России и человечеству угрожают антисистемы

Сегодня у многих внимательных наблюдателей создаётся впечатление, что мир катится в пропасть. И это действительно так…

Грозные события, происходящие сегодня в мире, – локальные войны, смуты и революции – кажутся хаотичными и случайными лишь на первый взгляд. На самом деле их ход определён законами: политическими, экономическими и чуть ли не в первую очередь – этногенеза. Казалось бы, с течением времени мир должен преображаться в лучшую сторону, но создаётся впечатление, что с каждым годом дела идут всё хуже и хуже. В чём дело? Тому много причин, и не последнюю роль здесь играют сообщества, которые Лев Николаевич Гумилёв, создатель пассионарной теории этногенеза (ПТЭ), называл антисистемами.

Подробно описывая механизм рождения, развития и умирания этносов, Лев Гумилёв говорил в том числе и о «полосе свободы» (свободы человеческого выбора) и любил иллюстрировать эту мысль примером: кто-то считает, что собак бить нельзя, потому что это живая тварь, а кто-то, напротив, уверен, что можно и нужно, потому что она собака. Первые в этнологии считаются людьми с положительным, а вторые – с отрицательным мироощущением. В быту их можно называть негодяями, отморозками, беспредельщиками.

«Первая позиция: материальный мир ужасен и не имеет права на существование, так как всё живое предназначено к смерти, которая есть уничтожение. Вторая позиция: мир прекрасен, а смерть, постоянно сопутствующая жизни, просто выход из сложных, часто непереносимых ситуаций… Обе позиции последовательны; можно выбрать любую, по желанию», – писал Гумилёв.

Пока первая позиция проявляется на индивидуальном уровне, эти люди доставляют множество хлопот своим ближним, но для этноса в целом их существование безопасно: государство, являющееся социальной надстройкой этноса, ловит их и карает, а если они сидят тихо, подавляя свои инстинкты, – оставляет их в покое.

Хуже, когда таким типом личности обладает эрудированный, талантливый, творческий человек. Тогда выход своему негативизму он ищет в создании концепций. Казалось бы, ничего страшного – он же не режет людей, не насилует девочек, не разрушает города и природу. Но утопической социальной концепцией безобидного учёного князя Кропоткина вдохновляются Нечаев и Махно. Достаточно логичной, хоть и насквозь искусственной экономической теорией Маркса – Ленин и Мао. А антропологическими фантазиями закомплексованного Ницше – Гитлер. И льётся кровь. Много крови…

Порой эти концепции безукоризненно логичны и даже красивы. Но все они так или иначе отрицают естественный мировой порядок. Они могут декларировать атеистичность (как большевизм), быть густо замешаны на оккультизме (как фашизм) или признавать наличие Бога (как гностицизм и множество его производных по сей день). Но их общая черта: желание разрушить этот мир, заменив его иным, идеальным, как видится через ту или иную негативную концепцию. Поэтому на самом деле все эти концепции атеистичны, поскольку, с точки зрения верующего человека, они отрицают и порицают установленный Богом миропорядок. При этом надо оговориться: отнюдь не все атеисты обладают негативным мироощущением. Но последовательные богоборцы – все. А богоборчество приводит к человеконенавистничеству.

«Раз не существует реальной жизни… то некого жалеть – ведь объекта жалости нет; и незачем жалеть – Бога не признают, значит, не перед кем держать отчёт, и нельзя жалеть, потому что это значит продлевать мнимые, но болезненные страдания существа, которое на самом деле призрачно. А если так, то при отсутствии объекта ложь равна истине, и можно в своих целях использовать ту и другую», – говорил Лев Николаевич.

