Как превратить «зимние ужасы» в зимнюю сказку

Один наш знакомый, уже много лет живущий в Хельсинки, с мая по сентябрь старается чуть ли не каждые выходные выбраться в свой родной город. И львиную долю отпуска проводит в Петербурге. А вот зимой его сюда калачом не заманишь. И человека можно понять: в течение пяти-семи тёплых месяцев в году Петербург прекрасен. И даже самые существенные недостатки, которые хотелось бы исправить, – ничто по сравнению с той мрачной безысходностью, которой дышит наш город с ноября по март. Нет, есть, конечно, люди, которые в принципе любят зиму. Но любить зиму питерскую весьма затруднительно даже им. Вот и получается, что весной, летом, даже осенью знакомый наш приезжает из скучной финской столицы в обворожительную европейскую жемчужину, а зимой – из белоснежной сказки в серый, унылый «депрессняк». А ведь Петербург и Хельсинки – соседи, и климат у нас один и тот же.

Тут, конечно, можно и нужно долго и подробно говорить об уборке дворов и улиц, о борьбе с сосульками и гололёдом, о том, куда девать снег и как утеплять чердаки… И «НВ» об этом обязательно ещё поговорит – ближе к зиме. А пока давайте поразмышляем о том, как можно украсить зимнюю жизнь Петербурга вне жилищно-коммунальных и дорожно-тротуарных аспектов. Словом, готовим сани летом.

В минувшую Масленицу в ЦПКиО на Елагином острове было не протолкнуться – даром что вход стоил 300 рублей. Причём ничего особого там не было. Две-три концертные площадки, прокат санок, лошадки, малый бизнес во всей своей красе: узбекский плов, кавказский шашлык, самовары с чаем, сувенирные ряды, всевозможные поделки, да и просто ширпотреб на прилавках… Ничего особенного – а всё равно было ощущение праздника.

То же самое – на Рождественской ярмарке на площади Островского. Там вообще всего одна концертная сцена, один платный каток и куча ларьков, поставленных силами местного и приезжего бизнеса. Торгуют на ярмарке всем тем, что при желании и так можно найти в магазинах. Да и цены не всегда божеские… Но настроение у публики ярмарочное, приподнятое, там спокойно можно гулять часа два-три – и холод не помеха. После такой прогулки как-то не обращаешь внимания ни на хмурое небо, ни на грязные машины.

И что мешает такие «развлекухи» устраивать на протяжении всей зимы? Повод можно найти на каждую неделю – то Покров, то Святки, да и фольклористы мало ли чего придумать могут. Могут и петербургские землячества вклад внести – свои праздники в городе проводить. И ведь от бюджета одно только усилие потребуется – не давить всё это поборами и лишними согласованиями.

Программа по повышению зимней привлекательности Петербурга для туристов (она называется «Белые дни») реализуется в городе уже 10 лет. И даже даёт какие-то результаты. Так, если раньше девять из десяти туристов старались попасть к нам в период белых ночей, то в прошлом году был отмечен рост (на 5–8 процентов) туристов «зимних».

Зимняя жизнь в городе была всегда, в том числе культурная, ведь музеи, театры, концертные залы, те же ночные клубы работают круглый год. Но если летом для атмосферы праздника хватает ясного неба, зелёных деревьев да тёплых вечеров, то зимой нужны массовые развлечения – когда всё вместе: и концерты, и торговля, и соревнования, и катки с ледяными горками. Ведь Масленица не каждый день…

К зимнему Петербургу намертво приклеился эпитет – серый. То, что у нас серое небо, серый снег, серые дороги, от этого никуда не денешься. Но почему те или иные оттенки серого имеют дома? Ещё задолго до появления на свет психологов и физиологов, обосновавших связь цвета и настроения человека, жители северных городов Европы начали раскрашивать свои дома яркими насыщенными красками: красные черепичные крыши, белые, зелёные, голубые, розовые стены, ещё более яркие ставни, наличники и другие детали. А когда к 300-летию Петербурга обновляли фасады не Невском проспекте, знатоки города говорили, что исторически и у нас дома имели разнообразные насыщенные цвета.

