Пропишут по первое число?!

«НВ» разобралось в «законопроекте о прописке», чтобы понять: есть ли основания для паники, охватившей некоторых россиян

Новость о том, что президент внёс в Госдуму законопроект, который в информационном пространстве тут же окрестили «законом о прописке», не на шутку взбудоражила общественность: «Это же возвращение советского крепостного права! Назад в СССР?! Опять прописка!.. Большой брат следит за тобой!» – тон комментариев трудно назвать восторженным… «НВ» решило разобраться, в чём же на самом деле суть законопроекта. А заодно поговорить об институте прописки/регистрации в целом – на примере нашего недавнего прошлого и «ихнего» европейского настоящего.

...Скупая строка, пролетевшая по информационным лентам, звучала примерно так: «Законопроект, кроме того, предусматривает наказание за проживание гражданина России в квартире без регистрации. Штраф: до 3 тысяч рублей – для проживающего, до 5 тысяч рублей – для собственника жилья. Для Москвы и Петербурга планируются повышенные штрафы».

Интерпретации этого сообщения, как это обычно и происходит в современном информационном мире, тут же затмили само сообщение. Логика интерпретаторов понятна: я, например, живу с женой и тёщей, а прописан в другом конце города, а значит, или они должны меня к себе прописать (на что тёща, конечно же, никогда не пойдёт), или мы все втроём должны каждый день платить штрафы, или придётся разъехаться.

Причём упомянутый пункт законопроекта, если рассматривать документ в целом, – вовсе не основной. Речь в предлагаемом законе идёт главным образом о мигрантах из других стран. А тут вдруг – «проживание гражданина РФ»!

«Это что ж получается?! – зазвучали голоса в курилках и на интернет-форумах. – Под шумок борьбы с незаконной миграцией хотят и россиян к ногтю пропиской прижать?..» Паника, словом. Но есть ли для этой паники основания? Для того чтобы ответить на этот вопрос, пришлось покопаться и в ныне действующем законодательстве, и в том, что предлагает президент.

Та самая прописка, которую сейчас так часто вспоминают, давно канула в прошлое. Ещё в 1993 году её сменила регистрация. Теперь мы живём по закону «О праве граждан на свободу передвижения, места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации». По сравнению с советской пропиской регистрация носит уведомительный характер. Российский гражданин, в отличие от гражданина советского, может поселиться где угодно. Единственное условие: поселился – сообщи об этом в регистрационную службу.

При этом поселиться можно на время, а можно – на постоянной основе. Есть регистрация по месту пребывания – её гражданин РФ обязан получить, если намеревается проживать по тому или иному адресу более чем 90 дней. А есть регистрация по месту жительства – такая регистрация называется «постоянной».

По закону к месту пребывания относятся гостиница, санаторий, дом отдыха, пансионат, туристическая база, больница… Или же – жилое помещение, не являющееся местом жительства гражданина, в котором он проживает временно и по которому он должен быть зарегистрирован по месту пребывания.

Тогда как место жительства – это жилой дом, квартира, комната, служебное жильё, общежитие, дом престарелых, интернат и прочие помещения, в которых мы живём постоянно или преимущественно. Живём в качестве собственника или по договору соцнайма, по договору аренды или на иных законных основаниях. При этом ни в дачном домике (если он не зарегистрирован в качестве жилого помещения), ни в сарае, ни в палатке регистрироваться мы не обязаны.

Словом, по сути, всё довольно просто. И нынешняя система едва ли может вызывать серьёзные возражения. Однако развернувшаяся вокруг нового законопроекта полемика обнаружила, что очень многие из нас не просто нарушают действующий закон, но и вовсе не знают о нём.

«Это что же получается? – вот типичный вопрос. – Это значит, я должен зарегистрировать жену в своей квартире, где она живёт, хотя зарегистрирована она у матери?»

«По новому закону – да!» – звучит типичный ответ.

