Канны киношокированы!

Конкурсная программа легендарного международного кинофестиваля открылась фильмом, который в России вызвал бы бурю негодования

Перед началом церемонии открытия 66-го Каннского фестиваля на красной звёздной дорожке, поливаемой дождём, наибольший ажиотаж вызвала съёмочная группа «Великого Гэтсби» – исполнитель заглавной роли Леонардо Ди Каприо, режиссёр Баз Лурман, актёры Кэрри Маллиган и Тоби Макгвайр. К тому же из подъехавших старинных автомобилей вдруг высыпали ярко разодетые танцоры и под зажигательные мелодии 20-х годов прошлого века (тогда-то и происходили события, показанные в «Великом Гэтсби») начали лихо отплясывать, не обращая внимания на проливной дождь.

Как говорит один известный российский кинокритик, старожил Каннского фестиваля, «Festival de Cannes бывает двух видов: либо нестерпимо жаркий, либо дико дождливый». Организаторы фестиваля уже сообщили, что красное ковровое покрытие дворцовой лестницы будут обновлять трижды в день, чтобы оно всегда выглядело свежим, несмотря на плохую погоду.

Но никакие погодные капризы не помешали толпам киноманов, фанатам той или иной звезды, а также многочисленным папарацци заполнить всё пространство вдоль набережной Круазетт. Аплодисментами и вспышками фотокамер встретили жюри во главе с председателем Стивеном Спилбергом. Каннский фестиваль, где великий режиссёр был награждён в конце 1970-х первой в своей жизни наградой, давно мечтал заполучить его для этой «роли», и вот наконец получилось.

На пресс-конференции Спилберг сказал, что счастлив смотреть по несколько фильмов в день, потому что он увлечённый киноман и всегда надеется открыть нечто новое в каждом фильме. Пока же на церемонии открытия мэтр удивлённо приподнял бровь и даже присвистнул, когда на сцене появилась одна его коллега по работе в жюри в совершенно прозрачном платье, не скрывающем абсолютно ничего.

Что касается ещё одного члена жюри – Николь Кидман, то она выбрала стиль Барби. Её платье в нежных цветочках тут же подверглось суровой критике в кулуарных обсуждениях. Иронию вызвал и наряд ведущей вечера – французской звезды Одри Тоту. Её белое платье с разрезом до бедра многим показалось нелепым, как и манера держаться. Тоту вовсю пыталась копировать очаровательную мимику и наклон головы своей легендарной тёзки – Одри Хепбёрн, но копия всегда хуже оригинала.

Однако больше всего досталось премьере вечера – «Великому Гэтсби», который на следующий день после открытия вышел в мировой, в том числе и в российский, прокат. Самый ласковый заголовок был в «Монде»: «Гэтсби от Лурмана – это всё равно что Пруст от Люка Бессона». Тему продолжила «Телерама», весьма влиятельное издание: «Прекрасный герой гениального романа в исполнении Ди Каприо выглядит принцем, живущим в замке из песка, который построил ребёнок». Чуть ли не все рецензенты без устали сравнивают фильм База Лурмана с экранизацией 1974 года, сценарий которого писал Фрэнсис Форд Коппола, а главную роль сыграл Роберт Рэдфорд. Занятие вполне бессмысленное, так как Лурман снял кино в своём фирменном стиле, как и ожидалось, и для зрителей, привыкших к ярким краскам, броским стереоэффектам и современному темпоритму.

Леонардо Ди Каприо сыграл великолепно и, судя по всему, сам доволен своей работой. К тому же фильм высоко оценила внучка Скотта Фицджеральда, и очевидно, что кассу он соберёт немалую. Кстати, именно Леонардо Ди Каприо на сцене Дворца фестивалей сказал заветные слова: «The Festival is open».

Вечеринка по случаю открытия фестиваля и первой каннской премьеры прошла в специально выстроенном огромном стеклянном павильоне в стиле «Гэтсби» – с необыкновенной роскошью и великолепием.

А вот первый рабочий день для прессы и членов жюри выдался тяжёлым. Каннский дебютант – мексиканец Амат Эскаланте открыл конкурсные показы кровавой драмой «Хелли», полной жестокости и насилия, показанного в упор, без всяких уступок чувствам зрителей. Наркоторговцы, связанные с полицией, 12-летняя девочка, прячущая кокаин, чтобы спасти 17-летнего любовника, пытки, изнасилования, крупный план гениталий, подожжённых садистом, – такое зрелище бьёт по нервам наотмашь. Пожалуй, на фоне этого физиологического кошмара наш суровый «Майор» в секции «Неделя критики» кому-то покажется недостаточно радикальным. Но об этом мы узнаем 22 мая – после мировой премьеры.