Андрей Максимов: «Обнадеживает только вера»

Известный телеведущий считает, что истоки всех российских бед в системе школьного образования

Представляя его радиослушателям, один известный журналист сказал: «Андрей Максимов - человек, который может стать и автором «Книги рекордов Гиннесса» и ее  героем, поскольку он - писатель, драматург, режиссер, журналист, телеве-дущий…» Сам же Андрей Маркович иронично признается: «Я трепач, это единст-венное, что я делаю более-менее профессионально». Иногда он цитирует самую «лестную» для себя рецензию: «Максимов приступил к репетиции неудачного спектакля».

- Андрей Маркович, вчера на встрече с читателями в магазине «Буквоед» на Восстания» вы вопреки устоявшемуся мнению, что у нас две беды - дураки и дороги, сказали, что у нас две беды, но иные: образование и…

- Медицина.

- Не замахнулись ли вы на святое?

- Во-первых, у нас гораздо больше бед, чем две. Даже больше, чем четыре. По-нятно, что наши беды - дороги, дураки, медицина и образование. Когда я говорю про образование, и если я этого вчера не сказал, то это меня характеризует от-рицательно, я всегда подчеркиваю, что учителя - святые люди. Люди, которые стараются честно работать за нищенскую зарплату. Я не о них говорю, а про систему, которая существует в стране и мешает учителям. Мало того, что у нас бесконечные реформы, которые, как ремонт, мы никак не можем закончить, так еще вся система школьного образования не настроена на то, чтобы сделать главное - научить человека учиться. Она не учит учиться. Она не учит думать. Во всех наших бедах, начиная от коррупции и заканчивая дорогами и дураками, если копать, копать, копать, то, в конце концов, докопаемся до образования. К учителям, к представителям этой благородной профессии, я отношусь с огромным почтением. Хотя и отдаю себе отчет, что при такой системе, иногда – нередко! - учителя есть очень плохие.

- Так ведь эту же систему создают люди…

- Эту систему создает государство.

- Государство - те же люди…

- Да, не марсиане. Это правда.

- Это люди, которые обучались в школе и должны понимать, что эта система плоха.

- Я не могу за них отвечать. Я несколько раз видел чиновников министерства об-разования, почему они так делают, не знаю. Я преподаю в Московском институте телевидения и радио «Останкино». В течение первого года обучения пытаюсь объяснить студентам незамысловатую истину: человек учится для себя, а не для учителя. Ребята приходят из школы, где им бесконечно говорили, что самое главное в учебе - это отметка, а не знание. Первый вопрос, который я задаю сво-им студентам: что такое знание? Они не могут ответить. Это меня потрясает! «Чем вы занимались 11 лет?!» - «Получали знание». - «А что такое знание?» Ти-шина! Самая главная задача педагога не напихать в учеников каких-то знаний, что тоже, конечно, важно, а научить их заниматься самообразованием, объяс-нить, что знание - тот багаж, который будет нужен в жизни, а не то, за что ты по-лучаешь отметку. Если ученики этого не понимают, бессмысленно все учение. На каком-нибудь седьмом-восьмом занятии я спрашиваю студентов: «Что я де-лаю не так?» Мертвая тишина! После чего - робко: «Можно говорить?» В их представлении учитель не может быть дураком! Ученик может, а учитель нет. «Почему ты учишься плохо?» - «Потому что учитель дурак». Такого не бывает! Школа - это какой-то совершенно отдельный мир, который существует по своим законам, отличным от законов, по которым существует весь окружающий мир. Я уже много раз говорил про то, что ни один из 32 моих студентов не знал, кто такой академик Сахаров. Ни один!

- Чем можно это объяснить?

- Тем, с чего мы начали разговор. Нашей системой образования. Ребята не вино-ваты. Все они занимались подготовкой к ЕГЭ. В школе не объяснили. А родители не успели. Потому что родители заняты добыванием денег, карьерой - мало ли у родителей занятий! Подчеркиваю: дети не виноваты в своем незнании.

- Родители и в самом деле вынуждены много работать. И при советской власти так было, и сейчас. К большому сожалению, родителям очень часто не до детей, не до воспитания.

