Кому новое открытие? Покупайте!

Когда Дмитрий Медведев выступил с идеей создания инновационного центра «Сколково», это вызвало волну политического скепсиса. Дескать, зачем огород городить, если у нас уже есть наукограды, и к чему стране, где половина населения не имеет теплого клозета, Кремниевая долина – 2?.. Ну и так далее. Но вот и двух лет не прошло, а критика перешла в нормальное, конкретное русло: ученые недовольны тем, что главные решения в «Сколково» принимают правительственные чиновники, ведущие менеджеры и с членами научно-технического совета при этом никто не советуется.

Едва в начале мая этого года Владимир Путин предложил организовать Агентство стратегических исследований (АСИ), повторилось то же самое: политологи и люди, называющие себя таковыми, тут же стали говорить, что это ответ Медведеву и «наглядное свидетельство развала тандема». Теперь, после того как агентство получило своих руководителей, которые должны заняться практической работой, политическая волна моментально спала. Наверное, еще месяц-другой, и появится конкретная критика – такие хорошие проекты, а промышленность не берет, бюрократы заели…

Вообще-то первая реакция на столь важные решения президента и премьера и должна быть такой «пенистой». Общество словно пробует на зуб, что ему предлагают. Удивительно другое: сейчас Дмитрий Медведев назначил заместителей полпредов в федеральных округах своими инвестиционными уполномоченными, и это событие прошло в общем-то тихо, ограничившись лишь краткими сообщениями в СМИ, да и то далеко не во всех.

Между тем «Сколково», Агентство стратегических исследований и, наконец, инвестиционные уполномоченные президента – логическая цепочка, призванная связать воедино науку и промышленность. Конечно, цепочка коротенькая и, надо признаться, пока не очень-то прочная. Но будем верить – лиха беда начало. Сейчас важно думать о том, что делать дальше…

А дальше можно вспомнить не ахти какую давнюю экономическую историю. После спада 1970-х – начала 1980-х годов в ведущих странах Запада, прежде всего в США, вдруг произошел резкий рывок, который продолжался и в 1990-е, и даже в 2000-е. Вдруг да не совсем. Как говорят специалисты, в западной экономике сформировался новый технический уклад: на смену традиционной, «машинной», промышленности пришло производство, основанное на базе микроэлектроники, компьютерной техники, интернета и мобильной связи. Да, всему причиной было все более массовое производство компьютеров и мобильных телефонов. А мы… Мы были чужими на этом празднике. Мы в это время доживали свою советскую действительность, устраивали революцию, а затем терзались всеми «радостями» послереволюционного бытия.

Между тем у нас имелись весьма реальные возможности, чтобы самим совершить тот же рывок. Первый персональный компьютер родился в Ленинграде под руководством Филиппа Староса. Правда, называлась новинка иначе – УМ, что означало «управляющая машина». Она была цифровой и имела быстродействие 8 тысяч операций в секунду. Потом Старос сделал новую машину УМ-2, которая сыграла важную роль в полетах первых советских пилотируемых космических кораблей. Филипп Георгиевич любил шутить: «УМ один – хорошо, а два – лучше!»

А еще приятно вспомнить академика Жореса Алфёрова, который придумал гетероструктуры, а на их основе были созданы светодиоды, лазерные указки и те самые мобильные телефоны.

Старосовские разработки были, само собой, засекречены, как и их создатель. Поэтому о дальнейшей работе над УМами, чтобы затем внедрить их в производстве для продажи совгражданам, даже речи не могло идти. Да и открытие Жореса Ивановича, за которое много позже он был удостоен Нобелевской премии, волновало только его коллег-ученых. Умных людей было в стране много, а государство было глупое, потому что не видело реальной пользы ни для себя, ни для подданных.

К нашим дням умных стало поменьше – часть утекли за рубеж, часть не сумели получить достойного образования. Стало ли умнее государство? Тут однозначный ответ найти трудно, ибо оно столь велико, что каждый видит только то, что видит; на основании этого и судит. Бесспорно, пожалуй, только одно: нынешнее государство, в отличие от советского, способно изменяться. Потому что разрешена частная собственность, а значит, и частный интерес. И если государство в нужное время поможет и в нужном месте не станет мешать своим, чиновничьим, интересом, то, может, что-то и выгорит. В общем хорошо бы, чтобы, когда наши ученые вновь придумают что-нибудь глобально ценное, родная экономическая система это вновь не проворонила.