Техника на грани опасности

За последний месяц Заполярье побило все рекорды по частоте чрезвычайных происшествий

Вот уже месяц, начиная с 15 декабря, Мурманскую область преследовали несчастья. Случилось слишком много трагедий, в которых погибли и пострадали северяне. 

Сначала произошел пожар на ледоколе «Вайгач», затем – взрыв на апатито-нефелиновой обогатительной фабрике комбината «Апатит». А через два дня утонула буровая платформа «Кольская». Сложившаяся ситуация всерьез обеспокоила областные власти и заставила губернатора Дмитрия Дмитриенко взять ее под особый контроль. Но только он объявил об этом, начался пожар на атомной подводной лодке «Екатеринбург». На этом чреда ЧП не прекратилась – возгорание произошло и на другой АПЛ – на «Гепарде».

– Все случившееся в большей или меньшей мере связано с нарушением правил техники безопасности, соответствующих норм и наставлений, – заявил губернатор в интервью мурманским журналистам.

 Дмитрий Дмитриенко пообещал обратить пристальное внимание на их соблюдение на предприятиях области. 

– Конечно, это не является прямой обязанностью регионального правительства, но такое количество происшествий не может нас не беспокоить, – отметил глава области. 

Все ЧП объединяет несколько общих моментов. И прежде всего это противоречивость распространенных о них информации и комментариев специалистов, взаимные обвинения между пострадавшими работниками или их семьями и руководством предприятий, а также пресловутый «человеческий фактор». 

Особенно показателен случившийся 29 декабря пожар на АПЛ «Екатеринбург». Возгорание было зарегистрировано в 16.20. Но так и неясно, сколько пожар продолжался на самом деле. Если верить екатеринбургским СМИ (администрация их города является шефом подводной лодки), сначала работники 82-го судоремонтного завода, где находилась субмарина, пытались справиться с пламенем сами и лишь затем вызвали пожарных. Официально борьба с огнем продолжалась 20 часов.

Основная версия случившегося, по словам представителя военной прокуратуры Северного флота Александра Григорьева, одна. 

– Сварочные работы проводились с нарушениями, – говорит он. – Искра попала на ветошь, после чего загорелись деревянные леса вокруг субмарины. Оттуда пламя перекинулось на легкий корпус лодки, что привело к возгоранию прорезиненного покрытия. Было масштабное задымление. 

Это уже не первое подобное ЧП на данном судоремонтном предприятии. В 2003 году также в доке загорелась АПЛ «Псков». 

Однако в Росляково как не было, так и нет собственной пожарной части. Огнеборцы добирались из Мурманска и Североморска. Возможно, если бы они попали на место ЧП раньше, пожар удалось бы потушить значительно быстрее. 

– При ликвидации пожара было задействовано 11 пожарных расчетов МЧС и Северного флота, – сообщала руководитель пресс-службы ГУ МЧС Ирина Грецкая. – Кроме того, в операции участвовал пожарный катер. 

Пострадало девять человек – семь членов экипажа и два спасателя. Они надышались угарным газом. Но если бы ликвидировать пожар не удалось, то субмарину пришлось бы затопить, что могло бы привести к тяжким последствиям для экологии. 

Военные следователи возбудили уголовное дело по статье «Уничтожение или повреждение военного имущества по неосторожности». Кроме того, сейчас выясняется, есть ли состав преступления в действиях должностных лиц Северного флота, поместивших лодку в док, командира судна и командира БЧ № 5 (основного подразделения лодки). 

Подробных комментариев о восстановлении субмарины и возможности ее возвращения в боевой состав ни от кого добиться не удается. Источники из оборонно-промышленного комплекса говорят об ущербе от 600 миллионов до 1 миллиарда рублей и как минимум трех годах которые понадобятся на ремонт гидроакустического комплекса, а курирующий последствия ЧП вице-премьер Дмитрий Рогозин называет эти цифры неправильными и обещает восстановление «Екатеринбурга» уже через два года. 

По-видимому, проблемы с пожарной безопасностью на флоте сохраняются. Ведь не прошло и трех недель, как произошло возгорание на другой атомной субмарине – на «Гепарде». К счастью, сработавшая система пожаротушения не дала огню распространиться. Так что в этот раз обошлось без жертв и пострадавших. Более того, подводники говорят, что использовалась система на основе газа хладон. По свойствам он похож на углекислый газ и не мог нанести серьезных повреждений оборудованию. 

А вот пожар на атомном ледоколе «Вайгач» стоил жизни двум мурманчанам. Возгорание произошло рано утром 15 декабря. Атомоход в тот момент находился в 70 милях к северу от порта Дудинка, где осуществлял проводку судна «Капитан Данилкин». На «Вайгаче» загорелась каюта на втором уровне. От нее огонь перекинулся на две соседние. На других уровнях стояло сильное задымление. К счастью, экипаж быстро сориентировался и потушил пламя за два часа. По сообщениям, угрозы для реактора не было.

В первые часы после случившегося его причинами называли короткое замыкание. Якобы было включено слишком много электроприборов одновременно. Сразу после ЧП было возбуждено уголовное дело по статье «Причинение смерти по неосторожности двум лицам». 

Между тем руководство ФГУП «Атомфлот», в ведении которого находятся все ледоколы, не согласилось с первоначальной версией, настаивая, что на ледоколах обеспечивается высокий уровень пожарной безопасности, хотя не исключало человеческого фактора. 

По словам генерального директора предприятия Вячеслава Рукши, большинство технических помещений оборудовано автоматическими системами пожаротушения, а мостики изолированы друг от друга. Пожар мог произойти из-за воспламенившегося компьютера или непотушенного окурка. 