Кто прав? Неправы оба. Та самая жена не по «новому закону», а ещё по закону 1993 года обязана зарегистрироваться в квартире мужа (если, конечно, собирается там с ним жить хотя бы 90 дней).

В итоге некоторые россияне из глубинки, надолго приезжающие в мегаполисы, но живущие на съёмных квартирах без регистрации, раз в три месяца ездят на день-два домой, а потом те самые три месяца хранят билет на поезд или самолёт – как липовое свидетельство того, что они тут без году неделя.

«Это что же получается? – вот типичный вопрос. – Это значит, я должен зарегистрировать жену в своей квартире, где она живёт, хотя зарегистрирована она у матери?»

«По новому закону – да!» – звучит типичный ответ.

Кто прав? Неправы оба.

Для того чтобы понять, что же изменяется для обычных россиян, если законопроект будет принят, придётся начать издалека.

Одно из главных нововведений законопроекта – понятие фиктивной регистрации и установление ответственности за неё. Как следует из пояснительной записки, это должно стать инструментом борьбы с так называемыми «резиновыми квартирами», в которых регистрируются десятки, а то и сотни людей, реальное место жительства которых при этом неизвестно.

При этом проблема «резиновых квартир» касается вовсе не только зарегистрированных в ней иностранцев. Нередко «жильцами» таких квартир оказываются и россияне, использующие своё конституционное право на свободу передвижения и места жительства для укрывательства от полиции, суда, налогов, алиментов, долгов, кредитов… И разыскивающим их сотрудникам всегда приходится слышать от хозяина квартиры одну и ту же фразу: «Такие здесь не проживают!» При этом сам хозяин может иметь от этого весьма недурной доход.

За такую вот фиктивную регистрацию предлагается карать штрафом до полумиллиона рублей или принудительными работами на срок до трёх лет.

Что же касается «жён и мужей», то в целом существующие правила регистрации законопроект практически не меняет. Но он вводит либо усиливает административную ответственность за нарушение правил регистрации. В частности, появляются штрафы за проживание гражданина без регистрации – до 5 тысяч рублей для двух столиц, до 3 тысяч – для остальных регионов.

При этом ответственность будет обоюдной, то есть штраф ждёт не только живущего без регистрации, но и собственника (или нанимателя) этого жилья: до 7000, если это столичный житель, до 5000 – для всех остальных. Так что если ваш «квартирант» по какой-то причине не сообщил в жилконтору о своём проживании через 90 дней, то в следующие три дня сделайте это сами. За нарушение этого срока хозяину жилья грозит отдельный штраф до 10 тысяч рублей.

Правительство в своём отзыве на законопроект указывает и на его недостатки. Суть их сводится к вопросу: как доказать отсутствие намерения жить по конкретному адресу? Ведь гражданин может заявить: мол, я сначала хотел, а недавно передумал. Не дверь же в каждую квартиру выбивать среди ночи, чтобы, говоря языком протокола, зафиксировать факт пребывания зарегистрированных в ней лиц в постели!

Тем, кто теперь думает отказаться от предоставления своего жилья в аренду («Как же, мол, так? Неизвестно кого у себя регистрировать?!»), напомним: регистрация не даёт права ни на владение жильём (только собственность), ни даже на проживание в нём (только договор аренды, найма).

Так что можно не опасаться регистрировать на своих метрах любимого племянника или внучку: на улицу они вас не посмеют выставить, пока вы не сделаете их собственниками вашей квартиры.

Впрочем, ряд правозащитников выступают против какого бы то ни было регистрационного учёта, который, по их мнению, нарушает конституционное право на свободу проживания. Хотя в своё время Верховный суд РФ дал все разъяснения по этому поводу.

Однако есть и те, кого грядущее введение штрафов за проживание без регистрации только порадует. Пусть порадует не сказать чтобы очень сильно, но зато таких россиян очень много. Например, нередко в квартире, которую снимает большая компания, никто не зарегистрирован, а её хозяин отказывается устанавливать счётчик воды. В итоге собственник арендуемой квартиры в плюсе, а собственники других квартир вынуждены платить из своего кармана за воду, вылитую другими квартирантами. Вы уверены, что в вашем доме нет таких квартир?

