Дважды слышали автоматные очереди

Когда я пришел, Ельцин уже заканчивал свою речь с балкона Дома правительства. Потом еще несколько человек выступило: Хасбулатов, Федоров, Боровой и, если не ошибаюсь, Новодворская. А дальше кто-то из руководящей тройки (по-моему, Руцкой) объявил, что в здании работает штаб под командованием генерала Кобеца, организуются силы самообороны, записаться в них можно здесь же, под балконом. Туда я и подался.

Весь прибывающий народ переписывали, разбивали по сотням, придавали им от штаба сотника для руководства – и направляли на участки, которые нужно охранять. Нам далеко идти не пришлось – метров сто, не больше – до угла Рочдельской и Конюшковской улиц. Там уже была построена баррикада из железобетонных блоков и плит, которые ощетинились трубами и арматурными прутьями. За ними был сделан удобный настил и несколько площадок для размещения «гарнизона». Смотрелась барикада очень солидно, но легко простреливалась насквозь даже из милицейских ПМ, а очереди с двух-трех точек из АК-74 могли в считаные минуты вообще оставить ее без защитников.

С баррикады было хорошо видно собравшихся на площади перед Домом правительства. Их перемещение в первый день больше напоминало броуновское движение, чем маневры сил самообороны. Многие пришли просто потусоваться, как на обычный митинг раннегорбачевского периода. Примерно у каждого сотого в руках был флаг или транспарант. Больше всего встречалось петровских триколоров, но были и знамена разных партий, и национальные флаги союзных республик. Часто мелькали в толпе ирокезы и разноцветные прически панков, кожаные куртки металлистов.

То с одной, то с другой стороны к нашей баррикаде подходили люди, предлагавшие нам сигареты, пирожки, бутерброды и еще многое другое. Многие спрашивали, где можно сдать деньги на организацию обороны, и мы направляли их к столику, за которым велась запись в следующие сотни защитников Белого дома. Там был ящик для сбора пожертвований.

До вечера народу на площади было – не протолкнуться, но часам к двум ночи осталось тысяч пять-семь. В основном таких же, как и мы, самооборонщиков.

Утром 20-го числа, когда на площадь снова начал подтягиваться народ, сотники по согласованию со штабом стали посменно отпускать нас домой, чтобы мы хоть по два-три часа нормально поспали. На второй день дежурства, и особенно во вторую ночь, организация была уже на порядок лучше. Чувствовалось, что за ночь и утро штаб разработал все до мелочей – растерянности и расхлябанности, которые наблюдались в первые сутки, уже не было и в помине. Нам выдали противогазы, организовали горячее питание, обеспечили чаем, кофе и водой, а также сигаретами. А чтобы люди не расслаблялись и были в постоянной готовности, периодически объявлялось что-то вроде учебной тревоги.

Ночью все события происходили на других участках, и мы только дважды слышали автоматные очереди. Каждый раз объявлялась тревога – а потом оба раза приходили сообщения, что все закончилось, отбой… После второй тревоги стало известно, что с нашей стороны погибли несколько человек. Это стало для нас серьезным ударом. Жалко было ребят, а кроме того, все понимали, что после первой крови вероятность «большой мясорубки» возросла многократно. Но обошлось…

А 21-го утром город начал успокаиваться, днем к нам приходили только хорошие новости. И чем дальше, тем лучше – сообщения о том, что войска покидают город, что по телевидению начали показывать заявления политиков с осуждением ГКЧП и что все больше и больше структур и регионов объявляют о полной поддержке Ельцина и разрыве всех контактов с Янаевым. Последним, уже ближе к ночи, пришло известие об освобождении Горбачева. После этого я попрощался со своей сотней и рванул домой – дописывать отчет по работе.

На утро 22-го, часов в десять, нас еще раз вызвали по тревоге. Штаб проверил возможность сбора в случае необходимости, а наш сотник сообщил, что все могут получить документы, подтверждающие, что мы защищали Белый дом, для предъявления их на работе. Потом еще некоторые политические партии поагитировали нас каждая в свою сторону. Но это я уже дослушивать не стал – в политику меня никогда особо не тянуло…

Смельчаком себя не считаю. Героями полагаю тех военных, кто заявил с первых минут, что поддерживает демократов против ГКЧП, тех армейских офицеров, которые привели танки и БТР на защиту Белого дома, и тех сотрудников КГБ из группы «Альфа», кто отказался штурмовать баррикады и не стал убивать меня и моих товарищей по сотне. А для меня эти дни были самыми лучшими в жизни: ни сомнений, ни сожалений, вокруг все свои – друзья и братья, впереди – враг, к которому нет ненависти. И полное, какое-то даже «космическое» осознание того, что вышел на бой за правое дело!