смеются, из-за того что он совершил ошибку. В 2006 году, когда я бывал по каким-то делам в Москве, первым делом ехал в федерацию, поболтать с Дмитричем (Валерием Лейченко – бывшем президентом Федерации бобслея и скелетона, умер в 2006 году. – Прим. ред.), выпить с ним чая, обсудить какие-то вопросы. Сейчас в федерацию совершенно не тянет. А когда слышишь, как президент организации Никита Музыря в прямом эфире по телевидению говорит, что «Воевода вообще непонятно, к какому виду спорта относится…», то желание с ним встречаться отпадает совершенно. Наверное, я с улицы пришел, боб толкнул и все. Так набрали бы тогда других и не мучились со мной, привередливым да капризным.– О работе тренеров судят по результату спортсменов. Вы в Ванкувере завоевали бронзу. Да и на этапах Кубка мира постоянно «заезжали» в призы. – Такими результатами мы обязаны в первую очередь нашему личному с Зубковым тренеру – Семену Макарову, а я еще и Виктору Исаеву, с которым занимаюсь уже 17 лет. Макаров, который сейчас не работает в сборной, был единственным грамотным тренером по старту, но и его выкинули из команды. Хотя именно с ним мы стали показывать хорошие секунды на разгоне. Нынешним тренерам сборной, быть может, удалось бы замахнуться на медали в играх спецназовцев. Судите сами, перед началом сезона нас всех загнали на сборы в подмосковный Дмитров. Побегали кроссы по две тысячи метров по жесткому покрытию, а ведь специфика нашего спорта – это силовой бег на 50 метров. Все бобслеисты, к слову, весят за 100 килограммов. У меня на тех сборах впервые в жизни опухли ахиллы, я даже ходить не мог. И с такой проблемой столкнулся не я один, просто я заговорил о целесообразности подготовки к марш-броскам. Сказал прямо: если продолжу заниматься здесь, выступать мне на Паралимпиаде. В итоге вместе с Семеном Леонтьевичем часами отрабатывал старт на сорокаградусной жаре в Сочи. На пару дней Зубков приезжал. Итоговый результат вы знаете.– Говорят, что вас в команде недолюбливают за это. Мол, все работают, ездят по Кубкам мира, а вы выступаете в сборной только на чемпионатах мира и на Олимпиадах.– Так ведь результаты от этого только улучшаются! Вообще стремление тренеров уже к началу сезона вывести всех ребят на пик формы, а потом к каждому этапу Кубка мира подходить как к последнему старту, мне не понятно. Ведущие сборные рассматривают Кубок мира исключительно как подготовительные и тренировочные заезды перед чемпионатом мира или Олимпийскими играми. У нас все работают на износ с начала сезона. Я на здоровье никогда не жаловался, но из-за бобслея уже имел проблемы с коленями, черепно-мозговую травму, травму ахилла, вывих бедра, с которым, кстати, выступал на Олимпиаде, и много чего еще.– Обстановка в сборной действительно напряженная?– Как у нас говорят, бобслей – это единственный командный вид спорта, где каждый сам за себя. Единого коллектива нет. Одни группировки – «орловские», «красноярские», «московские». Все – порознь. – После Олимпиады у вас была встреча с Дмитрием Медведевым. Почему вы на ней не рассказали обо всех трудностях? – Рассказали. Претензии записали. Но я так понимаю, что потом последовали указания Министерству спорта, которое, в свою очередь, высказало их федерации. А в федерации все просто замяли. Поэтому мы и решили повторно обратиться к Дмитрию Анатольевичу, но уже с письмом.– Почему другие ребята из сборной его не подписали?– Во-первых, серьезных успехов в бобслее достигли только Саша и я. Во-вторых, повторю: на спорт-сменов в сборной невероятно давят. Ладно, я могу себя прокормить, Саша – может. А другим ребятам что делать, если их отцепят от сборной? – Получается, что вы уйдете из бобслея? – Почему? Если ситуация изменится, я продолжу выступать. Если все останется по-прежнему, завершу карьеру. С этим тренерским штабом я работать больше не смогу. Хотя мне сейчас всего 30 лет. До 2014 года я могу выступать. И, поверьте, желание у меня есть. А хороших разгоняющих между тем в сборной не так много – Дима Степушкин, Петя Моисеев, Филипп Егоров да Дима Труненков. – Верите, что после вашего письма что-то изменится?– Верю. Отрицательный опыт – тоже опыт. Если не поставят другого президента и тренировать будут те же люди, посмотрим, какие результаты будут через год-два. А то, что они будут очень слабыми, когда мы уйдем, – факт. – Зубков сказал, что мог бы возглавить федерацию. Как думаете, справится?– Не сомневаюсь в этом. Возглавлять федерацию должен человек, разбирающийся в этом виде спорта, который бы болел и переживал за него. Музыря – бизнесмен, а Саша в бобслее уважаемый человек. Он сумеет собрать вокруг себя толковую команду единомышленников. – А где взять финансирование?– На минувший олимпийский цикл я сам лично нашел двух спонсоров – строительную фирму и банк, которые были готовы инвестировать средства в наш экипаж. Люди хотели увидеть свои логотипы на бобе. Позвонил в федерацию, рассказал об этом. Но мне сказали: «Нет, это не требуется». Нормально? В любой другой федерации личные спонсоры всегда только приветствуются. У нас же все инициативы наказуемы. На той же встрече с президентом я спросил Дмитрия Анатольевича, нельзя ли к федерации «прикрепить» спонсора? Какую-нибудь государственную корпорацию? Он ответил: «Почему же нельзя? Можно». Решил я вопрос?– Вы письмо написали. Кто должен сделать следующий шаг, чтобы изменить ситуацию?– Сейчас необходима поддержка извне. Других влиятельных людей. В начале июня у нас с Сашей должна состояться встреча с Мутко. Он хоть и против писем президенту, но мы еще раз объясним ему все, что у нас происходит, и надеюсь, что он поймет нас и попытается изменить ситуацию.