Охраняется государством?

Спецкор «НВ» Татьяна Хмельник и Всероссийское общество охраны памятников запустили совместный проект «Культнадзор», призванный заставить чиновников не на словах, а на деле обеспечивать сохранность объектов культурного наследия Северо-Запада

Мы все хорошо знаем, как разрушаются памятники культуры и истории в Петербурге. Каждый день видим. Но есть и невидимые северной столице слезы. Каждый день разрушаются брошенные дворцы и особняки, старые церкви и прекрасные некогда образчики промышленной архитектуры, редеют живописные аллеи, мелеют и заиливаются прихотливо устроенные водоемы в заброшенных усадебных парках. Их сотни по Ленинградской области, многие тысячи – по всему Северо-Западу. Они разбросаны по огромной территории: одни спрятаны на задворках за стеной борщевика, другие гибнут прямо у шоссе, но давно стали привычным фоном для проезжающих. 

Эти горестные руины объединяет одно: статус памятника культурно-исторического наследия. Они все охраняются государством. В каждом региональном комитете (а то и целом министерстве) культуры есть здоровенный талмуд, куда скрупулезно, на первый взгляд, внесены все объекты, которые надо сохранить для потомков. При этом ведомстве обязательно есть аппарат, занимающийся охраной памятников (в разных субъектах для него измыслили разные названия). И этот аппарат трудится, не щадя клавиатуры: целыми днями пишет, пишет, пишет… Тома переписки с различными важными инстанциями – от Москвы до последнего сельсовета – занимают целые шкафы. Трудятся чиновники, охраняющие памятники.

Но их трудодни практически никак не отражаются на состоянии охраняемых ими объектов. Очень редко где удается пристроить объект в хорошие заботливые руки, потому что государство каждому потенциальному владельцу такого памятника выдвигает абсолютно кабальные условия. Очень редко удается заставить нерадивого хозяина заботиться о своем памятнике, при этом чиновники утверждают, что финансовых и законодательных рычагов у них почти нет. Это неправда, которой охрана нашего наследия прикрывает свое элементарное нежелание работать. Да, их зарплата не слишком высока, особенно у рядовых. Но получается как в критикуемое советское время: мы делаем вид, что работаем, а они делают вид, что платят нам.

Вот уже несколько лет мы, журналисты «НВ», выполняем за чиновников часть их работы – абсолютно бесплатно. Мы ездим по разбитым дорогам, ведем фотосъемку и мониторинг объектов, все эти сведения – включая порой настоящие расследования – предоставляем охране памятников. Где-то благодарят, помогают в нашей профессиональной деятельности, предоставляют информацию, дают возможность принять участие в научной работе – как, например, в Карелии или в Псковской области. Где-то не мешают и всегда рады поддержать на словах – в Вологодской и Новгородской областях. И только комитету по культуре Ленинградской области – территории, буквально напичканной памятниками, причем находящимися в ужасном состоянии, – не нужно ничего. Почему? Мы не знаем. Но, вероятно, всем миром мы сможем добиться улучшения этой ситуации.

Татьяна Хмельник, спецкор «НВ»

Эксперты по культурным ценностям – реставраторы и архитекторы – утверждают, что нигде на Северо-Западе, а может, и во всей стране уникальные памятники истории и культуры не пребывают в таком удручающем состоянии, как в Ленинградской области. Особенно это касается бывших барских усадеб, которых в окрестностях Петербурга было особенно много. Такое заключение было сделано на первом в 2012 году заседании президиума областного филиала Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ВООПИиК).

Известные деятели культуры – архитекторы-реставраторы Ирэн Хаустова и Михаил Мильчик, археологи Анатолий Кирпичников и Елена Михайлова, искусствовед Нонна Мурашова (Глинка) – приводили шокирующие подробности из новейшей истории великолепных архитектурных ансамблей, которые гибнут у всех на глазах. Подсчитано, что за годы демократической власти Ленобласть потеряла больше памятников, чем во время Великой Отечественной войны. При этом если сравнивать состояние объектов в Ленобласти и в Петербурге, то в городе просто блестящее положение.