Значит, «ничто не истина, всё дозволено»… Достоевский прекрасно описал этот феномен с точки зрения гениального писателя-христианина. Гумилёв вынужден был, по понятным причинам, несколько маскировать свои выводы, но в итоге они очевидны. Негативные концепции строятся на желании уничтожить реальный мир. Предел такого уничтожения – полная аннигиляция. Гумилёв назвал это конечное состояние вакуумом, оговорившись при этом, что наши предки то же самое называли Люцифером – уносящим свет. То есть сатаной. Вакуум – по определению абсолютная пустота. А с точки зрения христианина, зло, то есть сатана, – это отсутствие Бога, который есть абсолютная полнота жизни. То есть стремление к пустоте есть стремление к сатане.

Откуда же, при каких обстоятельствах появляются антисистемы? Как говорил тот же Гумилёв, «бывают эпохи, когда людям жить легко, но очень противно». Такие времена обычно наступают во время перехода этноса из одной фазы в другую, когда он ослаблен и подвержен чуждым влияниям. И российский суперэтнос сейчас как раз переживает такой неприятный период перехода из фазы надлома (смут и революций) к спокойному течению жизни, плавному спуску – инерционной фазе. При этом чуждые влияния буквально роятся над нашим суперэтносом, проникая во все его поры.

«Когда два разных (этнических. – Прим. ред.) ритма накладываются друг на друга, возникает своего рода какофония, воспринимаемая людьми как нечто противоестественное, что в общем-то и правильно. Но тогда люди начинают не любить вмещающую их географическую среду, искать выхода при помощи строгой логики и оправдывать свою ненависть к миру, устроенному так неудобно», – писал создатель ПТЭ.

Учёный назвал это явление «этническая химера». Когда она возникает, и может появиться (хотя не всегда) антисистема.

Итак, антисистема – это системное сообщество людей с негативным мироощущением. Если уподобить этнос организму, то антисистема – это рак или сифилис. По Гумилёву: «Негативная идеология… съедает этнос, в котором она нашла приют, так же, как бледная спирохета съедает организм человека и гибнет вместе с ним».

И всё-таки этнос не полностью тождественен организму человека. Если в битве организма и рака в большинстве случаев побеждает последний, то этносы почти всегда перемалывают или подавляют антисистемы. Но, как уже сказано, на их место встают другие. И современный мир поражён ими, причём большая часть идёт из-за океана, где в Северной Америке уже больше 200 лет существует грандиозная химера, вобравшая в себя сотни разнородных этносов и постоянно плодящая по всему миру антисистемы. То мормонов, то иеговистов, то сайентологов…

Да и в глобальном мире уже оформляется глобальная антисистема, пока не имеющая общепринятого названия, – то ли «агрессивный либерализм», то ли «мультикультуризм», то ли «всемирная демократия»... Философия постмодернизма, принципиально отвергающая понятия добра, морали и истины, рассматривающая любое явление со множества позиций одновременно, отлично подходит на роль идеологии для этой антисистемы. И она агрессивна: бомбёжки Сербии, вторжение в Ирак, события «арабской весны». Сейчас вот Сирия… История показывает что, если антисистеме не противостоять, она может пожрать этнос. А тут речь идёт уже обо всём человечестве. Значит, все, кто встаёт против этого монстра, за традиционные ценности и право народов жить в соответствии со своими собственными ценностями, правы.

по пунктам

1. Ложь как принцип – это основной признак антисистемы и антисистемщиков. Так, исмаилиты притворялись правоверными мусульманами. Катары – христианами. Оставшиеся от погрома манихеи в Азии выдавали себя то за несториан, то за буддистов. Та же самая подоплёка под мафиозным законом омерты – кругового молчания и обмана властей, под советской и нынешней американской пропагандой и так далее.

2. Слепое подчинение авторитету. Будь то гуру любой деструктивной секты, «крёстный отец» мафии, издающий фетвы улем, «мнение вышестоящих товарищей» или высказывание нынешних либеральных идолов. В подзабытом перестроечном фильме «Легко ли быть молодым» молодой русский кришнаит легко признаёт, что может убить человека по приказанию гуру, хотя вайшнавы проповедуют отказ от насилия.

