Невозвращенцы

Из-за тонкостей иностранного законодательства россияне не могут вернуть своих детей, оказавшихся за границей

С начала года сразу шестеро петербуржцев обратились к детскому омбудсмену Светлане Агапитовой с просьбой отыскать их детей за границей и помочь вернуть их в Россию. На первый взгляд не так уж и много. Но за каждым таким заявлением стоит печальная история. Нет ничего ужаснее, чем мучиться вопросами: как живет твой ребенок, все ли с ним в порядке? История каждой семьи уникальна. Общее у них одно – желание вернуть ребенка во что бы то ни стало. Устав бороться с неизвестностью в одиночку, все наши герои (их имена и фамилии изменены) обратились за помощью к уполномоченному по правам ребенка Светлане Агапитовой.

Первый случай касается петербургской девочки, удочеренной американскими родителями. Несколько лет назад ее мать лишили родительских прав и пятеро детей оказались в детских домах Петербурга. В 2003 году американская пара взяла на воспитание 5-летнюю Катю и 11-летнюю Настю. Через три года Настя, не вынеся обид и унижений в приемной семье, ушла из дома… Сегодня самостоятельно живущая в Америке девушка нашла через интернет свою старшую сестру Татьяну, оставшуюся в России, и они пытаются вызволить из психиатрической больницы в Калифорнии 13-летнюю младшую сестру Катю. Туда русскую девочку американские усыновители сдали несколько лет назад.

– Все восемь лет я не знала о жизни сестер в Америке совершенно ничего. Но Настя мне сообщила жуткие новости, – рассказала Татьяна Рыжакина. – Оказывается, они с Катей более или менее сносно прожили в приемной семье лишь два года. Затем начались скандалы и унижения, как выяснилось со временем, приемная мама страдала алкоголизмом. Дошло до того, что Настю определили в интернат дневного пребывания, где она училась, находилась там целый день. Родители забирали ее домой только на ночь. 

По словам Татьяны, Настя терпела три года, а когда ей исполнилось 14 лет, она попросту ушла из дома. Девушка зарабатывала на жизнь в «Макдоналдсе», где она и работает до сих пор. Затем устроила личную жизнь, родила ребенка. 

Также из переписки выяснилось, что сейчас Катя находится в психиатрической больнице. Приемные родители поместили ее туда якобы «в целях безопасности». 

– Повлиять на ситуацию Настя не может, так как по американским законам преимущественное право на воспитание ребенка имеют родители, – рассказала Татьяна, – поэтому мы со старшим братом набрались смелости оспорить удочерение и вернуть сестру в Россию. Потому что здоровая 13-летняя девочка не должна находиться в психушке. 

Отчаявшись решить проблему с сестрой в одиночку, Татьяна в начале августа 2011 года обратилась к уполномоченному по правам ребенка в Петербурге. Чтобы разобраться в ситуации сестер Рыжакиных, специалисты аппарата направили запросы и.о. генерального консула США в Петербурге, генконсулу России в Сан-Франциско и даже министру иностранных дел РФ Сергею Лаврову. Как рассказали в аппарате детского омбудсмена, пока откликнулось только консульство США.

– Они готовы оказать содействие в разрешении ситуации, – пояснили в аппарате, – но по американским законам для этого нужен звонок от гражданки США. Консул дал номер телефона. Мы связались с Татьяной Рыжакиной, последняя должна списаться с Настей и попросить ее позвонить в консульство. Нам обещали рассказать, как будет развиваться ситуация, и помочь в меру сил. 

Комментарий Светланы Агапитовой:

– К сожалению, иногда приемные родители не соблюдают права усыновленного ребенка. А отследить эти нарушения намного проще в своей стране, нежели в чужой, где начинают действовать свои формальности и законы. Говорить о каких-либо правах на Катю может лишь сестра Настя, живущая в Америке. Поэтому для возвращения девочки в Россию нужно ее активное участие. А Настя, как мы понимаем, не очень спешит вернуться на родину. Поэтому неопределенная ситуация Кати может затянуться на долгий срок. Мы же, со своей стороны, не можем вмешиваться напрямую в жизнь граждан уже другой страны. Любые действия возможны только через дипломатов. На сегодняшний день поддержку и готовность к сотрудничеству мы видим только от американского консульства. «Я потратил уйму денег на адвокатов»