– С проводкой на судне все нормально, – подчеркнул он. – И замыкание могло произойти лишь из-за пыли, которая скопилась в системном блоке. Компьютер в таком случае может не только сломаться, но и загореться. В таком случае выделяется едкий дым, о котором говорят свидетели происшедшего.

Возможно, это помешало сработать датчикам. Кроме того, едкие примеси в дыме привели к нескольким взрывам. Расследование пожара на «Вайгаче» продолжается до сих пор. 

На следующий день после ЧП на «Вайгаче» произошел взрыв на второй апатито-нефелиновой обогатительной фабрике ОАО «Апатит». Как ни странно, он случился как раз в годовщину трагедии на руднике Расвумчорр, также принадлежащем этому предприятию. Тогда, четыре года назад, там погибли 12 человек. В этот раз жизни лишились двое северян. Как и в случае с АПЛ «Екатеринбург», ЧП произошло при проведении сварочных работ. 

Как сообщают сотрудники пресс-службы регионального управления ГУ МЧС, взорвался газовый баллон, однако к пожару это не привело. Но от взрывной волны обрушилась кровля. Под завалами оказались люди. Первого погибшего спасатели обнаружили практически сразу же. В итоге четыре человека были госпитализированы. На месте происшествия работали 35 спасателей и 8 единиц техники. 

Спасатели разбирали завалы всю ночь. Их общая площадь составила 400 квадратных метров. Сотрудникам МЧС пришлось использовать так называемый «световой столб» и коленчатый автоподъемник. Работы велись только на поверхности, с помощью тяжелой техники переносились бетонные плиты. Поиски погибшего под завалами осложнялись разлитыми химическими реагентами, которые не давали работать собакам. В пятом часу вечера нашли наконец всех погибших.

Сейчас сотрудники СК ведут расследование в рамках статьи 216 УК РФ («нарушение правил безопасности при ведении горных работ, строительных или иных работ»).

– Проводится специальная проверка сотрудниками Ростехнадзора, – сообщила собкору «НВ» старший помощник руководителя регионального следственного управления СК РФ Татьяна Ковалева. – По ее результатам будут установлены виновники случившегося. 

Происшедшее с буровой «Кольская» занимает главное место в списке трагедий, приведших к гибели северян. Буровая затонула в Охотском море в ночь с 17 на 18 декабря. Сейчас она лежит на глубине в тысячу метров. Из 67 человек, находившихся на ней, 15 были жителями Заполярья. Вернулись домой только шестеро. Общаться с журналистами оставшиеся в живых буровики отказываются, зато это охотно делают члены семей погибших. Они боятся, что всю вину за трагедию возложат на их родных, хотя, по их мнению, платформа затонула из-за легкомысленного отношения руководства «Арктикморнефтегазразведки», которой принадлежала «Кольская».

Впрочем, и у официального следствия есть что предъявить предприятию. Нарушений было предостаточно – от отсутствия разрешения на рейс до слишком большого количества людей, которых по норме должно было быть в три раза меньше. 

Вероятно, в ближайшее время этих претензий будет больше. По крайней мере, дополнительными разбирательствами в настоящий момент занимаются оперативники ФСБ. Эти мероприятия инициализировала дочь руководителя буксировки Михаила Терсина Наталья Дмитриева. Ее отец длительное время собирал документы, касающиеся буровой. В них есть ряд странностей, которые удивляют не только экспертов, но и обычных людей. 

К примеру, страховая компания, в которой, к слову говоря, буровая застрахована на 5 миллиардов рублей, обращается к заместителю директора предприятия Василию Васецкому и сообщает о трещинах внутри танков, опоясывающих носовую часть. 

– И в танках носовой части, и на правом боку были трещины, – говорит Наталья Дмитриева. – Именно с этих двух мест и началось погружение буровой в воду. 

Однако представитель АМНГР Андрей Бобров заявление дочери Михаила Терсина опровергает. По его словам, трещины были отремонтированы, и после этого платформа нормально работала полгода. Некоторые эксперты говорят, что швы могли не выдержать нагрузки. Недоумение специалистов вызывает и сама организация транспортировки.

– Буровую нужно везти на нескольких буксировочных тросах, – считают преподаватели механики сплошных сред и морского нефтегазового дела естественно-технического факультета Мурманского государственного технического университета Александр Папуша и Андрей Шишко. – Иначе она не будет сбалансирована и может опрокинуться. А в идеале ее вообще должно было перевозить грузовое судно. 

– «Кольскую» тянули буксир и ледокол, – говорит бывший главный инженер АМНГР Олег Гончаров. – Что за странное сочетание? Ледокол вообще не предназначен для таких целей. Он просто не может проводить необходимые маневры. 

Кроме того, и родственники, и специалисты не могут понять, что заставило руководство АМНГР буксировать «Кольскую» зимой, если это не рекомендуется как строителями платформы, так и бывалыми мореплавателями. Но этим претензии не исчерпываются. 

Екатерина Ребик вместе с семьями еще восьми погибших буровиков встречала «груз 200». Останки ее мужа и его коллег привезли в цинковых гробах поздно ночью. Женщина до сих пор с содроганием вспоминает, как это происходило. 

– Гробы с телами наших родных разрубали топорами прямо на крыльце морга, – говорит она. – Хотя обещали, что будут распиливать с помощью специального оборудования. 

В общем, вопросов перед следствием стоит много. 

Сразу после трагедии руководство предприятия пообещало семьям погибших выплатить компенсации от 3 до 15 миллионов рублей. Однако никто до сих пор денег так и не получил. АМНГР обещает, что средства будут перечислены после юридических формальностей. Между тем многие члены семей погибших уже не верят, что получат компенсацию. Они сомневаются, что страховщики, зная о трещинах, выплатят положенную сумму…

Между тем родственники погибших усиленно обсуждают необходимость установки памятника погибшим буровикам.