Новая жизнь городских сортиров

«Чем хуже люди знают, как делаются колбасы и законы, тем они лучше спят», – относительно современного Петербурга этот афоризм, приписываемый Бисмарку, стоит дополнить: чем меньше горожане и гости города знают историю здания, в котором расположен ресторан или кафе, где они обедают, тем у них лучше аппетит.

Существует петербургская легенда об архитекторе, изысканно отомстившем огорчившей его помещице. В чем провинилась дама, история умалчивает, но обида была. Период размолвки совпал с заказом на разработку типового городского туалета, который получил архитектор. Через некоторое время дама, приехав в столицу, с возмущением обнаружила точную копию своей усадьбы, уменьшенной в несколько раз и используемой в качестве отхожего места. Так было или не так, но ни в одном ином городе России не было таких изящных старинных сортиров. Эти небольшие, изящные строения сохранились до сих пор, но роль общественной уборной выполняют уже не все из них: с закатом советской эпохи в прошлое ушли и стационарные туалеты. Им на смену пришли пластиковые кабинки. А городские власти подумали: мол, зачем пустовать хорошим помещениям? И стали сдавать их в аренду. Может, было бы справедливо вернуть этим зданиям их изначальную функцию? Пусть гости Петербурга еще раз убедятся: чувство прекрасного стиля свойственно нашему городу даже в таких бытовых мелочах.

Вот, например, бывшая уборная, выполненная в виде миниатюрного особняка, что на набережной Лейтенанта Шмидта, лет десять назад превратилась в романтичный бар с видом на Академию художеств, мост, корабли… Заведение это несколько раз меняло хозяев и названия. Его основными клиентами являются туристы, которым неведомо прошлое симпатичного домика, а вот жители Васильевского острова пить пиво сюда как-то не ходят – многие из них не раз бывали в этом заведении, но по совсем другой надобности.

С уборной на Невском, где сейчас находится суши-бар, связана одна забавная история. На рубеже 80-х и 90-х годов прошлого века, когда в этом полуподвальном помещении, где сейчас пахнет васаби, имбирем и жасмином, витали совсем другие запахи, в Ленинграде жил мальчик Коля. Был он пионером и отличником, а особенно преуспел в изучении английского языка, за что даже был переведен в школу с его углубленным изучением. Своими знаниями Николай охотно делился с друзьями, периодически объясняя им, как по-английски называется тот или иной объект. Во время одного из «променадов» по Невскому, когда молодой человек с увлечением что-то рассказывал товарищам, активно вставляя заграничные словечки, к нему обратились два иностранца, искавших вход в метро. Почувствовав, что его звездный час настал, Коля указал гостям рукой в сторону станции «Площадь Восстания» и объяснил, что нужно идти вперед, пока не попадется столб с буквой «М».

Дело происходило на углу Невского и Литейного проспектов. Иностранцы сердечно поблагодарили отзывчивых школьников и, вручив на память каждому по пластинке невиданной заграничной жевательной резинки, отправились по указанному маршруту. В ту же сторону направился и наш герой с компанией. Мальчишки долго смеялись, наблюдая, как иностранцы бодро входят в уборную с красующейся на входе буквой «М».

Модный паб на улице Рубинштейна – одно из самых культовых мест для любителей пива и вечеринок. В пятничный вечер протиснуться сюда по силам разве что китайскому акробату, умеющему ходить по потолку. Народ пляшет на столах, на стульях, на барной стойке. И никто из веселящихся посетителей не знает, что два десятка лет назад здесь был общественный туалет. Впрочем, как выяснилось, гостям до этого нет никакого дела.

– Это такая байка про туалет? – удивляется посетитель Александр, держа в нетвердой руке кружку с пивом (похоже, далеко не первую). – Я об этом даже не знал. Да это и не важно. Подумаешь – сортир! Я в юности в таких местах бывал, что никакой туалет не сравнится!

В советское время в этом подвальном помещении с резким запахом хлорки отвели место для нескольких кабинок и устроили «сторожку», в которой сидели уборщицы-контролеры, взимавшие плату. И некоторых из них, как оказалось, в городе не забыли.