- Я не думаю, что это так. Что у родителей нет времени на детей. Думаю, что у родителей нет понимания того, что детьми надо заниматься.

- Понимание может быть, а времени может не быть.

- Не может не быть. Меня бесконечно спрашивают, когда я все успеваю, и я бес-конечно отвечаю, что у меня полно свободного времени, и я открыт для новых проектов. Если у тебя есть желание - у тебя появляется время. Если у тебя нет желания - не появится. Есть выходные дни, есть вечера, утра. У тебя всегда найдется время, чтобы с ребенком поговорить. Я абсолютно в этом убежден. Реши, что для тебя важней, карьера или ребенок. Хотя и так категорично не всегда вопрос стоит. Что в советские времена, что в наши времена, что в Гер-мании, что в Якутии, что на Марсе - одна и та же история, она никогда не изменится. Есть родители, которые понимают, что ребенок - это очень важно и занимаются им. По мере сил и возможностей. А есть родители, которые этого не делают. Это проблема не времени, а желания.

- Прошлой ночью я посмотрел фильм Дуни Смирновой «Связь», а ночью раньше - «Другое лицо», а до этого еще какие-то картины о сегодняшнем дне, и обратил внимание, что в большинстве случаев, действие происходит в роскошных про-сторных интерьерах, а герои по сути нигде не работают… Для себя я обозначил это явление как «синдром «Кубанских казаков». Режиссеры и продюсеры снима-ют и показывают то, что хотят видеть в жизни.

- Я не соглашусь с вами. Я не очень люблю артхаусное кино, но подавляющее количество артхаусных фильмов снимается в интерьерах гнуси, мрази и г…! Мы живем в грязи - главная мысль любого артхаусного фильма! Практически все они про «некрасиво». А по поводу того, что люди на экране не работают, не занимаются производством, мне кажется, что это абсолютно нормальная история. Искусство не должно быть зеркалом. Да и производство, делание чего-то не интересует особо зрителей. Сегодня такой проблемы особой нет. Люди занимаются, работают. Но это проблема, которая не очень интересует людей, во-первых. Во-вторых, очень трудно рассказать про то, что люди что-то делают. В кино пытаются рассказывать про какие-то моральные проблемы.

- Я немножко не об этом. Человек на экране занимается «моральными пробле-мами» чуть ли не 24 часа в сутки…

- Кино имеет право сделать акцент на том, на чем считает нужным. Не только кино, а вообще любое искусство. Если мы возьмем великую русскую драматургию, то там тоже никто ничего не делает. Ни у Островского, ни у Чехова. Что делает Гаев? Мы знаем, что одна из трех сестер преподает в школе, а что конкретно она там делает, мы не знаем.  В «Дяде Ване» персонажи тоже разговаривают и ничего не делают. Это нормально. Да, был Гельман, был Дворецкий, была драматургия на производственную тему. При всем моем уважении к Александру Гельману, которого я считаю выдающимся драматургом, потому что он на пустом месте закручивал такой сюжет, что было невозможно оторваться, могу предположить, что сейчас вряд ли кто будет ставить «Премию». А в пьесах моего любимого драматурга Григория Горина, чем занимается Мюнхгаузен? У него что, есть какая-то работа? А что делает Бургомистр? И вообще как и на что живут все эти люди? Мы же ничего этого не знаем. У Горького что ли люди очень много работают? Искусство вообще очень редко занимается производителем как таковым, производственными проблемами. А когда занимается, тогда оно становится неинтересным.

- Тогда как же объяснить молодому человеку, очень молодому: чтобы хорошо жить, нужно много и хорошо работать?

- Он в курсе.

- Откуда?

- Один из поводов моего приезда в ваш замечательный город состоит в том, что у меня вышла книжка «Интеллигенция и гламур». Для меня гламур - это филосо-фия, смысл которой в том, что ты должен прожить жизнь так, чтобы быть богатым и знаменитым. Это знает ребенок с 6 лет. Он знает, что нужно иметь много денег, что желательно эти деньги заработать. Если у него нормальная семья и нормальные родители, даже если они с ним не очень разговаривают, то он не станет вором. Это заблуждение, что дети - тупые, что они не знают вообще ничего. Дети прекрасно знают такие элементарные вещи. Моему сыну 12 лет, и он прекрасно понимает, что если он не будет работать…

- Он же видит, сколько работает папа!

