«Мы патриоты, но православные»

Вильнюс считается столицей католицизма в Восточной Европе, но славится своими православными храмами

Недавно, попав по случаю в маленький городок Круонис под Каунасом, я зашел в церковь Покрова Богородицы, где, как мне рассказывали еще в Вильнюсе, вопреки всем передрягам ХХ века сохранился старинный, с удивительно чистым голосом колокол, на котором по-старославянски начертано: «Сей колокол отлит для церкви города Круоны». Остановившись у входа, я задумался и не заметил, как ко мне подошла старушка в жестко накрахмаленном платочке. «Pas mus kunigas siarga (А у нас ксендз болеет)», – сказала она безо всякого вступления. «Как ксендз? Почему? Разве этот храм не православный?» – «Православный, православный», – улыбнулась старушка и, перекрестившись, отправилась по своим делам… Трудно сказать, отчего этот коротенький разговор запал мне в душу, но не написать о православии в католической Литве я уже не мог. 

Во времена крещения Руси жители литовских земель верили в своих языческих идолов и поступали в соответствии с предписанными их божествами законами. Как считает большинство религиоведов, христианство в Литве появилось лишь к ХI веку, причем пришло оно одновременно с двух сторон – из православной Древней Руси и из католической Польши. 

А случилось это потому, что киевские князья, знавшие литовцев как отличных воинов, нанимали их для набегов на соседей. Судя по всему, отношения литовцев с Польшей развивались по аналогичному сценарию. Но, так или иначе, литовцы, проживая между русскими, нередко переходили в православие и даже переняли старославянскую грамоту. Кстати, именно по-русски написаны самые древние из литовских официальных уложений. Основатель Литовского государства Миндаугас принял православие, и причиной его отхода от исконно литовского язычества стала, как это нередко случается, чистая политика. Христианство было необходимо князю с единственной целью – сблизиться с русскими князьями, чтобы те стали его союзниками в борьбе с нацелившимся на Литву Тевтонским орденом. Правда, через несколько лет, лишь только политическая обстановка переменилась, князь так же легко перешел в католичество, а потом и вовсе отказался от христианства. 

После смерти Миндаугаса литовцы выбрали в правители сына Даниила Галицкого, князя Шварна, который немедленно принялся обращать подданных в православие и достиг в этом благом деле некоторых успехов. Но завершить процесс не успел, так как через пару лет скончался при неясных обстоятельствах. Ему на смену пришел сын Миндаугаса Войшелг, который обратился в 1266 году к князю Святославу Ярославичу с просьбой прислать в Литву священников из Пскова. Как повествуется в Ипатьевской летописи, русские проповедники начали во множестве переселяться в литовские земли и приобщили к своей вере без малого две трети населения. 

Так продолжалось несколько столетий кряду. В 1347 году все еще остававшиеся в стране язычники казнили в дубовой роще в южной части Вильнюса трех православных христиан – Антония, Иоанна и Евстафия. Канонизация Виленских мучеников совершилась в Константинополе всего через семь лет после их кончины, что считается случаем в истории Церкви беспрецедентным. А вызвано такое быстрое причисление к лику святых тем, что на месте, где были погребены их останки, немедленно после захоронения начали происходить чудеса. Но время шло, политическая ситуация в стране год от года менялась, и никакие чудотворения не были в состоянии препятствовать проникновению в Литву католичества. 

Чтобы сподвигнуть подданных сменить веру, князь Ягайло приказал выдавать каждому перекрещенному суконный белый кафтан и красные сапоги. Подарок был поистине щедрым, и потому находилось немало граждан, готовых подвергнуться обряду по два и даже по три раза. Случалось, что желающих собиралось настолько много, что ксендзы крестили людей целыми толпами, причем для ускорения процесса всем новообращенным давали одно имя. Так в короткое время католиками сделалось более 30 тысяч человек, и это можно было бы считать несомненной победой Ягайло, если бы не тот факт, что вся литовская аристократия продолжала слушать литургии на старославянском языке… Следующий великий князь, Витаутас, придумал компромисс – соединить православную церковь с католической, создать унию и избрать отдельного митрополита. Попытка закончилась неудачей. Но с того времени для православия наступили в Литве лихие времена.

