Выходные, растянувшиеся на десять лет

31 декабря мы простимся не только с 2010 годом, но и с десятилетием нулевых

Не успели мы свыкнуться с наступлением XXI века, как целое десятилетие, где в датах год за годом зияли дырки нулей, через пару дней станет достоянием истории. Каков он – дух нулевых годов, которые одни клеймят «пустопорожним десятилетием», а другие прославляют как непродолжительную «эпоху сытости и комфорта»? Но было же что-то общее для всех. Автор попробовал найти это общее. Прощаясь с 2000-ми годами, разберемся, какие чувства вызывает это прощание – желание «остановить мгновение», расплакаться, проклясть или просто умиротворенно зевнуть?

Казалось бы, еще вчера бой кремлевских курантов, веселое шипение искристого шаманского и грохот фейерверка возвестили приход первого десятилетия XXI века. Какими только радужными надеждами не отзывалось в людских сердцах слово «миллениум»! Смена эпох вызывала в нас мистический трепет – в глубине души многие верили: стоит только перешагнуть через порог истории, как серые будни уступят место Сказке и Волшебству. Наверное, особенно страстно Чуда ждали именно россияне, без особого сожаления провожая «лихие девяностые» с их бесконечным политическим карнавалом, больным президентом, самодовольными лицами олигархов, малиновыми пиджаками, чеченской войной, ваучерами и тотальным безденежьем.

 Нет, в нулевые годы чуда не произошло – не все знали, как привнести его в свою жизнь, и лишь единицы были готовы ради него самоотверженно трудиться. Но на счастливые лотерейные билеты судьба явно не скупилась. Взлет цен на нефть и газ подарил стране несколько тучных лет и сотворил сытую, самодовольную, гламурную и беззаботно-потребительскую вселенную «дутых нулевых». Конечно, в потребительский рай попали далеко не все, и только горстке избранных были зарезервированы в нем VIP-места. Однако глупо закрывать глаза на очевидный факт – для небалованного народа 2000-е годы стали временем невиданной ранее зажиточности.

 Но как ведут себя люди, выигравшие в лотерею крупную сумму? Кто-то спешит открыть свое дело и приумножить богатство, кто-то складывает деньги в кубышку, а кто-то торопится пожить в свое удовольствие. К России 2000-х применим скорее второй и третий вариант: «экономика экспорта» стабильно накачивала нефтедолларами Стабилизационный фонд, а желание «взять от жизни все» и «не дать себе засохнуть» охватило и «элиту», и простонародье.

 По сути, нулевые годы – это выходные, растянувшиеся на десять лет. Хотя росло промышленное производство, и не только в сырьевых отраслях. Но общее настроение было «каникулярным». Одни проводили их с лыжами в Куршевеле, другие нежились с томиком Бегбедера в библиотеке, а третьи «оттягивались» с банкой пива перед телевизором. И если в перестройку народ валом валил на митинги, в девяностые еще протестовал на улицах, то в нулевые годы каждый замкнулся в своем мире. Кто-то спасал свою бессмертную душу, кто-то писал романы, кто-то познавал смысл истории, кто-то копил на новенькую иномарку с путевкой в Турцию, а кто-то зависал в ночных клубах и блистал нарядами на модных показах. Это было время тотального ухода в частную жизнь, которая разрослась до масштабов общественной. Казалось, что самые важные события происходят «В Контакте», в «Одноклассниках» и «Живом журнале», а реалити-шоу «За стеклом», «Дом-2» и «Фабрика звезд» легализовали подглядывание за чужими проказами.

С точки зрения политики 2000-е годы войдут в историю как «эпоха Путина» и будут ассоциироваться с такими словами-символами, как «стабильность», «вертикаль власти», «энергетическая сверхдержава» и «суверенная демократия». Второй президент РФ, выгодно отличавшийся от Ельцина, стал для многих воплощением народных чаяний. Он сделал минимум того, что от него ждали россияне, – покончил с сепаратистской вольницей, умиротворил Чечню, отодвинул страну от края пропасти и позволил углеводородному «золотому дождю» пролиться не только над «рублевками», но и частично над хрущевками. Путин избавил народ от необходимости вникать в политику, которая за девяностые годы утомила всех своей скандальностью и бессмысленным карнавальным блеском. И народ принял это с благодарность. Правда, вскоре выяснилось, что платой за стабилизацию стало выключение гражданского общества из жизни государства, съеживание свобод, отсутствие социального драйва. «Общественный договор» нулевых был прост, как три рубля: власть обеспечивает народ приемлемым уровнем благосостояния, а народ закрывает глаза на игры «политических богов». И до поры до времени это устаивало выведенное политологом Павловским «путинское большинство».

 2000-е годы не создали своего неповторимого стиля. И этим они невыгодно отличаются от Серебряного века 1910-х, когда в России произошел «большой культурный взрыв», подаривший фейерверк творческих галактик. Эстетика нулевых – это тотальный постмодернизм с его кавер-версиями, скрещением ежа и ужа, пестрым винегретом образов и приматом «яркой обертки» над «вкусной конфеткой». «Дискотека 80-х», «старые песни о главном», римейки советских кинолент, ностальгия по СССР и царской России – таков культурный код эпохи, которая, испытывая необъяснимый страх перед прошлым, искала ориентиры в величии прошлого.

 Нулевые не принесли нам выдающихся достижений практически нигде, кроме спорта и шоу-бизнеса – победу Димы Билана на Евровидении-2008 официозные СМИ обставили почти как полет Юрия Гагарина в космос. Музыка в это десятилетие окончательно стала продюсерской, литература – издательской, футбол – тренерским, а политика – «серокардинальской». Подлинный «герой нашего времени» – циничный, зацикленный на своем социальном статусе и изнывающий от бессмысленности собственного существования менеджер среднего звена, воспетый Сергеем Шнуровым в многочисленных песнях-пародиях и выведенный Сергеем Минаевым в нашумевшем романе 2000-х «Духless».

 Эпоху нулевых не случайно называют временем больших иллюзий и виртуальных реальностей – и дело тут не только в тотальной компьютеризации, повальном увлечении социальными сетями и широком распространении мобильных телефонов. Прочно сев на нефтегазовую иглу, Россия оказалась в плену иллюзорного представления о себе самой: многим казалось, что рост ВВП – это надолго, возвращение в ранг «великой державы» – это всерьез, а стабильность – это навсегда. Однако мировой финансовый шторм в конце десятилетия ворвался и в «тихую гавань» по имени Россия, изрядно потрепав стоящий в ней корабль национальной экономики вкупе с яхтами олигархов. Кризис принес с собой отрезвление, продемонстрировав даже оптимистам, что стабильность у нас приобретает черты застоя, что страна остается в стороне от нового витка научно-технического прогресса, а РФ – держава второго, а то и третьего порядка. Пришло осознание, что роскошь гламурного потребления не может ни длиться вечно, ни сделать нас счастливыми. После длительной спячки общество стало пробуждаться для социальной активности, что показала история с Химкинским лесом, протесты в связи с гибелью шахтеров на шахте «Распадская» и поразительная самоорганизация во время лесных пожаров.

 Были ли нулевые годы потерянной эпохой, когда Россия упустила возможность запустить новый этап в своем развитии? Это станет ясно в наступившем десятилетии. После исторических катаклизмов ХХ века российское общество устало настолько, что нуждалось в длительной передышке, беззаботных каникулах и длинных выходных, коими и стали 2000-е годы. Но теперь, когда после затянувшегося уик-энда приходится снова выходить на работу, все будет зависеть от того, как мы распорядимся накопленной в нулевые энергией.