«Вся Россия ждет войны – с коррупцией»

Известный российский политолог и телеведущий, а теперь и депутат Госдумы Алексей Пушков рассказал «НВ», почему в России не произойдет «оранжевая революция», что сближает «болотников» и «поклонников», и каких шагов ждут избиратели от лидера президентской гонки  

Политическая жизнь в России, которая еще недавно нагоняла тоску на большинство наблюдателей, снова интригует, шокирует и поражает всеобщее воображение. Поднявшаяся в конце декабря волна протестов в крупных городах показала, что на смену десятилетию стабильности в стране приходит новая, менее спокойная эпоха, которая, с одной стороны, открывает перед нами новые горизонты, а с другой – таит определенные угрозы. Какие мотивы побудили тысячи людей выйти на улицы и площади крупнейших мегаполисов? Какие претензии предъявляют к власти участники манифестаций на Болотной площади и Поклонной горе? Кто пытается всплыть на гребне мощной протестной волны? И какие проблемы придется решать в первую очередь следующему президенту России? Об этом на страницах «НВ» размышляет Алексей ПУШКОВ - автор и ведущий аналитической программы «Постскриптум» на телеканале ТВЦ и новый председатель комитета по международным делам Государственной Думы. 

Протестное движение, стартовавшее в России в декабре прошлого года, называют и пробуждением гражданского сознания, и бунтом «интернет-хомячков», и даже прелюдией к «оранжевой революции». Оценки варьируются в зависимости от позиции и идеологических пристрастий автора. Лично я готов назвать людей, массово вышедших на улицы и площади крупнейших городов, как угодно, но только не «хомячками». Хомячки обычно сидят в своих уютных норках и ждут, когда другие сделают за них всю гражданскую работу. Терминологию Бориса Немцова о «хомячках» и «боязливых» пингвинах мы лучше оставим на его совести. Я считаю, что с декабря 2011 года на митинги выходят граждане России, которые имеют полное конституционное право на высказывание своей позиции.

Но чего  же хотят так называемые «рассерженные горожане»? Как мне кажется, они в первую очередь недовольны тем, что власть оторвалась об общества, перестала улавливать сигналы с его стороны и начала ощущать себя неким неподсудным божеством. За примерами далеко ходить не надо – они у всех на слуху! Когда у нас происходит ДТП с участием автомобиля представителя власти, виновной почти всегда почему-то оказывается другая сторона. Вспомним случаи на Кутузовском или Ленинском проспектах, по которым несутся представители власти, опаздывая в лучшем случае по государственным делам, а в худшем – по своим личным.  Сколько аварий спровоцировали машины высокого начальства!

В США или во Франции одного подобного скандала было бы достаточно, чтобы представитель власти лишился своего поста. К американской демократии можно предъявлять обоснованные претензии, памятую, что она относительна и небезупречна. Если чиновник в США нарушил закон, то дело не обязательно дойдет до суда – корпорации или правительство  прикроют своего человека и спасут его от  уголовной ответственности. Но при наличии сильного общественного недовольства представитель власти неизбежно уходит в отставку и лишается возможности вновь занять государственный пост. И это, между прочим, неплохо страхует американскую демократию, снимая фактор социального раздражения. 

А что же у нас? У нас представители власти не боятся ни скандалов, ни разоблачений, зная, что они надежно защищены системой, которая «своих» не сдает. Но та система, которая охраняет их благополучие, вовсе не заботится о простых гражданах страны. Обыкновенные люди не чувствуют себя защищенными, понимая, что в любом конфликте с властью будут объявлены виновными во всех смертных грехах. 

Что еще не устраивает протестующих? Люди не понимают, почему явно неэффективных, вызывающих шквал критики чиновников не отправляют в отставку. Обществу неясно, почему в системе власти остаются крайне спорные фигуры 1990-х годов вроде Анатолия Чубайса. Конечно, Чубайс - деятельный, сильный и по-своему последовательный человек: он настаивает на правоте своих принципов, даже если их не разделяет подавляющее большинство граждан России. Но почему бы ему не реализовать свои идеи в частном секторе? Почему он должен постоянно использовать государственные деньги, которые, как считает большинство граждан, он использует не по назначению? Разве можно вспомнить много примеров успешного руководства Чубайсом различными государственными структурами? 