– В середине восьмидесятых здесь работала тетя Марина, известная личность и гроза всех неформалов, – рассказал корреспонденту «НВ» житель одного из соседних домов Сергей Рязанов. – Я тогда учился в институте, и мы вместо занятий частенько собирались в подворотне, чтобы выпить пива, портвейна, послушать музыку на кассетнике.

По словам Сергея, после обильных возлияний рано или поздно у всей компании просыпалось желание посетить отхожее место. Ленинградские неформалы отличались высокой культурой, а потому вместо парадных предпочитали посещать общественный туалет на улице Рубинштейна.

– За вход тогда брали какие-то копейки, но у нас и их часто не оставалось, – вспоминает наш собеседник. – Через любого другого контролера можно было пройти без проблем, а вот тетя Марина не пускала! Однажды один из моих товарищей прошмыгнул мимо нее и закрылся в кабинке. Так эта гром-баба подождала, пока он откроет дверь, да как даст ему шваброй между глаз! Больше мы в ее дежурство туда не ходили. А из института меня, кстати, выгнали.

Ну да ладно – ребятам до лампочки, что здесь был туалет. Но, может быть, девушки окажутся более впечатлительными?

– Я так наплясалась, что сейчас бы и на унитазе с удовольствием отдохнула, – говорит москвичка Елена. – Мы из Москвы на два дня приехали повеселиться, и нас тут все устраивает. Мало ли что тут было раньше. Главное, что сейчас все красиво, уютно и туалетом нисколечко не пахнет!

Два десятка лет назад в небольшой павильон, в котором ныне располагается ресторан, туристы и горожане забегали на пару минут. В камерном домике (горожане окрестили его «домиком неизвестного архитектора») размещался общественный туалет. Сегодня посидеть на набережной канала Грибоедова хотя бы часок-другой по карману далеко не каждому. Здесь теперь вместо кафельных стен светло-бежевые обои и картины гастрономического характера, на окнах – сияющие золотом светящиеся нити. Уютные кресла соседствуют с миниатюрными столиками, вешалками, фонарями. Полная имитация итальянской улочки теплым летним вечером. Да и меню можно читать как поэму. Гостям подают, например, карпраччо из говядины с рукколой и сыром гран-падана или сыровяленую пармскую ветчину с дыней канталупо.

Очереди из дорогих автомобилей, выстроившихся у входа в ресторан, – обычное явление по вечерам. Поглощая чудеса итальянской кухни и запивая их вином по цене 2006 года по цене 5250 рублей за бутылочку, их хозяева не подозревают, что некогда на их месте стояли «белые фарфоровые друзья».

Любители вкусно поесть в душевной обстановке оказались намного привередливее суровых завсегдатаев паба. Одна знакомая девушка, услышав, что на месте этого ресторана когда-то была уборная, изменилась в лице и даже на время начала немного заикаться. Правда, через несколько минут быстро пришла в себя и справедливо рассудила: от туалета-то остались лишь стены, да и те уже несколько раз перекрашивали. Поэтому, получив в следующий раз приглашение от поклонника поужинать в этом ресторане, она вряд ли откажется.

Ресторан в районе набережной канала Грибоедова имеет немало поклонников, преимущественно москвичей, часто бывающих в Питере. Столичные гости с легким снобизмом оценивают дизайн и обслуживание, как всегда уточняя, что дома у них и хуже, и дороже. Практически никто из них не знает, для чего прежде использовалось это помещение. Между тем здесь еще несколько лет назад располагалась городская больница № 5. В ней – Центр инфекционной хирургии. А в подвале был морг. Недавно больницу убрали из центра города. Здание перестроили под отель. А в том самом подвале открылся ресторан.

Эти маленькие шедевры архитектуры (один возле Исаакиевского собора, другой – на Театральной площади) служат общественными уборными со времени своего создания и по сей день. Сейчас они принадлежат ГУП «Водоканал», который содержит эти памятники в прекрасном состоянии