Известно, что в XVII веке в Вильне имелся единственный действующий православный храм, все остальные были отобраны «на имя короля». Этим храмом являлся Свято-Духов монастырь с одноименной церковью, богадельней, госпиталем, училищем и типографией. Кстати, именно в Свято-Духовской типографии была напечатана в 1596 году первая в России славянская азбука – «Наука к учению и разумению письма словенского». Известно, что, посетив постепенно ветшавшую Свято-Духовскую обитель, император Александр I немедленно выделил крупную субсидию на ремонт зданий. Почти сразу же после этого в монастырском подземном склепе были случайно обнаружены нетленные мощи святых Антония, Иоанна и Евстафия, и в обители оборудована небольшая, но очень уютная пещерная церковь во имя Виленских мучеников. 

Так было. Но время, как ему и положено, меняет все, и сегодня Вильнюс, который называют столицей католицизма в северо-западном крае, славен четырнадцатью православными церквями, двумя часовнями, и каждый из этих храмов имеет богатую историю. Специалисты утверждают, что в основании кафедрального Пречистенского собора Успения Пресвятой Богородицы, расположенного на тихой вильнюсской улице Майронио, лежат кирпичи того же сорта, что был использован для строительства башни Гедиминаса. На фронтоне храма надпись: «Построен при Великом князе Альгирдасе в 1346 году... и положиша тело его в церкви Пресвятой Богородицы в Вильне, юже сам созда». Когда в 1867 году собор решили реставрировать, средств на все необходимые работы не хватило. Ситуацию исправил приезжавший в Вильно Александр II, который, проникнувшись красотой старинной церкви, тут же приказал отпустить из государственной казны недостающую сумму. 

В нескольких минутах ходьбы от Пречистенского собора, на улице Диджёйи, стоит храм Святой Великомученицы Параскевы Пятницы. На сохранившейся старой стене церкви отчетливо видны буквы, в кириллической системе счисления означавшие 1345 год – это дата освящения храма. Но не только этим знаменита Параскева Пятница. В 1705 году, как свидетельствует надпись на памятной доске: «В сей церкви император Петр Великий... крестил африканца Ганнибала – прадеда А.С. Пушкина». 

На улице Лукишкес, всего в паре шагов от костела и синагоги, стоит построенная в 1905 году православная тюремная церковь Святого Николая. Вообще храмов в честь святого Николая в Вильнюсе два, всего же их в Литве – восемь. И это в католическом государстве, уступающем по численности населения Петербургу. По мнению большинства исследователей, самая древняя в Литве православная святыня – возведенный более 600 лет назад храм Чудотворца Николая в Вильнюсе. Самая молодая – выстроенная в 2002 году в Паланге церковь в честь Иверской иконы Божией Матери. 

Много воды утекло за эти столетия в Нерисе, много сменилось в Литве церковных и светских правителей, много раз трансформировался государственный строй. Сохранилось незыблемым лишь одно – толерантность людей, которые, к какой бы конфессии ни принадлежали, жили и живут по словам святой Ксении Блаженной, сказавшей однажды: «У Него под покровом птицы небесные. Не сеют, не жнут. Я не хуже птицы небесной. Пусть на все Его воля будет…»

Отец Виталий Моцкус: «Мы украшаем своей верой страну»

–Отношение к нам со стороны католического большинства и Литовского государства доброжелательное, – рассказывает отец Виталий Моцкус, священник Литовской епархии РПЦ, литовец по национальности и настоятель единственного в стране литовоязычного православного прихода в вильнюсском храме Параскевы Пятницы.

Литовское государство не вмешивается в жизнь Православной церкви, возвращает ей имущество, отнятое советским правительством, а Церковь в ответ не вмешивается в политику, дистанцируясь и от русских, и от литовских политических партий. Но прихожане совсем не обязаны так же строго блюсти нейтралитет, как церковная власть.