Общество не возражает против принципа несменяемости руководящих кадров, когда речь идет  о фигурах, зарекомендовавших себя с лучшей стороны. Но целый ряд министров в силу разных причин стали катастрофически непопулярными в народе. Я не исключаю, что они делают какие-то полезные вещи, но почему тогда нам не объясняют, в чем состоит их высокая миссия? Мы живем не в ту эпоху, когда власть может вершить государственные дела за дверями кабинетов, никак не соотнося свою деятельность с желаниями и реакцией общества. В век Интернета и социальных сетей эти золотые для чиновников дни ушли безвозвратно. Люди больше не желают мириться со вседозволенностью, которая суть основа разложения. 

Неудивительно, что при такой оторванности власти от общества граждане выходят на митинги, чтобы отстоять свое гражданское достоинство. А разве это запрещено? С самых вершин власти нам говорят: России нужно сильное гражданское общество. Вот мы его и получили! Вот только пушистого гражданского общества в природе не бывает – оно предъявляет свои требования к государству, и они могут быть весьма жесткими.

 Несмотря на высокий градус протестных настроений, в России, на мой взгляд, нет явной угрозы «оранжевой революции». Конечно, часть истеблишмента в США и наиболее активные проамериканские круги в Европе, зараженные идеей свержения неугодных режимов, хотели бы лицезреть  такой сценарий и в нашей стране. Однако возможности запустить в России «оранжевые» процессы весьма ограничены. Дело в том, что оседлать народный протест пытаются не популярные фигуры из 90-х, такие как Немцов или Касьянов. Но их готовы признать своими лидерами лишь считанные единицы. Да и как можно доверять политикам, которые  долгие годы получали щедрые бонусы от власти, а теперь позиционируют себя непримиримыми борцами за свободу и демократию? 

«Оранжевая революция» в России маловероятна и потому, что примеры стран, где Западу удавалось осуществить «смену режима» в своих геополитических интересах, не вызывают в нашем обществе энтузиазма. Я хорошо помню, как Борис Немцов, выступая в 2004 году на киевском Майдане в оранжевом шарфе, говорил о том, как он завидует украинскому народу. Мол, хорошо было бы и в России увидеть нечто подобное! Как известно Немцов тогда сильно сблизился с Ющенко и даже стал его советником. А дальше что? Прошло пять лет после триумфального стояния на Майдане, но никто почему-то не завидует украинскому народу и результатам правления «оранжевой» команды. И уж тем более никто не завидует Виктору Ющенко, который начал свое президентство, имея поддержку почти половины населения страны, а закончил править с рейтингом в 2-3 процента.

Конечно, в России есть категория людей, которая испытывает восторг перед революцией как таковой, мечтает о сломе существующих структур и обожает разного рода «движуху». Их эмоциональный накал чем-то напоминает одержимость революционеров 1917 года и сочувствовавших им интеллигентов, воспевавших «музыку революции». Однако подобные настроения сегодня присущи лишь подавляющему меньшинству. Большая же часть населения России прекрасно понимает, что «музыка революции» всегда приводит к похоронному маршу. На той же Украине «оранжевые» едва не похоронили ее экономику. 

И обратите внимание:  в ответ на попытки развернуть протесты в сторону «оранжевой» или «белой революции» в стране появилось мощное движение в поддержку кандидатуры Путина. Ведь те, кто пришел на Поклонную гору и в Лужники, это не пассивная масса, а люди, которые тоже сделали свой гражданский выбор – выбор в пользу сильной и стабильной России.

И, кстати, не стоит преувеличивать противоречия между манифестантами, которые выходили на Болотную площадь, и участниками пропутинских демонстраций на Поклонной горе и в Лужники. Они не такие значительные, как многие считают! Это только кажется, что «рассерженный средний класс» Москвы и Петербурга вожделеет демократии и либерализма, а люди победнее мечтают о небольших тарифах ЖКХ и о более высоких зарплатах с пенсиями. Уверяю вас: пенсионеры не меньше молодых хотят жить в государстве, которым они могли бы гордиться, а не хвататься за голову при каждом прочтении газеты: «Боже, как же у нас много воруют!» И между голосующим за Владимира Путина и участником митинга на Болотной, как минимум, есть полное совпадение взглядов по вопросу о борьбе с коррупцией. И те, и другие хоят избавиться от казнокрдства, бюрократизма, несправедливых судов и подкупаемых следователей. В этом наше общество едино. 

