Две стороны Куршской косы

С развалом СССР уникальная территория оказалась разделенной на две части. Одна отошла Литве, вторая – России. Корреспонденты «НВ» увидели, как сегодня живут те, кто оказался по разные стороны границы

Куршская коса. Одна земля. Одна природа. И – на протяжении веков – одна история, которая после 1991 года оказалась разделена человеком на две части. Одну половину исторических событий предстояло впредь выстраивать России, другую – вновь восстановившей свою независимость Литве. Теперь дорога, рассекающая лес и песчаные дюны от края до края косы, перегорожена ровно посредине, на 49-м километре. А бок о бок живущие на этой узенькой полоске суши люди в одночасье перестали считаться единым народом. Как изменилась их жизнь и что те и другие думают о родном крае, выясняло «НВ».

«Психология варяга губительна для земли»

Старожил Куршской косы, председатель местного поселкового совета депутатов Олег Сысин уверен, что жизнь здесь может быть совсем иной. О том, как это сделать, он рассказал «НВ».

– Олег Викторович, судя по всему, на исключительное право руководить заповедной территорией претендует множество департаментов и ведомств. Насколько удобно в таких условиях осуществлять местное самоуправление?

– Коса для меня – малая родина, поэтому без пафоса могу сказать, что иногда с болью смотрю, как развиваются наши соседи. Вроде бы одна и та же земля, но разница заметна и невооруженным взглядом. Почему так происходит? Причин много. В том числе и противоречия различных ведомств. Хотя, по сути, все эти разногласия при желании легко устранимы, если люди говорят на одном языке. Например, у местного самоуправления никогда не было никаких диспутов с руководством национального парка, пока заповедником управляли уроженцы здешних мест, профессионалы с большой буквы. И в лесах проводилась санитарная вырубка, и поголовье зверья увеличивалось. Просто не главенствовал менталитет поденщиков и дилетантов. Но психология варяга губительна для нашей уникальной земли! Край у нас небольшой, все друг друга знают. Сегодня в трех поселках проживают порядка 1400 человек. Но условия этого проживания оставляют желать лучшего…

– Вы имеете в виду бытовые проблемы?

– Как ни странно, но они непосредственно влияют на экологию и природоохрану. Что прикажете делать, если на косе до сих пор канализационные стоки напрямую вытекают в залив? Вот где надо тревогу бить! У нас раньше после сильных штормов жители выходили на санитарную очистку леса, потому как топить в своих домах чем-то надо. Сейчас у руководства парка новое веяние: пусть все лежит! Ничего не трогать, это нервирует зверье! И если мы говорим о будущем этой территории, в первую очередь нужно вложить деньги – и немалые! – в инженерную инфраструктуру.

– У местных властей таких денег нет?

– Откуда? На литовской части косы в четырех поселках проживают порядка 2500 человек. Муниципальный бюджет в переводе на наши деньги там составляет почти 350 миллионов рублей. Плюс еще порядка 20 миллионов евро власти ежегодно получают от ЮНЕСКО на природоохранные предприятия. У нас же годовой бюджет муниципалитета составил 8 миллионов рублей. Почувствуйте разницу! Как-то еще раньше справлялись, когда все арендаторы земли оформляли свои взаимоотношения в поселении. Однако в 2004 году землевладельцев обязали заключать договоры с Росимуществом, и местный бюджет потерял более 80 процентов поступлений. У нас в казне даже на информационные центры для туристов денег не нашлось!

– А руководство района и региона в курсе?

– Все знают! Мы недавно написали письмо президенту страны. Нет, не денег просили, просто изложили суть наших бед и прописали алгоритм их решения, по каждому ведомству и уровню власти. Ведь коса – это национальное достояние, а значит, по отношению к этой земле должна быть выработана внятная национальная политика – как сохранить, как приумножить, кто отвечает за все. Нынешние проблемы создавались не нами и не за один год. Есть среди них и те, которые не требуют значительных затрат, но и они не решены. 

– Сегодня идет немало споров, нужен ли косе проект курортно-туристической зоны. Не нанесет ли он ущерба уникальной природе?