По мнению экспертов ВООПИиК, областные власти откровенно саботируют две ратифицированные Россией международные конвенции: об охране всемирного культурного и природного наследия и об охране архитектурного наследия Европы. По этим конвенциям Россия обязана «предотвращать порчу, обветшание или уничтожение находящейся под охраной недвижимости». Но присутствовавшие на заседании чиновники не самого высокого ранга – Мария Макарова из областного комитета по культуре и Денис Лионов из Росимущества – на все упреки отвечали стандартно: денег на культуру выделяется мало, документов составлять надо много, весь пар уходит на бумаги, до объектов ли тут? То есть чиновник, как и во времена Гончарова и Салтыкова-Щедрина, занят имитацией кипучей деятельности, которая реальной пользы миру за пределами их департамента не приносит. 

Несмотря на такое отношение со стороны властей, эксперты ВООПИиК все-таки приняли решение написать очередное письмо губернатору Ленинградской области Валерию Сердюкову, требуя принять меры по сохранению культурного наследия на территории возглавляемого им региона. А Михаил Мильчик предложил летнюю сессию ЮНЕСКО, которая пройдет в Петербурге, частично провести на пленэре – в руинах дворцово-парковых комплексов Ропши и Гостилиц, поскольку они формально находятся под охраной ЮНЕСКО как мировое культурное достояние и гордость России.

Но разумно ли в очередной раз рассчитывать на петицию властям, которые вот уже сколько лет абсолютно равнодушно взирают на разрушение культурно-исторических ценностей на вверенной им территории? 

По закону чиновники должны осматривать и вести учет памятников раз в пять лет. Но где публичные отчеты о результатах этой деятельности? Если верить официальной программе, утвержденной постановлением правительства Ленинградской области, то за 2011–2013 годы департамент по охране памятников проведет мониторинг 120 объектов культурного наследия. Вот только памятников в области сейчас насчитывается более 4 тысяч. Получается, что на проведение мониторинга всех объектов потребуется около 100 лет. Не лучше и с темпами проведения мероприятий, например, с вновь выявленными памятниками культуры (которых почти 2,5 тысячи), что стоят в плане департамента, – эта работа может затянуться на многие столетия. Об истинном состоянии дел на местах департамент охраны памятников комитета по культуре администрации Ленобласти знает крайне мало. Достаточно вспомнить, что о попытке снести Кивиниемский редут при строительстве железной дороги чиновники узнали от журналистов «НВ», а потом оказалось, что в департаменте нет даже достоверных планов этого объекта.

Ситуацию можно исправить только одним путем – как можно шире информировать все общество о той катастрофе, которая происходит на наших глазах. Чем больше людей будет видеть, знать и осознавать общую картину разрушения, тем легче будет воздействовать на все властные этажи и структуры. Ведь чиновники, как бы они ни храбрились, боятся огласки, когда за горами бумаг обнаруживается полнейшая разруха. 

Поэтому сейчас спецкор «НВ» Татьяна Хмельник и ее постоянный соавтор по «НВ» и коллега по интернет-порталу «Регионавтика» Александр Потравнов решили создавать проект «Культназдор», который был полностью поддержан региональным отделением ВООПИиК. 

Он предназначен для наглядной демонстрации хроники разрушений наших исторических памятников. Татьяна Хмельник и Александр Потравнов будут постоянно публиковать результаты независимого мониторинга объектов культурного наследия в виде их описания и фотографирования. Авторы делают этот проект открытым, чтобы каждый, кому небезразлична судьба памятников культуры, мог бы участвовать в этой работе и пополнять базу объектов и их состояния. В основу этого архива лягут личные материалы наблюдений авторов – тысячи фотографий за последние несколько лет, поскольку журналисты выезжают на полевые обследования каждую неделю.