- Вот и хорошо! Вы же сами говорите, что родители очень много работают!

- Да, но на экране совершенно другая жизнь!

- Они, дети, не относятся к экрану и к фильму как к учебнику. Они же видят жизнь вокруг себя. Искусство - это искушение искусственностью. Искусство не должно искушать реальностью. Анны Карениной не было также, как не было Колобка. Нам проще поверить в Анну Каренину, чем в Колобка. Но не было ни ее, ни его. Все великое искусство создает какие-то типы, которые  не живут одной с нами жизнью, они не наши соседи. Так не разговаривали в чеховские времена как разговаривают три сестры. Никто не говорил как одна сестра другой: «Мы еще увидим небо в алмазах!» И дети это понимают прекрасно. А у Горького все вообще разговаривают афоризмами! Так не разговаривают люди. И поэтому Горький, какими бы ни были политические дела в стране, все равно остается востребованным драматургом. Потому что он создал какой-то свой тип русского человека. И дети это тоже очень хорошо понимают. Нет, нет, они не относятся к фильмам как к отражению реальности.

- Андрей Маркович, как вы думаете, с чего начинается любовь к Родине?

- Она ни с чего не начинается! Это все равно, что спросить меня: «Как вы научи-лись дышать, Андрей?» Не знаю. Я пытался жить за границей - не смог. Полгода прожил. Может быть, у меня какая-то болезнь. Любовь - это болезнь вообще-то. Но любовь ни с чего не начинается. «Давайте сейчас сядем и воспитаем в наших людях любовь к Родине» - это абсолютная глупость. Я много раз говорил, и в книге «Многослов» написал, что патриот - это человек который много и честно работает. Если человек честно работает, то тем самым он приносит пользу своей Родине. Кто-то из философов говорил, что не надо много разглагольствовать, надо утром выйти из дому и возделывать свой сад. Все! Я не помню, чтобы я любил Америку или Европу. Я, сколько себя помню, люблю только эту страну - Россию. Но я не знаю, как, с чего это началось. Мне кажется глубочайшая ошибка Советского Союза, а сейчас России, в том, что мы воспитывали и воспитываем патриотов. Патриота воспитывать не надо. Надо дать человеку возможность найти свое призвание и его реализовывать. Если у человека есть призвание и возможность его реализовать, он уже патриот, потому что работает ради своей Родины. Задача состоит вот в чем: школа  должна помочь ребенку обрести призвание. (А она этого не делает.) Бог каждого человека зачем-то создает. Ни одного человека Бог не создал просто так. Надо понять, зачем тебя создали. И добиваться результатов. Тогда Родина будет расцветать. Сколько бы ты ни ходил с трехцветными флагами по улице и ни кричал: «Россия - родина слонов!» - ничего в лучшую сторону не изменится. Это все абсолютно бессмысленно.

- Мы говорили о России, о семье, о школе, о нашем непростом времени. Что, по-вашему, обнадеживает?

- Обнадеживает вера! Собственно говоря, мне кажется, что никаких больше на-дежд кроме как надежды на Бога и надежды на то, что люди обретают веру, нет. У меня в этом вопросе четкая позиция: для того, чтобы мальчик вырос счастли-вым (девочка - это отдельная история) - мальчик! - он должен быть здоров, дол-жен найти свое дело и им заниматься, и он должен обрести веру. Потому что ве-ра очень облегчает жизнь. Любовь - это бонус. Если еще любовь получилась, то это чудесно. Но любовь - бонус. По настоящему верующие люди могут создать замечательную страну. Неверующему человеку очень многое надо объяснять. Все социальные процессы, которые у нас происходят, не внушают мне ни опти-мизма, ни пессимизма. Все, как было, так и есть, ничего не меняется. Идет нор-мальная жизнь российская. С огромным количеством разговоров – правильных разговоров, про то, что надо что-то менять. С бесконечным воровством, которое всегда было. И вдруг: в России не должно быть коррупции! С чего вдруг? И это не внушает мне, повторяю, ни оптимизма, ни пессимизма. А вера - мне лично - внушает оптимизм.