Геннадий Никитин уже два года добивается возвращения из США в Россию своих сыновей. 11-летний Артур и 4-летний Вадим проживают в Калифорнии с мамой. Будучи гражданами России, в Штаты они переехали в ноябре 2006 года, когда глава семейства получил престижную должность в компьютерной фирме. При этом супруга с сыновьями могла находиться на территории США, пока Геннадий работал в этой компании. Год назад в семье произошел скандал, и Кристина подала иск в суд, обвинив мужа в домашнем насилии и лишив его возможности общаться с детьми. В ноябре прошлого года мужчина лишился своей должности и, потеряв рабочую визу, вернулся в северную столицу. Судебные тяжбы продолжаются до сих пор. Пока юристы, нанятые Геннадием, пытаются вернуть в Россию супругу с сыновьями – она, умело воспользовавшись законодательством, остается жить в Америке. Общаться с сыновьями мужчина не может. 

...Пять лет назад молодая семья чувствовала себя самой счастливой на свете. У Кристины и Геннадия был 5-летний сын Артур. Через месяц после переезда в Америку на свет появился второй мальчик, Вадим. 

– Мы жили в просторной съемной трехкомнатной квартире чуть ли не в самом дорогом месте Калифорнии – Силиконовой долине, – вспоминает Геннадий. – Я имел достойный заработок и мог оплачивать младшему сыну Вадику частный детский сад, а старшему, Артуру, – обучение в престижной школе, также он посещал частные уроки тенниса, фортепиано и различные секции. Я всегда старался дать детям лучшее из того, что было возможно. И, естественно, активно занимался их воспитанием, посвящал им большую часть своего свободного времени. 

По словам Геннадия, Кристина знала, что рано или поздно им придется вернуться в Россию. Трудовой контракт был подписан до конца 2010 года, и гарантии того, что его продлят, никто не давал. Возвращаться же обратно в Россию, по словам Геннадия, не входило в планы Кристины: о жизни за границей молодая женщина мечтала всю жизнь. 

Так, через три года после переезда в Калифорнию, поведение Кристины, по словам супруга, вдруг стало странным. Она начала отказываться готовить мужу еду, обзывала его и била в присутствии детей, прятала его личные вещи. А позже даже сходила в полицию, чтобы обеспечить себе базу для возможных обвинений в адрес мужа. 

Расторгнув трудовой договор, 9 ноября 2010 года Геннадий покинул территорию США и вернулся в Петербург. Его визу аннулировали. Супруга с детьми оставалась на территории Штатов под предлогом бракоразводного процесса.

Вернувшись в Россию, Геннадий Никитин в течение нескольких месяцев пытался договориться с супругой об общении с сыновьями, хотя бы по телефону. Но в силу каких-то причин поговорить так и не удавалось: отец даже не знал, в каких условиях живут мальчики. В январе 2011 года Геннадий обратился за помощью в аппарат уполномоченного по правам ребенка в Петербурге с просьбой посодействовать возвращению супруги и сыновей на территорию России. Прежде всего мужчина просил выяснить условия существования его семьи. Чтобы помочь отчаявшемуся отцу, Светлана Агапитова направила запрос в посольство РФ в Соединенных Штатах с просьбой проверить на месте, в каких условиях проживает семья Никитиных в Сан-Франциско.

Ответ из посольства пришел через два с половиной месяца. Информация, которая содержалась в письме, обнадеживала – в официальном ответе говорилось, что права Вадика и Артура соблюдаются в полном объеме. 

По словам специалистов из аппарата детского уполномоченного, Геннадий как отец имеет право принимать участие в решении о месте жительства ребенка. Если он не может оговорить с супругой эти моменты в устной форме и заключить с ней письменное соглашение, он вынужден разрешать спор в судебном порядке. Что мужчина и сделал. 

– Судебные разбирательства длятся второй год, я потратил уйму денег на адвокатов, а конца дела даже не видно, – посетовал отец.