Это уже в XX веке их стали одинаковой извёсткой подкрашивать. Эта не лучшая традиция укрепилась: все новостройки прошлого и нынешнего века – это тоже, по большому счёту, сто оттенков серого. Нынешние защитники города на предложение сделать Петербург более ярким отреагируют, скорее всего, болезненно, скажут, что серый – наш фирменный цвет, визитная карточка города. Но с таким же основанием можно утверждать, что наше фирменное состояние духа – хроническая депрессия. И потом, никто же не предлагает покрасить красным Русский музей или синим Казанский собор…

Кстати, помимо цвета и на облик города, и настроение его жителей влияет свет. Если центр города давно уже художественно подсвечен, то в спальных районах, в которых проживает большинство населения, освещаются только дороги и тротуары. Потому всех и тянет в центр пройтись по яркому Невскому. Но кто запрещает подсветить свои районы, территории муниципальных образований? Несколько сотен лампочек даже для муниципального бюджета не проблема.

Примета Петербурга – его дворы-колодцы, – конечно, имеет своё очарование, но… Даже зелень в них из-за постоянной сырости не приживается. Между тем современные технологии, в прошлом веке просто недоступные, сегодня позволяют решить эту проблему – перекрыв эти дворы стеклянными крышами по вполне приемлемой цене. И превратив колодцы в симпатичные зимние сады.

Традиционно атриумы создают у себя богатые домовладельцы – хозяева отелей, бизнес-центров… Всевозможное пассажи (стеклянные галереи с торговыми рядами) тоже разновидность атриума. Когда не было высокопрочного стекла, высокопрочных сталей, все эти стеклянные крыши были массивными и дорогими. Сейчас ситуация принципиально иная, и застеклить небо над заслуживающими это дворами, проходами, а может, и целыми улочками мешает разве что консерватизм и отсутствие пресловутой нормативной базы. С технической же точки зрения проблем нет. В том числе и в плане уборки с этих крыш снега: большая его часть будет просто таять за счёт идущего со двора, от стен, из дверей тепла, а отводить талые и дождевые воды можно через обычные водосточные трубы. Под крышами будет уютно и цветам, и детям, и взрослым, которые смогут сидеть в своих двориках, ставить там мебель.

Самый простой способ пережить без душевных потерь ту ежегодную климатическую катастрофу, какой у нас является зима, – это хотя бы раз в неделю устраивать себе на пару часов лето. Можно сходить в Ботанический сад, но лучше – в бассейн. Бассейнов в городе хоть и немного, но они есть. Есть даже один большой аквапарк. Однако водным процедурам, которые так уместны зимой, мешает очевидный фактор – цены.

В соседней Финляндии бесчисленное число бассейнов и так называемых кюльпюля (SPA-центров) долгими зимними вечерами служит «прививкой от депрессии» для сотен тысяч финнов. Разовый поход в бассейн стоит там сущие копейки – при средней финской зарплате в 2500 евро он обходится в сумму от 4 до 10 евро. В пересчёте на петербургские зарплаты – это от силы 150 рублей.

В Петербурге же поход, например, в самый обычный бассейн (советского типа, только слегка отремонтированный) с названием вроде «Обуховец» будет стоить 1000 рублей за час на человека. Абонементы же в такие бассейны, позволяющие существенно снизить стоимость одного посещения, раскупаются особо спортивными горожанами на полгода вперёд. При этом вас предупредят, что из часа, проведённого в бассейне, минут тридцать вы должны провести «на суше» – в гимнастическом зале. Нужно вам это или нет, администрацию бассейна не интересует.

В сети типовых бассейнов, в изобилии построенных в Петербурге концерном «Газпром» и переданных в ведение города, разовое посещение обойдётся вам также в 800–900 рублей. Ну а если вы хотите сэкономить и приобрести абонемент на 4–5 занятий, вам его продадут за 3–4 тысячи рублей. Откуда берутся такие цены за «поплавать» – загадка.