Сохраняющаяся высокая популярность Путина в российском обществе объясняется тем, что за годы его пребывания у власти жизнь большинства людей значительно улучшилась по сравнению с 1990-ми годами. Кто бы что ни говорил, но ему удалось сохранить территориальную целостность России, не позволив нашей стране рухнуть по «югославскому сценарию». Нам удалось реанимировать экономику, и дело тут не только в высоких ценах на энергоносители в течение всех 2000-х годов. В мире достаточно стран, богатых природными ресурсами, но где народ никак не ощущает на себе благоприятную конъюнктуру на сырьевых рынках. И поверьте: росту ВВП на 4, 5 процента, который в прошлом году продемонстрировала Россия на фоне глобальных финансовых потрясений, многие в мире сильно завидуют. 

Далее. За 2000-е годы мы, безусловно, достигли заметного улучшения социального положения. Каким бы рассерженным ни был сегодня средний класс, но это та прослойка, представители которой в 2000-м тратил на отдых за рубежом 10 миллиардов рублей, а в 2010-м - уже 68 миллиардов! О чем это говорит? За десять лет в семь раз выросли доходы среднего класса, который теперь делегирует своих представителей на улицы и на площади крупных мегаполисов. Да, этим людям не хватает демократических свобод, политического самовыражения, честности и эффективности власти. То есть у них появились потребности совершенно другого уровня, но их возросшие потребности все равно покоятся на прочном фундаменте материального благополучия, достигнутого в путинскую эпоху.

Спору нет, наша экономика нуждается в серьезной модернизации, техническом переоснащении и новой индустриализации. Но у России теперь есть опора для инновационного рывка – наши золотовалютные резервы составили 600 миллиардов долларов, мы находимся на третьем месте в мире по этому показателю. На последнем форуме в Давосе я разговаривал с Робертом Форбсом, и он мне сказал: «Россия уже и так сильна, а будет становиться еще сильнее. Да, мы внимательно следим за тем, что у вас происходит, будет российская политическая система более демократичной или менее демократичной. Но общая тенденция направлена на усиление России. Если сравнить ситуацию десятилетней давности и нынешнюю обстановку, то позитивный тренд очевиден». 

Как глава комитета Госдумы по международным делам не могу не отметить достижения политики Путина на мировой арене. Он смог выработать такую внешнюю политику, которая пользуется поддержкой большинства граждан России и практически всех значимых политических сил. Вспомните 1990-е годы, когда кто-то кричал: «Пойдемте в НАТО!», другие вторили: «Давайте вступим в ЕС!», а третьи отвечали: «Нет, лучше держать путь на Восток!» Слава Богу, эти времена позади. 

Путину, на мой взгляд, удалось создать то, чего не сумел и не мог создать Ельцин – национальную идеологию в сфере внешней политики. Центральная мысль его последней статьи  - «Россия всегда имела привилегию проводить самостоятельную внешнюю политику и так будет и впредь». Эта мысль связывает нынешнее российское государство с исторической Россией. А когда Путин говорил на митинге в «Лужниках»: «Мы – нация победителей, это у нас в генном коде», это была не просто дань риторике. Ведь нация, которая в разные периоды своей истории отвергла оккупацию со стороны поляков, Наполеона и Гитлера и которая всегда стояла в ряду ведущих держав мира, не может отказаться от самостоятельной роли в мировых делах. Психология пораженчества и комплекс неполноценности, которые в 1990-е годы пытались привить нам Ельцин, Гайдар и Козырев, по определению не могли прижиться на нашей почве. И это несомненная заслуга нынешнего премьера, что он превратил идею суверенного развития России в важный элемент формирующейся у нас национальной идеологии. 

Я считаю, что наша страна в 2000-е годы добилась немалых успехов, которые невозможно отделить от фигуры Путина, какие бы претензии к нему ни предъявлялись. Созданная им «вертикаль власти» на определенном историческом этапе сыграла свою положительную роль, поскольку позволила восстановить управляемость страны и предотвратить ее распад. Однако любая система управления, рассчитанная на переходный период, рано или поздно исчерпывает себя. Именно это мы и наблюдаем в наши дни, когда в отношениях между властью и обществом наметился достаточно серьезный кризис. Да, большинство граждан России, скорее всего, проголосуют 4-го марта за Владимира Путина, но они ждут от него вовсе не консервации нынешней ситуации, а ее обновления. И многие надеются, что во время своего третьего срока борьба с коррумпированным чиновничеством и не менее коррумпированным бизнесом станет для него не десятым приоритетом, а одним из главных. Ведь понятие социальной справедливости не исчерпывается повышением пенсий и зарплат. Не хлебом единым жив человек. Он жив также верой в свою страну и в лучшее будущее.  

Алексей Пушков, политолог, председатель Комитета по международным делам Госдумы, автор и ведущий аналитической программы «Постскриптум» на телеканале ТВЦ