Комментарий Светланы Агапитовой:

– Ситуация, когда при разводе отец теряет связь с детьми, к сожалению, встречается очень часто. Но данный случай усложняют тонкости американского законодательства. Также, пока идут судебные тяжбы, супруга Геннадия может беспрепятственно находиться на территории Соединенных Штатов. Как показывает практика, такие бракоразводные процессы могут длиться годами и ускорить их никак нельзя. Все это время женщина находится под защитой закона, и ее нахождение на территории США считается легальным. Американский суд, как правило, при вынесении вердикта обеспечивает женщине все соцгарантии – достойные алименты, условия проживания – и выполняет условия матери, оговаривая встречи отца с детьми. Он потерял в Испании свою дочь

Вячеслав Соболев потерял в Испании свою 13-летнюю дочь. Ирину мама еще совсем крошкой вывезла туда на постоянное местожительство. Но три года назад бывшая супруга Вячеслава умерла. Из испанского консульства в России отец получил письмо, в котором говорилось, что ребенок остался жить на острове Тенерифе со своей тетей и бабушкой. 

– На постоянное место жительства в Испанию, на остров Тенерифе, моя бывшая жена Татьяна с годовалой дочерью Ириной выехала в 1999 году, – рассказал Вячеслав Соболев, – при этом она порвала все связи со мной. Первую весточку о них я получил в 2008 году. Это была трагическая новость – в письме из российского консульства в Испании сообщалось, что бывшая супруга умерла. Так как по закону я был единственным опекуном, мне предлагали забрать девочку к себе и обеспечить ей должный уход и воспитание. Но сделать этого я не мог, так как сестра Татьяны, Елена Сомова, сразу после смерти супруги без моего ведома оформила опекунство над Ирой. Самое ужасное то, что тетя на тот момент не имела даже гражданства Испании. У нее были вид на жительство и гражданство России. 

Вячеслав, по его словам, в течение двух с половиной лет тщетно пытался договориться с Еленой Сомовой о встречах с дочерью. Не выдержав неопределенности, в начале 2011 года Вячеслав Соболев обратился за помощью в аппарат уполномоченного по правам ребенка с просьбой вернуть ему дочку. Прежде всего мужчина просил выяснить законность проживания Ирины на острове и условия ее существования. Ответ из посольства Испании в России пришел через месяц. Из письма, говорят специалисты аппарата, следует, что девочка проживает в достойных условиях и не испытывает нехватки в финансовой помощи. 13-летняя Ирина успешно учится в престижном испанском колледже имени Лютера Кинга, имея по всем предметам хорошие и отличные отметки. Проживание женщин в Испании также законно. И бабушка, и тетя имеют вид на жительство, а тетя оформила испанское гражданство. Более того, в личной беседе с тетей Ирины выяснилось, что ни она, ни бабушка не мешают Ирине встречаться со своим отцом. Более того, женщины утверждают, что Вячеслав Соболев сам не стремится видеться с дочкой. 

У каждого в этой истории – своя правда. Поэтому, как и в предыдущем случае, юристы советуют разрешить спор в судебном порядке. 

– Суд – это крайняя мера, – считает отец, – я не хочу навредить ребенку. Надеюсь договориться с сестрой бывшей супруги мирным путем. Хотя эта надежда тает с каждым днем. Например, 10 мая у Иры был день рождения, а я даже не смог поздравить дочку по телефону – бабушка и тетя отказали мне в разговоре с ней.

Комментарий Светланы Агапитовой:

– Судя по обстоятельствам дела, отец не общался с бывшей женой и дочерью на протяжении 10 лет. Понятно, что за это время он потерял контакт с ребенком. Тем более не удивительно, что девочка, прожившая все это время бок о бок с родной тетей и бабушкой, после смерти мамы осталась с ними. Думаю, в данном случае проживание с папой было бы для нее куда менее комфортным. Другое дело, что ребенок имеет право и должен при взаимном желании общаться с родителем. По закону папа, конечно, имеет право лишить тетю девочки опекунства и вернуть дочку себе. Но очень хочется надеяться, что он этого не сделает даже исходя из интересов ребенка, который, живя практически с рождения в Испании, явно не хочет менять свой образ жизни и привычное окружение и переезжать на постоянное место жительства в Россию.