«У меня муж – герой»

Она одна из самых ярких актрис среднего поколения московского «Ленкома». И в то же время звезда антреприз играет сразу в пяти проектах, большей частью комедийных. Как ей удается совмещать «высокое» и «низкое» в искусстве? А помимо этого воспитывать троих детей, младшему из которых нет еще и года?

– Олеся, в аннотации спектакля «Чокнутые» написано, что это чуть ли не наш ответ «Сексу в большом городе».

– Не знаю насчет «Секса в большом городе» (я, кстати, люблю этот сериал, мне нравится его ироничность), но в «Чокнутые» я попала благодаря моей большой подруге актрисе Татьяне Эдуардовне Кравченко. Однажды после ленкомовского спектакля «Шут Балакирев» она сказала, что репетирует в «одной антрепризе», предложила и мне попробовать. Я прочитала пьесу, которая, честно говоря, меня не впечатлила. Но я очень люблю свою подругу и решила, что, ладно, введусь туда. Думала, будет полный провал, говорила: «Таня, я только ради тебя это делаю, ради нашей дружбы!» Мне казалось, это сомнительный материал, но раз Таня сказала, то ее мнению я доверяю. Она большая артистка и больная умница.

– Знаете, не только Татьяна Кравченко, но и еще одна ваша партнерша по «Чокнутым» Марина Дюжева в беседе со мной взахлеб хвалила пьесу…

– Возможно, я пьесы не очень хорошо умею читать глазами! Я люблю читать художественную литературу, а не драматургию. Не всегда могу мысленно перенести написанное на бумаге на сцену. Поэтому допускаю собственную непрозорливость.

В любом случае мне радостно играть с моими партнершами. Думаю, получился очень актерский спектакль. Мы играем с удовольствием, и мне за этот спектакль не стыдно.

– Такие «переключения» от ленкомовских шедевров Марка Захарова до антрепризы вам легко даются?

– А я не делю спектакли, в которых играю, на антрепризы и «большой» театр. Нет у меня такого, что вот сегодня вечером я иду в «Ленком», буду там играть хорошо, по-настоящему, а завтра поеду в Воркуту или Норильск с антрепризой и там могу сыграть левой ногой. Все стараюсь делать по-честному, выкладываться на все сто.

– Согласны с мыслью, что нет «низких» жанров?

– Когда-то считали комедию «низким» жанром. Аристофана и прочих… А трагедию – «высоким». Мне кажется, если ты приносишь людям радость, если возникает чудо театра – обмен энергией зала и актера, – тогда все в порядке. Вроде бы вещь эфемерная – контакт с залом, а ты всегда чувствуешь, возник он или нет.

Знаете, можно и Чехова сыграть пошло, скучно. Когда говорят про артиста, что он может сыграть телефонную книгу, я верю, что талант своей заразительностью, обаянием, масштабом личности может даже не самую интересную пьесу приподнять. А бездарь способен загубить даже Шекспира.

– Олеся, вы не так давно в третий раз стали мамой… Для активно действующей актрисы это редкий пример.

– Сейчас уже не такой редкий. Катя Климова, Маша Порошина – у них тоже трое детей. Нормально!

– Да, но у Кати и Маши дети от разных браков, а у вас от одного!

– Да, вот так я умудрилась.

– Ваш муж, актер Спартак Сумченко, просто герой!

– Муж у меня действительно герой, это вы правильно заметили. Но, как настоящий герой и настоящий мужчина, он не любит, когда я рассказываю о его «подвигах» (смеется). Я его очень люблю, а больше о своей семье я ничего не рассказываю. Извините, у нас с мужем такой уговор…

– Вы вместе снимались, играли…

– Было, но сейчас уже вместе не работаем. Мы, как Анджелина Джоли и Брэд Питт, играем по очереди (смеется). Чтобы было с кем оставлять детей, чтобы было все гармонично, а не так, чтобы бросить детишек на бабушек, а самим умчаться на гастроли…

– Разве у вас нет няни?

– Нет, только бабушки.

– Выйдя на сцену сразу после рождения третьего ребенка, вы замахивались на рекорд?

– Стала играть, когда сыну был месяц. Не думаю, что это рекорд. Я не отношу это к своему героизму, к фанатичной преданности профессии. Просто жизнь так складывается, что мне необходимо было работать. У актера какая жизнь – его, как волка, ноги кормят. Если работаешь, ты в порядке. Мне были нужны деньги, и я пошла работать – вот и все.

– О вас часто пишут, что Железняк – «актриса яркого комедийного дарования»… А про вашего мужа можно так же сказать?