– Мы все в нашей общине большие патриоты, но мы православные патриоты, – отец Виталий имеет в виду, конечно, литовский патриотизм. – Просто нужно различать в патриотизме политическую и собственно православную составляющую. Вот российский император Николай II по отношению к Литве – руководитель оккупационного государства, которое притесняло литовскую культуру. Но это политика. А вот Николай II как страстотерпец – это уже православие, и мы можем молиться ему и целовать его икону.

Однако титульной нацией Литвы сегодня православие воспринимается как конфессия русско-белорусского «меньшинства». 

– В Литве есть такой стереотип, что литовцы – это католики, потому что молятся по-литовски, а русские – православные, потому что они молятся по-русски. Я и сам так когда-то думал. Наша Пятницкая община призвана сломать этот «национальный» стереотип, – признается отец Виталий.

Идея служить на национальном языке возникла в начале 2000-х, когда некая прихожанка после праздничного богослужения в виленском Свято-Духовом монастыре протянула отцу Виталию конверт: «Возможно, вам будет интересно». В конверте оказалась копия изданного в 1887 году по благословению Синода литовского перевода литургии святителя Иоанна Златоуста. Это был первый опыт перевода богослужения на литовский за тысячелетнюю историю существования православия в Литве. Однако литургию пришлось переводить заново – дореволюционный вариант текста оказался негодным с точки зрения языка и терминологии. Церковная лексика, традиционно в литовском языке католическая, не всегда отражает специфические для восточной Церкви реалии. Например, с литовского altorus адекватно на русский можно перевести как «престол», а то, что в русском языке обычно называется алтарем, по-литовски звучит presbiterium. К 2005 году отец Виталий, сверяя по греческому тексту, английскому и некоторым другим переводам, заново перевел Литургию Иоанна Златоуста и многие другие богослужебные тексты.

Часть «пятницких» прихожан – дети от смешанных литово-русских браков, они ходили раньше в обычные русскоязычные приходы, но не понимали богослужения, потому что, как и большинство литовской молодежи, уже плохо владеют русским, а тем более церковнославянским. Впрочем, проблемы с языком есть не только у молодежи: одна пожилая русская женщина, которая в раннем детстве потеряла родителей и воспитывалась в литовском детском доме, практически забыла русский язык, которому ее учили родители, но продолжала считать себя православной христианкой. Всю жизнь она ходила в католический храм, но не причащалась там, желая умереть в лоне Православной церкви. Появление литовоязычной общины для нее оказалось настоящим чудом.

– Она живет в ста километрах от Вильнюса, что по нашим меркам почти треть страны, – рассказывает отец Виталий, – но бывает в Пятницком храме не реже раза в месяц и причащается со слезами на глазах.

Но есть и такие, кто по-русски и поздороваться не умеет толком. Типичные православные литовцы – те, кто зашел в храм посмотреть на необычное «восточное» богослужение и остался навсегда.

– Литовское богослужение впервые за многовековую историю Литвы позволит причаститься православной традиции литовцам, в полноте сохраняя их национальную самобытность, которая невозможна без языка, – говорит отец Виталий.

Возможно, когда-нибудь появится и национальная литовская православная традиция (зародыш ее можно угадывать в чертах Пятницкой общины) – так же как сложилась когда-то, на перекрестке русской и западной церковных культур, американская или английская. Но говорить об этом еще рано. «Это лет через пятьсот», – смеется отец Виталий.

– Среди католиков Литвы давно сложилось мнение, что православные хорошо молятся, – объясняет отец Виталий. – Многие католики приходят помолиться в православный храм после мессы и причастия, это здесь распространенная практика. Католические священники им не запрещают так делать, а иногда и сами заходят. Виленская католическая семинария, к примеру, когда ее студенты изучают литургию святого 

Иоанна Златоуста, полным составом приходит на службу. Некоторые прихожане и католические монахи тайком даже причащаются за православной литургией, тем более что после Второго Ватиканского собора им это разрешено в крайних случаях. Так что с католиками у нас мир. Для Литвы православие – не чужая вера, и православные были здесь всегда. Мы украшаем своей верой нашу страну, которую любим, ее историю и культуру, – убежден отец Виталий.

Владимир Павлов