– Такие опасения есть, учитывая, кому иногда поручают осуществлять благие намерения. Но заповедная территория – не режимная зона, и потому туриста нужно приучать к нормальному цивилизованному отдыху. Более того, при адекватном проекте мы, жители косы, получили бы газ и воду – те блага цивилизации, которые нам сегодня, увы, недоступны. Еще при немцах коса была местом паломничества любителей первозданной природы. И сейчас желающих посетить наши края немало. Приличный номер в гостинице стоит порядка 6000 рублей в сутки, а в поселке без труда можно снять часть дома или квартиру с видом на залив за 1500. Поэтому от отдыхающих летом отбою нет. Прекрасная природа, шикарная рыбалка – у нас есть все для достойного отдыха, а создание туристической зоны даст импульс развитию и парку, и поселениям. Но наверху почему-то бытует мнение, что курортную зону нужно строить в другом месте.

Самые яркие впечатления от Куршской косы оставит посещение старейшей в Европе орнитологической станции «Фрингилла». Поэтическое и звучное название переводится с латыни достаточно прозаично – «Зяблик», в честь наиболее распространенного в этом краю вида птиц. 

Обустройство крупнейшей научной лаборатории на косе началось не случайно. Местные краеведы утверждают, что еще в записях Тевтонского ордена, некогда владевшего этими землями, сохранилось старое название Куршской косы – Nestland  (страна гнезд).

По наблюдениям орнитологов, через косу проходит Беломоро-Балтийский миграционный путь, по которому пролетают 150 видов птиц, весной – на север, осенью – в обратном направлении. Дважды в год над косой пролетают 10–20 миллионов птиц. Почти все они останавливаются здесь, чтобы отдохнуть и набраться сил. Поэтому 100 лет назад тут и была основана орнитологическая станция «Фрингилла». 

В 1901 году на косе впервые в мире начали кольцевать птиц. Сегодня почти половина всех пернатых, кольцуемых в России, получают свою регистрацию именно на Куршской косе. 

– Станция возобновила работу в 1956 году, за это время через наши руки прошло более 2 миллионов пернатых, – рассказывает ведущий научный сотрудник станции, доктор биологических наук Никита Чернецов. – Здесь же оборудованы самые большие в мире знаменитые Рыбачинские ловушки. Мы с коллегами не только окольцовываем птиц, но и проводим системные изучения разных сторон экологии и биологии пернатых. Например, сегодня на основе практических изысканий можно с уверенностью говорить о том, что в связи с изменением климата на планете меняются и сроки миграции.

В среднем за сезон, который длится с апреля по октябрь, орнитологи окольцовывают от 30 до 50 тысяч особей. тем временем… «Нам давно пора воспользоваться опытом соседей»

Региональные власти уже несколько лет кряду бьются над созданием в национальном парке федеральной туристической зоны. Однако со временем оптимизма в голосе у авторов этой затеи становится все меньше и меньше.

– Я тогда занимал пост регионального министра промышленности и туризма, – вспоминает член Совета Федерации от Калининградской области Николай Власенко. – Учитывая уникальность природного уголка, мы планировали создать не зону размещения, а зону посещения. Однако основная беда нынешней косы – неоправданно большое количество ведомств, желающих блага этой территории. Тот же проект велосипедной дорожки по национальному парку умер под гнетом бесконечного числа согласований – муниципалитеты, область, Минохранприроды, Лесфонд, еще ряд департаментов! Как в пословице про семерых нянек и дитя, оставленное без присмотра. Нам давно уже пора воспользоваться опытом наших литовских соседей, где за всю территорию отвечает мэр Неринги. 

Сегодня, по мнению сенатора, на Куршской косе необходимо решить две задачи: спроектировать в строгом соответствии с экологическим законодательством инфраструктуру территории и как можно скорее зафиксировать границы муниципальных поселений.

– Некоторые предприимчивые чиновники активно выделяют порой не принадлежащую поселениям землю под индивидуальное строительство, – констатирует Николай Власенко. – Если законодательно не закрепить границы поселений, то не удивлюсь, когда они начнут динамично разрастаться за счет самого заповедника.

«Каждый замечает то, что хочет увидеть»

Нынешний мэр Неринги, Антанас Винкус, занял кабинет главы савивальдибе – городской администрации – только в апреле. Перебрался он на Куршскую косу прямиком из Москвы, где с 2008 года служил послом Литовской Республики в Российской Федерации. О том, как ему удавалась эта работа, можно судить по почти одновременно врученным медалям – литовской «За заслуги на дипломатической службе Литвы» и российской – «За вклад в международное сотрудничество». И еще по тому количеству друзей, которое дипломат нашел в России за три неполных года. И, поскольку на литовскую Куршскую косу каждый сезон приезжают тысячи российских туристов, а мэр открыт для новых контактов, количество добрых знакомых у него наверняка будет увеличиваться. Расположить к себе людей Винкус умеет как никто другой…

– Не стану, господин Винкус, сравнивать российскую часть косы с литовской: и на одной стороне полно проблем, и на другой…

– Об этом я могу сказать так: каждый замечает только то, что сам хочет видеть. Настроен человек на позитив – на его пути встречается по большей части хорошее. Склонен человек видеть вокруг одни недостатки – они у него перед глазами. А если судить объективно, у нас в Неринге пока довольно спокойно. Она числится одним из объектов, охраняемых ЮНЕСКО, так что особых загрязнений не наблюдается. 