Анна Кострова, парламентский корреспондент «НВ»

было дело

В 1960-е годы мы жили вшестером в 62-метровой квартире: бабушка с дедушкой, мама с отчимом и мы с младшим братом. Но вот взрослые сложились – и сумели построить ещё одну квартиру, кооперативную. Бабушка с дедушкой остались жить в старой квартире, мы вчетвером переехали в новую. Но это, так сказать, де-факто. А де-юре я остался прописанным с дедом и бабушкой. Чтобы в будущем, когда… (тут ставилось многоточие, потому что о печальном будущем говорить не принято). Так вот, чтобы в будущем эта квартира не пропала, то есть чтобы квартиру эту не смогло отобрать государство.

Этот нехитрый фокус удалось провернуть только потому, что мне к тому времени уже исполнилось 16 лет и я имел законную возможность не быть прописанным по одному адресу с матерью. Но всё равно я должен был минимум два раза в неделю ездить на другой конец города, к бабушке с дедом. И не просто чтобы проведать стариков, а чтобы соседи видели, что я проживаю по месту прописки. В противном случае кто-нибудь из них мог стукнуть, после чего стариков бы «уплотнили» (подселили бы кого-нибудь в одну из комнат, сделав тем самым из квартиры коммуналку), а скорее – заставили бы переехать в другую квартиру, меньшей площади.

Похожих жизненных коллизий в те времена было бессчётное множество, и частенько они оборачивалось не столь удачно. К примеру, мой приятель и коллега по газете Миша Веллер (в будущем – известный писатель Михаил Веллер) после смерти родного деда, с которым он жил в одной комнате, дислоцированной в коммуналке, бегал от участкового как заяц – чтобы не выселили. Уходил из дома в семь утра, а возвращался за полночь. Зачем? Так уж сложилось, что внук не был прописан в комнате деда. Другого жилья у бедного Миши не было, а прописан он был невесть где. Но все эти нюансы власть не волновали. И как только участковый его поймал, судьба «бомжа» Веллера М.И. была решена. С тех пор грядущая краса отечественной словесности несколько лет слонялась по чужим углам. Где, впрочем, и рождались первые веллеровские рассказы.

А сколько было и вовсе трагических случаев! Скажем, развелись муж с женой, прописанные в одной комнате. И начиналась между ними война: «Съезжай отсюда со своим хахалем!» – «Нет, ты съезжай со своей полюбовницей!» Но куда ж они оба денутся, если рынка жилья считай что нет, а площадь не позволяет встать на очередь?

Или какой-нибудь москвич-студент влюбился в иногороднюю сокурсницу. И родители юного Ромео закатывают ему скандал: «Олух! Ты что, не видишь – не ты ей нужен, а столичная прописка!» И в итоге свадьбы как не бывало. Или… Да что там – вспоминать всё это просто противно…

Квартирный вопрос испортил советских граждан не сам по себе, а в результате политики властей. Чтобы получить новую квартиру, надо было встать на учёт, а на учёт ставили лишь тех, у кого была прописка, и так, чтобы на каждого жильца – не более шести квадратных метров. Так что если у вас 25-метровая комната на четверых, то не видать вам не только нового жилья, но даже места в очереди.

Казалось бы, уж кто-кто, а москвичи и ленинградцы могли легко найти выход из этого тупика – иногородние рады были бы прописаться в любой из столиц толпами. Но власть изначально запретила такие вольности. Согласно Постановлению Совета министров СССР от 28 августа 1974 года на свою жилплощадь квартиросъёмщик был вправе прописать только жену (мужа), несовершеннолетних детей, братьев, сестёр и родителей (совершеннолетних детей, братьев, сестёр – ни-ни).

