«Здесь без любви нельзя»

Женщины из Бродей спасли свою деревню от вымирания, взяв на воспитание приемных ребятишек Сейчас новгородская деревенька Броди – чистенькая и опрятная. В базарный день из «газелей» клеенками для кухни торгуют, ложки с узорами продают. Но главное – очень много подростков на улице, и это чуть ли не глаз режет несоответствием образу окрестных вымерших деревень. А спасли ее сами жители, приютив воспитанников детских домов.

Лет 10 назад стало понятно, что молодежь, родившаяся в Бродях в 1980-х, после окончания школы соберет вещички и уедет учиться в город. И домой они больше не вернутся. Так что здесь останутся их родители: еще молодые, 40-летние, полные сил, но не знающие, к чему эти силы приложить. Ведь работы для мужчин – нет, а внуки родятся уже в городе, значит, и «женская» занятость в школе, детском саду, клубе исчерпается. Вторым ударом после развала сельского хозяйства стал для Броди лозунг: «Школа не может быть градообразующим предприятием для деревни».

– Тогда в школу приехала чиновница из Новгорода, – припоминает бродский завуч Екатерина Соловьева. – Собрала нас и напрямую сказала: «Чтобы выжить, берите ребятишек из детдомов на патронат. За каждого область будет платить зарплату. Детский сад и школа продолжат работу. Трудно взять в семью чужого, и некоторых, наверное, вы так и не сможете полюбить, но отнеситесь к ним, как к работе».

Учительницы ушли с того совещания озадаченные. Ведь одна из женщин деревни воспитывала приемного мальчика. Селяне судачили и изумлялись так, будто не пацана она взяла из детского дома, а инопланетянина приютила. Никаких объяснений поступку землячки, кроме как желания озолотиться на сиротском горе, тогда у многих не находилось. Но после визита чиновницы стало не до пересудов. Оказалось, что никто не придет и не организует снова колхоз, не даст мужъям работу. И им, женщинам, придется вытягивать свою деревеньку.

Окунулись в патронат, как в холодную воду прыгнули – разом и с перехваченным дыханием. Сразу 8 семей приютили  23 ребенка из сиротского учреждения в городе Боровичи.

– Ой, как начинали! Никто ничего не знал, и спросить не у кого, – завуч Екатерина Соловьева вместе с мужем Виктором к своим 4 взяли 5 приемных деток. –  Придешь, бывало, на работу, один педагогический совет – по делам школы, второй – по нашим приемным детям.

В гостиной добротного дома Соловьевых, похожего на  большой конструктор с несколькими пристройками, прикреплен лист, маминой рукой мелко исписанный недельными заданиями:  «папе и мальчикам», «девочкам» и «всем нам». Кухня, дом, поросята, птицы, огород – дел невпроворот. Дети заняты весь день, и теперь уже сами распределяют обязанности между собой.

– Ох, бывало и наплачешься, и наругаешься, – Екатерина Николаевна сидит на диване и скороговоркой перебирает будни своей семьи. – Инночка (ей сейчас 17 лет) у меня девочка с характером.  Однажды высказала, мол, мы специально не пускаем ее кровных родственников на порог. Я сказала – поехали к ним. Не хотела обидеть словами, что сами они не едут. А когда оказались перед домом ее родни, они Инну не узнали. На нее больно смотреть было. Правильно ли я поступила? Я не знаю, но кто знает, как правильно детей растить? Вот хоть и говорят нам, что это всего лишь работа, да какая же работа? Здесь без любви-то никак нельзя.

Не были готовы приемные семьи и к судебным разборкам. Когда родные родители, лишенные прав на ребенка, начали их восстанавливать. Вот и Соловьевы год назад пережили этот шок. Родная мама 11-летнего Пети сначала четыре года ездила в семью Екатерины и Виктора, общалась с сыном, гостинцы привозила. А потом решила Петю отобрать:

– На суде Петеньке надо было сказать, с кем он хочет остаться, – Екатерина Николаевна вздыхает тяжело. – За день до заседания наш родной сын Рома спросил меня: «Мама, неужели он уйдет?» Я старалась Пете внушить, что никого он своим решением не обидит. Посадила рядышком: «Петюшка, – говорю,  – ты вот что на сердце бьется, то и скажи. Не криви, ничего не бойся». И он  сказал: не хочу уезжать. Все плакали, я плакала, муж плакал, мама его плакала. Только не ездит она к нам больше, злится.

В другой семье – Ершовых – пришлось пережить расставание с приемной дочкой. Болезненно и беспокойно. Настю забрали у Татьяны Владимировны через год после того, как девочка поселилась в Бродях. Судебный процесс длился почти все это время, а маленькая Настя металась загнанной птахой, не зная, как себя вести с родными и приемными родителями. Сразу после суда Ершовы взяли другую девочку.

Только что в Бродях прошли выпускные балы для 9-х и 11-х классов. Соловьевы покупали сразу два вечерних платья и две пары туфелек на каблучках: для семнадцатилетней красавицы Инны и пятнадцатилетней Наташеньки, тоненькой, хрупкой как модель. В следующем году семейная пара будет готовить к выпускному сразу троих детей. Шумный дом-конструктор потихоньку пустеет. И так у многих. Новых детей в Бродях так массово и сообща уже не берут. Хоть и говорят, что детки дают семье свежие силы, вот и у Соловьевых полтора года назад родился сынишка – Матвейка. И все же…

Как и родные, приемные ребята, окончив школу, назад не возвращаются. На вопрос, что будет с деревней, в районном комитете образования бодрятся, мол, детские дома у нас большие, Бродям всегда найдется, кого воспитывать. Но спустя почти 10 лет как маленькая деревня стала приютом детства, на этот же вопрос мамы-учительницы поджимают губы и пожимают плечами.

– Семья – это все-таки не работа. И вот здесь-то – не бесконечно, – прижимая руки к груди, говорит Екатерина Николаевна.