Люди, детство которых прошло в Ленинграде, прекрасно помнят, как всю зиму напролёт они строили снежные крепости и спускались с горок на санях, как катались на коньках и лыжах. Катались запросто – прямо у себя во дворе. Сегодня в городе построено несколько закрытых катков, пользуется популярностью пригородный парк активного зимнего отдыха, да и лыжная столица региона, Кавголово, хотя и дышит на ладан, но пока не умерла. Правда, речь сейчас не о загородных вояжах, не о мероприятиях «выходного дня» (вроде поездки в Ледовый дворец), которые планируются заранее и которые не составляют ткань повседневной жизни города и горожан, а о том, что всегда под рукой.

Речь здесь в первую очередь стоит вести о самых обычных хоккейных коробках во дворах. Коробок этих за последние годы меньше не стало. Но…

Лет десять назад в одном дворе в Московском районе построили новую хоккейную коробку (на месте сгнившей старой). Церемония открытия объекта прошла с помпой: музыка, воздушные шарики, речи чиновников. С тех пор коробку залили… один раз! Но и этого одного раза хватило, чтобы понять: она нужна. На лёд в тот же вечер высыпала вооружённая клюшками орава подростков, пришедших на смену мрачным личностям, которые оставляли здесь после себя бутылки и шприцы. И ведь надо же – оказалось, что в питерских домах где-то на пыльных антресолях ещё валяются забытые коньки!

Однако коньки эти вскоре вернулись на свои антресоли – коробку больше не заливали. И где стали проводить зимние вечера те самые подростки, которые тогда высыпали на каток? Вопрос риторический… А ведь залить коробку – что может быть проще? В советские времена для жилищников это почему-то не составляло труда…

То же самое и с лыжами. Опять же не будем сейчас говорить о печальной судьбе загородных баз. Но почему бы не оборудовать этакие мини-базы (это может сделать и город, и бизнес) по всему Петербургу, в парках и скверах, на бульварах, вдоль шоссе, что идут в черте города? Ведь одно дело – купить лыжи, успеть на утреннюю субботнюю электричку, долго ехать, потом обратно… Это на любителя. А вот выйти в ближайший парк, взять напрокат лыжи, тут же подкрепиться бутербродом с чаем… Думается, очень многие горожане были бы не против.

уроки истории

В императорском Петербурге в отношении «зима – лето» всё было наоборот по сравнению с нынешними временами. Летом город вымирал, зимой начиналась жизнь...

Летом императорская семья перебиралась в Петергоф, а затем в резиденцию в Ливадии. Светская публика разъезжалась по имениям, за границу, хотя популярны были и дачи – в Павловске, Гатчине, пригородных посёлках. На дачи перебирался и чиновничий люд, и всякие там разночинцы – учителя, врачи, телеграфисты. Там на вокзалах играли оркестры, работали рестораны – Петербург же стоял пустой.

Зато зимой жизнь в нём кипела – не только деловая, но и культурно-развлекательная. Главными светскими событиями были балы. Только государь император должен был организовать за сезон не меньше пяти балов. Плюс балы великих князей, князей обычных… Эти мероприятия, смыслом которых были знакомства, общение, укрепление связей, с успехом заменяли нынешние соцсети, но они были ещё и красивы, веселы, интригующи.

Другим зимним развлечением были театры, в которые приезжали лучшие певцы и балерины мира, причём вопрос – как вчера спела, к примеру, Аделина Патти – назавтра обсуждался во всех салонах и клубах. Аналогично развлекались среднее и даже рабочее сословия – у них тоже были и свои дома для танцев, и театры, а также исключительно дешёвые по нынешним меркам трактиры, которые заменяли и салоны, и клубы.

Между тем в огромную спортивно-развлекательную площадку – от Адмиралтейства до Петропавловской крепости – превращалась зимой Нева, где проводились соревнования конных троек, рысаков, конькобежцев, по бокам стояли ледяные горки с отапливаемыми раздевалками. В общем, зимний Петербург очень нравился его жителям и просто восхищал иностранцев. И это не просто исторические свидетельства, а доказательство, что Петербург зимой может быть и весел, и красив, и комфортен. Было бы желание.