– Как актер, он разный. Хотелось бы, чтобы и про меня так говорили. С одной стороны, приятно читать про свое «яркое дарование», но с другой – понимаешь, что пишут так люди необразованные. Явно не видели они меня в «Вишневом саде» в «Ленкоме». В роли Вари я там совершенно некомедийная! А в «Визите дамы» Дюрренматта у меня вообще трагическая роль. Я, конечно, понимаю, что всегда были и есть актерские амплуа, но я не люблю навешивания ярлыков. Что я – обезьяна какая-то, что уж во мне такого смешного, я не знаю. Я против того, чтобы раскладывать все по полочкам. В моей жизни все вместе, все рядышком… Но меня режиссеры, особенно в кино, все-таки видят как исполнительницу комедийных эпизодов. А мне бы хотелось сняться в кино про войну, в драме, трагедии. Глобальных проектов на горизонте нет. Медею мне не предлагают. Тем не менее жизнь моя идет, я почти каждый вечер играю спектакли, я счастлива.

– Боюсь ошибиться, но, мне кажется, в последнее время вы в кино играете меньше и роли не слишком яркие…

– Да я в последнее время в кино вообще не играю! Прошлым летом снялась в сериале «Сваты», опять-таки вместе с Татьяной Кравченко, и вот уже почти год не выходила на съемочную площадку. Я не знаю, что сказать про это. Нет у меня предложений в кино! Но я смотрела несколько ТВ-передач про Людмилу Марковну Гурченко, так ее двадцать лет не снимали в кино. А уж какая артистка!

– А бывает ли такое, что как артист – великий, а как человек – малоприятный?

– Допустим, у какого-то актера сложный характер, он неудобен в быту, но, если он артист большого масштаба, думаю, он не может быть плохим человеком. Особенно если это актер, которого знают и любят миллионы. Потому что это «транслируется» на уровне какого-то обаяния. Невозможно полюбить человека, который противный, гнилой…

– От вас, как актрисы «яркого, комедийного дарования», многие наверняка и в обычной жизни ждут шуток, веселого настроения, свежего анекдота…

– Я в жизни редко шучу. Зато довольно часто грущу, хотя стараюсь смотреть на все с оптимизмом. Но вот анекдоты совершенно не умею рассказывать. Тороплюсь, сама заранее начинаю смеяться… Но меня утешила Таня Васильева, которая сообщила мне, что тоже не умеет рассказывать анекдоты. И ничего, ей в жизни это не мешает.

– И все-таки, Олеся, расскажите какую-нибудь актерскую байку про себя!

– Еду как-то в такси и чувствую, что водитель пристально меня рассматривает. В итоге он спрашивает: «Извините, вы замужем?»  «Да, – говорю, – муж – известный актер, дети есть, все хорошо, спасибо!» А водитель смотрит на меня подозрительно: «Надо же, как повезло! И покрасивей замуж не выходят!»

– Какой юмор вы сами любите?

– Разный. Люблю фильмы Вуди Аллена. Мне кажется очень смешным фильм «Любовь и голуби». Мне нравится юмор сериала «Секс в большом городе»… «Камеди Клаб» и кавээновский юмор не очень люблю. Хотя мне очень нравится по-актерски такой заразительный, смешной человек, как Александр Ревва.

– Вы участвовали в телепроекте «Ледниковый период»… Ноги, руки у вас остались целы?

– Ногу, оказывается, сломала! У меня была трещина, я про нее не знала, продолжала кататься, испытывая ужасные боли. Сделала снимок, он не показал трещину, и только спустя какое-то время, когда стало совсем невмоготу, повторный снимок зафиксировал у меня перелом. Но он уже заживал! Тем не менее вспоминаю об этом проекте с удовольствием, хотя у меня не получилось пробиться в лидеры.

– А для вас это важно?

– Оказалось, что важно. Когда ты «включаешься» и начинается вся эта гонка, вдруг начинаешь относиться к этому серьезно. Мой партнер, замечательный питерский фигурист Максим Маринин, меня ругал, потому что я очень мало времени могла потратить на этот проект: я тогда выпускала «Визит дамы», летала в Америку на съемки фильма… Это тоже сыграло свою отрицательную роль.

– Вы сыграли поп-звезду в фильме «Ландыш серебристый»… А сами поете, танцуете?

– Танцую, в меньшей степени – пою. Но пою больше душой, чем голосом.

– У вас такой яркий тембр голоса, своя манера…

– А вот Марк Анатольевич Захаров меня все время ругает, говорит, что у меня какой-то голос не такой, что мне надо что-то предпринять. А я ему отвечаю, что когда я озвучивала в мультфильме роль Обезьяны, то вся съемочная группа восторгалась моим голосом (смеется). И все-таки лучше на меня смотреть и слушать. Когда я слышу свой голос на записи, мне грустно: мне кажется, я буквы глотаю, не все звуки произношу...