Но, как известно, на всякий запрещающий закон всегда найдётся своё противозаконие. Жаждущие улучшить свои жилищные условия оформляли фиктивные браки, женились и разводились, выписывали маму из деревни (если таковая там имелась), вступали в творческие союзы (такие союзы давали право на дополнительные 10 метров) и так далее…

А если мамы в деревне нет? А если в творческий союз – никак?

Мой друг, старый советский адвокат, рассказывал мне, как в 1970-е годы к нему обратилась супружеская пара, оказавшаяся именно в такой безвыходной ситуации.

– Так вы же страдаете непроизвольным ночным мочеиспусканием! – сказал супругу мой друг-адвокат.

– Кто, я?! – изумился супруг.

– Ну да. А потому вам необходима отдельная комната, те самые дополнительные десять метров.

И он научил своего клиента, как быть:

– Утром встаёте и писаете себе в постель. Сразу вызываете врача – чтобы он зафиксировал факт болезни в медкарте. И так раз пять. А потом со справкой из поликлиники – в органы учёта. Придётся помучиться, но зато будет результат!

И сработало. Через полтора года супруги переехали из коммуналки в просторную отдельную квартиру…

Сергей Ачильдиев,  редактор отдела спецпроектов «НВ»

их нравы

Как это ни парадоксально, но, несмотря на обилие бумажных документов (каждое административное действие любого француза должно быть «подтверждено документально»), прописка во Франции не является действием, требующим обязательной печати. Во Франции адрес проживания – это и есть адрес официальной регистрации. Для того чтобы подтвердить, что человек проживает по определённому адресу, ему достаточно предоставить копию квитанции об оплате электроэнергии.

При этом с 2011 года в стране существует новая услуга: при создании своего личного кабинета на одном государственном сайте можно разместить на нём копию своего договора об аренде или квитанцию по квартплате. Затем эта информация высылается во все нужные инстанции: Пенсионный фонд, кассы материальной помощи, государственные и частные отделения социального страхования, налоговые органы, местное почтовое отделение, трудовую биржу, местную регистрацию автомобилей, банк…

Елена Развозжаева, собкор «НВ» во Франции

Отличие немецкой регистрации от российской заключается, во-первых, в том, что процедура регистрации занимает… секунды. А во-вторых, «прописаться» в Берлине столь же легко, как в любом другом городе Германии.

Кроме того, прописку здесь проверяет не полиция, а владелец собственности, у которого вы арендуете жильё. Так, в арендном договоре есть пункты о необходимости зарегистрироваться по данному адресу в течение нескольких дней и подписать договор с поставщиком энергии. Что до полиции, то она если и проверяет ваше право где-либо жить, то право на местожительство в ФРГ, а не в конкретном её городе (впрочем, с такими проверками лично я не сталкивался).

А вот домовладелец кровно заинтересован, чтобы вы были прописаны именно у него. В ФРГ никогда не сдадут жильё человеку без прописки (или запросто разорвут договор найма, если вы не зарегистрировались по новому адресу в указанные сроки). И это понятно: для собственника важна не только арендная плата, но и сохранность жилья.

Антон Шандоров, собкор «НВ» в Германии

Прописки как таковой, конечно, в Британии нет. Но есть что-то смутно похожее. При практически любом формальном действии – открытии счёта в банке, устройстве на работу или отправке ребёнка в школу – необходимо предоставить «подтверждение адреса проживания». Никого не интересует, на месяц вы оформились по этому адресу или на всю жизнь, владеете квартирой или снимаете комнату. Главное – предоставить бумагу о том, что вы живёте по конкретному адресу.

Есть чёткий список документов, которые могут быть приняты как подтверждение факта проживания. Как ни странно, но документы на владение недвижимостью или её аренду в Британии таким подтверждением не являются. Зато у вас примут выписку с банковского счёта, пришедшую по почте, счёт за газ, электричество, муниципальный налог, письмо из районной поликлиники…

Ольга Лаврентьева, собкор «НВ» в Британии