– По дороге к вам я обратил внимание на погубленный лес. А деревья ведь уникальные, столетние!

– Ваша правда. Не так давно бомжи разожгли тут костры и устроили пожар. Нанесли немалый вред природе, теперь надо восстанавливать.

– Это единственная ваша, как мэра, проблема?

– К сожалению, нет. У нас тут до сих пор стоит несколько развалин, которые не приносят чести краю, и от них надо обязательно избавиться. Но главное даже не в этом. Сезон закончился, а наши люди могут что-то заработать только в то время, когда едут туристы. Никакие промышленные объекты – ни большие, ни маленькие – здесь строить нельзя, вот люди и сидят всю зиму без работы. Разве это может не беспокоить мэра? 

– И что делать?

– Можно построить несколько маленьких отелей, где гостям круглый год – и зимой, и летом – будут предоставлять лечебные и релаксационные процедуры. Или превратить Нерингу в такой микро-Давос. А почему нет? Центральная власть нас в этом деле обязательно поддержит – не зря же премьер-министр Андрюс Кубилюс провел тут выездное заседание правительства! 

– В августе в Литву приезжал калининградский губернатор Николай Цуканов, а в начале октября министр транспорта РФ Игорь Левитин и глава литовского МИДа Аудронюс Ажубалис подписали декларацию о партнерстве. Что это даст Неринге?

– В первую очередь для нас важно открытие речного пункта пропуска Нида-Рыбачий. С нашей стороны уже все к этому готово, мы с нетерпением ждем, когда подготовку закончит российская сторона… Мы вообще очень тесно общаемся с Калининградской областью, литовские делегации часто ездят туда, калининградские – к нам. Обсуждаем общие проблемы, обмениваемся опытом. Знаете, как говорят, друзей и врагов создаем мы сами, и лишь соседи – от Бога.  «Политических грузов не бывает»

Витаутас Грубляускас – мэр Клайпеды, которой сегодня принадлежит не слишком большая, но не менее интересная часть Куршской косы, как и его нерингский коллега, занял кабинет главы города только этой весной. Почему клайпедчане избрали именно его, профессионального джазмена, трубача, а не какого-либо закоренелого хозяйственника? Отвечая на этот вопрос, мэр шутливо рассуждает на тему творческого характера своей новой работы. Впрочем, говорить, что Грубляускас на данном поприще – совершенный новичок, тоже неправильно. У него за плечами немалый опыт депутатства в литовском сейме. 

– Клайпеда выделяется среди прочих литовских мест по всем параметрам, – считает Грубляускас. – Здесь вам и промышленность, и природа, и бизнес, и туризм. Причем каждую из этих сфер можно назвать главной. При этом надо учесть, что Клайпеда – один из важных субъектов хозяйственной деятельности Литвы. Это единственный в стране порт и морские ворота в мир, фактически литовская морская столица. 

Конечно, Клайпеду сегодня нельзя назвать курортным городом, хотя некоторые его зоны, тот же Смильтине на Куршской косе, привлекают туристов. Это, разумеется, очень полезно в смысле пополнения бюджета города. Но порт есть порт, и его промышленные зоны доставляют неудобства не только гостям Клайпеды, но и местным жителям. С другой стороны, чтобы вносить достойный вклад в экономику, порт должен динамично развиваться и оставаться привлекательным для субъектов рынка. А это – непростая задача. 

И дело, кстати, вовсе не в близости российских и латвийских конкурентов. Ни один владелец груза не выбирает место доставки по национальному признаку. Для бизнеса главное – экономические параметры. Если российский порт будет по всем параметрам (инфраструктура, расстояние и, конечно, цена) дешевле литовского, любой предприниматель выберет то, что для него выгоднее. Политических грузов, по-моему, сейчас не бывает, а что касается национального вопроса, мне кажется, Клайпеда – один из положительных примеров его решения. Некоторые вопросы, допустим, с теми же русскоязычными школами, безусловно, время от времени возникают, но проблем – скажу точно – нет. И, учитывая толерантность клайпедчан, думаю, не будет.