Списки охраняемых памятников культуры известны и будут также размещены в открытом доступе. Авторы надеются, что их работа привлечет внимание не только неравнодушных граждан, но и прокуратуры, которая осуществляет надзор как за деятельностью чиновников всех уровней, так и за бездеятельностью отдельных из них. По мнению экспертов ВООПИиК, такая обобщенная информация поможет найти особые решения в спасении конкретных памятников культуры.

Татьяна Юрьева

Усадьба Ропша (на фото) могла бы иметь статус дворцово-паркового пригорода, если бы ей чуть больше повезло с послевоенными хозяевами. Великолепный ансамбль, который начал создаваться еще при Петре I, пострадал во время войны, но был приведен в относительный порядок и отдан военным. Согласно документам и многочисленным свидетельствам архитекторов, обследовавших комплекс в начале 1990-х годов, он не был в аварийном состоянии, но требовал реставрации в силу своего возраста и размеров. Институтом «Спецпроектреставрация» тогда были подготовлены почти все документы, но до дела так и не дошло. Сегодня комплекс – дворец, службы и парк – пребывает в катастрофическом состоянии. Погибает и водная система, которой не уделяли внимания десятки лет. По словам Михаила Мильчика, доведение Ропшинского комплекса до состояния руин – полностью на совести российских и областных органов власти. Для погибающей усадьбы не нашлось даже сторожа, поэтому воры и вандалы спокойно разоряют оставшееся.

Усадьба Гостилицы находится совсем недалеко от Петергофа. Но, проезжая по оживленному шоссе, можно не догадаться, что за кустами и деревьями прячутся руины одного из самых роскошных пригородных комплексов. 

Гостилицы начал обустраивать будущий фельдмаршал Миних, а последнюю лепту внес Карл Сименс, знаменитый промышленник. Перед революцией здесь было все: великолепный дворец, изящная церковь, множество хозяйственных и служебных построек и обширный парк с затейливой гидросистемой. Ведь местные родники, которые в изобилии бьют в долине речки Гостилки, настолько полноводны, что теперь питают водопровод Кронштадта и Ораниенбаума. 

В послевоенное время изрядно пострадавшим комплексом владел племсовхоз «Красная Балтика», который просто списал обветшавшие здания со своего баланса и никому не передал. Из всего великолепия взор ласкает только церковь – ее тоже подняли из руин, но требовать от прихода восстановить еще и усадьбу было бы нелепо. Дворец и прочие необитаемые постройки растаскивают на кирпичи, конюшня, к счастью, до сих пор используется по назначению, а в оранжерее… живут, но хотя бы не рушат здание. Парк замусорен, гидросистема загажена, новые дачники громоздят свои постройки на самом обрыве, разрушая пейзаж. 

Но, по мнению специалистов, спасти остатки усадьбы еще можно, если выделить государственные деньги, хотя зданиям потребуется уже полная реконструкция, а не реставрация. Впрочем, Константиновский дворец тоже пережил полную реконструкцию, да и петергофские и царскосельские красоты также собраны по кусочкам из праха. Было бы желание!

Впрочем, есть и редкие примеры успешного сохранения памятников. Один из них – усадьба Марьино находится в Тосненском районе (современная деревня Андрианово), имение Строгановых-Голицыных – в сентябре прошлого года отметил  свое 200-летие. А с 2008 года усадебным комплексом владеет Галина Степанова, которая из очень запущенного имения сделала образцово-показательное. Вся реконструкция проводится в строгом соответствии с историческими документами, и это касается не только дворца, но и парка. 

При этом любой желающий может прогуляться по парку, да и со стороны шоссе усадьба выглядит очень привлекательно – в отличие от восстановленной, но обнесенной огромным бетонным забором усадьбы Дылицы (Елизаветино). 

При этом, по словам Галины Степановой, она гораздо больше тратит на усадьбу, нежели получает дохода с нее, когда принимает корпоративы, свадьбы, экскурсии. Хозяйка Марьина откровенно признается, что ей хотелось бы оставить после себя добрую память в виде отреставрированного дворцово-паркового комплекса: 

– Я уже немолода, а вся эта красота будет радовать людей еще долго.