Там, где нет будущего, или Семь «чудес» нашего света – 4

«НВ» продолжает знакомить читателей с достопримечательностями Северо-Запада России, информацию о которых не найдёшь в путеводителях. Сегодня – речь о достопримечательностях особых…

Мы продолжаем рас-сказывать о чудесах Северо-Запада. На этот раз речь пойдёт о «чудесах» печальных. О призраках. О городах-призраках. Когда-то в них бурлила жизнь, но по тем или иным причинам люди были вынуждены покинуть обжитые места. И теперь здесь осталось только прошлое и, похоже, совершенно нет будущего… Увы, таких «достопримечательностей» становится всё больше и больше

Отрезанный «палец императора»

Деревня Веребье, что на линии Петербург – Москва, своим рождением обязана невозможностью построить прямой путь с мостом через глубокую долину реки Мсты. Паровозы середины XIX века не в состоянии были преодолеть этот участок с резким перепадом высот, а построить мост необходимой длины и высоты не позволяли тогдашние технологии. Поэтому и появился обход опасного места – так называемый «палец императора» (по легенде, Николай I, проводя прямую, обвёл свой палец, державший линейку). И на этом пути возникла станция Веребье. Населённый пункт быстро рос. Был построен большой кирпичный вокзал, много домов вокруг – и станционных, и жилых.

Но в 2001 году обход ликвидировали и пустили поезда по прямой. А Веребье оказалось далеко в стороне... Сначала разобрали пути, потом расковыряли вокзал, потом принялись за дома. Нынче заброшена и школа, в которую некому ходить

Уехали, впрочем, не все. Остались единицы – те, у кого есть огород и пенсия. По словам немногочисленных аборигенов, по вечерам здесь по-настоящему фонари не горят, всё закрыто-заколочено. И только какие-то тени шатаются по разбитым улицам – то ли бомжи из Малой Вишеры, не то охотники за металлом, не то призраки…

Африканда давно остыла

Когда-то посёлок Африканда возле города Полярные Зори был знаменит. Сначала его прославили геологи, найдя здесь уйму полезных ископаемых и дав поселению странное имя. Потом здесь обосновались лётчики, для которых построили самый удобный, фешенебельный по меркам Заполярья посёлок. В местный военторг ездили из Мурманска – так хорошо было налажено снабжение. Здешний клуб успешно конкурировал с Домом культуры Кольской атомной станции в Полярных Зорях. А в гражданской части посёлка работал горно-обогатительный комбинат, используя местные руды.

Теперь авиаполк перевели далеко за Мурманск, комбинат закрыт, и Африканда стремительно вымирает. И если в гражданской части ещё какая-то жизнь теплится (хотя население поголовно работает в Полярных Зорях), то военный городок погиб. Заброшенные, заколоченные дома разрушаются на глазах.

Гремиху поглощает тундра

Гремиха, она же закрытый город Островной, – одна из баз подводных лодок на Кольском полуострове. Когда-то здесь была вполне комфортная по заполярным меркам жизнь: удобные квартиры, школы и детские сады, магазины и клубы. Городок был абсолютно автономным – попасть сюда можно только морем или воздухом, сухопутные дороги сюда не ведут. Но подводники, их семьи, а также многочисленная обслуга базы ни в чём не нуждались и жили безбедно.

Теперь от города осталось несколько обитаемых домов, где живут те, кто режет лодки, – сюда пригоняют старые «дизели» на утилизацию, и весь берег покрыт их останками. А основная часть Гремихи через некоторое время сольётся с окружающей каменистой тундрой: дома сильно обветшали и начали разрушаться, а улицы заросли карликовыми деревцами с огромными корнями. Люди отсюда уехали кто куда, ведь городок признан абсолютно бесперспективным – его слишком дорого содержать.

Звонить здесь некому

Когда-то село Гришкино в Ленобласти было зажиточным – в нём построили даже каменную церковь. Потом появилась железная дорога на Вологду – и жить стало совсем хорошо. Но ненадолго. Силикатные дома, построенные для местного совхоза, оказались куда менее жизнеспособными, чем окрестные деревянные избушки. Поскольку работы здесь совершенно никакой не стало, а на ближайшей станции Заборье своих безработных хватает, народ разъехался кто куда.

Село вымерло. Здесь, правда, есть прописанные граждане. Некоторые тут даже живут. Впрочем, в основном летом. Зимой же здесь нет тропинки ни к телефону-автомату, ни к пожарному боталу…

Лишь ветер воет в разбитых окнах

Посёлок Поддубье в псковской глуши когда-то был вполне индустриальным – здесь работала ГЭС на реке Великой. Процветал совхоз, у которого были и современный дом культуры, и школа, и детский сад, и всякие сельскохозяйственные постройки. Для рабочих было построен жилой городок – многоквартирные двухэтажные дома, вполне комфортные даже не по скромным совхозным меркам.

Давно замерла ГЭС. И хотя здание с плотиной цело, но оборудование уже разграблено. Да и совхоз приказал долго жить. Какое-то агропредприятие, правда, числится в Поддубье, но оно настолько незначительно, что его присутствия совершенно не ощущается. Заброшен жилой городок: некоторые дома совсем пустые, в некоторых – по одной-две квартиры. Их обитатели с тоской говорят, что очень страшно жить в таком доме, где ветер воет в разбитых окнах, да и холодно. Они с удовольствием уехали бы отсюда, но нет денег.

Посёлок продали – и он сгорел

Посёлок Куммолово уже вычеркнут из списка населённых пунктов Ленобласти. Что неудивительно. Четыре дотла выгоревшие силикатные двухэтажки, полуразрушенный дворец и несколько дощатых хибар на опушке леса не могут быть жильём.

Дворец – барский дом помещика Герсдорфа – и двухэтажки когда-то принадлежали базировавшимся здесь военным лётчикам. Потом пилоты улетели, особняк забросили, а в домах стали жить работники из питерских предприятий – это было что-то типа базы отдыха. Но несколько лет назад при загадочных обстоятельствах все здания были уничтожены огнём.

Впрочем, в Куммолово и сейчас довольно людно, но не из-за жителей. Аэродром используется Сосновоборским аэроклубом, сюда постоянно приезжают полетать и попрыгать с парашютом. В своё время администрация аэроклуба просила у владельцев городка сдать им в аренду хоть часть жилья, чтобы разместить там свои службы и сделать простенькую гостиничку. Но владельцы предпочли продать дома некоему подставному лицу, после чего они тут же сгорели.