Два урока – это мало?

Вы не обращали внимания, что в последние годы, начиная рассказывать о ком-либо из нерусских, мы первым делом обязательно отмечаем, какой он национальности? И не только в быту, но даже на вполне официальном уровне? Да ладно бы еще называли человека таджиком, армянином, молдаванином... Нет, вдобавок частенько норовим исковеркать название национальности или вовсе заменить его каким-нибудь дурацким обобщением. Если бы про нас кто сказал: «иван-дурак» или «лицо восточноевропейской национальности», мы бы, само собой, обиделись, иные даже не на шутку. А вот про других – пожалуйста, причем обычно не желая никого обидеть.

Одно из объяснений этому – отсутствие соответствующего воспитания. Ну не учили нас уважительно относиться к представителям других народов – ни мама, ни детский сад, ни школа. Чего же от нас хотеть? Но есть еще и второе объяснение, на мой взгляд, куда более опасное – банальный национализм, произрастающий на почве нашей закомплексованности…

О проблемах самоидентификации русских отечественные авторы написали горы статей и книг. Но именно – русских. О проблемах самоидентификации россиян, то есть всех, кто населял Российскую империю и Советский Союз, а теперь населяют Российскую Федерацию, писали и пишут в основном иностранцы и эмигранты. Почему живущие в нашей стране русские так озабочены прежде всего своей этнической идентификацией, сказать трудно. Очевидно, причина в том, что сначала, на протяжении веков, Московия, захватывая все новые земли, выросла в многонациональную империю, а та превратилась в СССР – империю, где слишком многое было поставлено с ног на голову, в том числе положение национальных окраин, которые в значительной степени жили за счет метрополии. Другими словами, наши доморощенные идентификаторы никак не могут расквитаться с советской властью. А вслед за ними – и массовое сознание.

Перекос в приоритетах, когда самый многочисленный этнос на первое место ставит свои интересы и проблемы, а не интересы и проблемы всей нации, включающей в себя свыше ста народов, – прямой путь к развалу государства. Но не только. Это и прямой путь к деградации самого этноса: по-настоящему сильному не надо – ни себе, ни другим – напоминать, что он силен, а тем более обижаться на то, что кто-то его будто бы чем-то ущемил. В подтверждение сошлюсь на мысль академика Дмитрия Лихачева, которую он высказал в статье «Заметки о русском»: «Национализм – это проявление слабости, а не силы».

Тем более на самом деле эта парадигма приоритетов не двух-, а трехступенчата. На высшей ступени – не нация, а личность независимо от того, к какому этносу она принадлежит. «Я сперва человек, а потом уж француз», – говорил Шарль Монтескье. Примерно так же и о том же высказался Николай Карамзин: «Главное дело быть людьми, а не славянами». Какое значение имеют для нас национальное происхождение Тараса Шевченко, Владимира Даля, Владимира Маяковского, Георгия Товстоногова или Иосифа Бродского? В первую очередь они – выдающиеся личности. Во вторую – представители российской культуры. И только в третью – украинец, датчанин, русский, грузин и еврей. Поэтому, например, спор, кому принадлежал Николай Гоголь, русской культуре или украинской, не просто смешон – он глуп. Прежде всего Гоголь принадлежал самому себе, и только потом он был явлением российского искусства, в котором представлял уникальную украинскую культуру.

Это чрезмерное внимание к национальному вопросу в ХХ веке дважды служило одной из причин обрушения российской государственности. Императорская Россия, начав при Петре с открытия всех границ для иностранцев, желающих переселиться в Россию, и даже с преклонения перед их порядками, модами, языком, закончила квасным патриотизмом, еврейскими погромами и откровенным черносотенством. А коммунистическая Россия начала с «пролетарского интернационализма», а в итоге пришла к ограничениям в приеме на работу и учебу по национальному признаку и реальной угрозе тех же еврейских погромов в обеих столицах.

Два урока совсем недавней собственной нашей истории – не довольно ли?