3. Желание разрушить старый мир и возвести на его обломках новый, соответствующий идеалу данной антисистемы. Причём разрушение понимается совершенно буквально. Так, талибы уничтожили уникальные статуи Будды, а египетские поборники «чистого ислама» грозятся снести пирамиды. А их единомышленники по всему миру взрывают гробницы мусульманских святых и храмы других религий. Кстати, первоначально ислам был вполне позитивной религией, позитивны и многие его национальные модификации. Но он в силу тенденции к смешению этносов через многожёнство и взятие в наложницы иноземок регулярно плодит химеры и антисистемы. Ну, о практике большевиков по разрушению «старья» и говорить нечего.

4. Полная неспособность к созиданию. Потому антисистемы и гибнут. Когда они разрушают то, что, по их мнению, мешает созданию их светлого мира, выясняется, что построить его они просто не умеют.

5. Принцип «кто не с нами, тот против нас». Все, кто не следует данной концепции, объявляются врагами, а если получается взять власть, уничтожаются физически. Про большевиков и нацистов уж говорить не буду. Вспомним хотя бы практику хашишинов или истребление мормонами в 1857 году каравана переселенцев в штате Юта. Потому что были уверены: проливая кровь грешника, тем самым «спасаешь» его.

6. Узкий круг посвящённых, «знающих истину». Каждая антисистема имеет своё «политбюро», указаниям которого обязано слепо следовать непросвещённое «быдло». Пиры, «старшие братья», «крёстные отцы», «законники», дзёнины, оябуны – «ум, честь и совесть»... А для «быдла» утешением служит или порция гашиша, или обещание 33 гурий после того, как он станет шахидом, а главное – разрешение беспрепятственно делать любые гадости всем остальным людям. Ведь для людей с негативным ощущением это так приятно и утешительно…

Антон Кизим, историк, исследователь антисистем:

– Один из базовых типов антисистем – «сегрегационный». В основе – принципы сегрегации: национальные, расовые, социальные (классовые).

Антисистемщик делит людей на «белых» и «чёрных» с использованием своей терминологии: «истинные арийцы и унтерменши», «эксплуататоры и эксплуатируемые»… При этом активно используется принцип «негативного обобщения» при описании «чёрных». Вот находится среди них какой-нибудь отрицательный персонаж вроде «попа-алкоголика-мироеда» и после этого говорится: «Они все такие! Их всех надо…» Относительно «чёрных» действует принцип «априорной виновности». Указываешь на то, что кто-то из них стал жертвой агрессии, слышишь: «Раз их били – значит, заслужили». Отсюда – и принцип «вседозволенности по отношению к «чёрным» (Гитлер: «Освобождаю вас от химеры, называемой совестью») и принцип «вины в будущих и гипотетических преступлениях». Например: «Богатые плохие, потому что могут (!) тратить деньги на проституток и казино». Или: «Работодатели могут (!) обижать работников». Или: «Муж может (!) обижать жену». Самое же страшное – это когда говорят: «Их дети, когда вырастут, могут (!) создать проблемы».

Тогда как относительно своих действует принцип «позитивного обобщения». Так, например, очень показательна пропаганда: «Мы партия справедливости, кто против нас, тот против справедливости». Или же: «Мы – лучшая раса. Посмотрите, какие у неё хорошие представители…» И этот принцип, что логично, ведёт к постулату «априорной невиновности «белых»: «Мы всегда правы. Это – во-первых. Во-вторых, если думаете, что мы неправы, смотрите п. 1».

Это, кстати, один из способов распознать антисистемщика. Надо сразу спросить: «Допускаете ли вы мысль, что вы можете оказаться неправы?»

И ещё важный момент. Это принцип «ненависти к разнообразию». По логике антисистем – «чем меньше, тем лучше». Логика коммунистов: «В классовом обществе есть межклассовые конфликты. Светлое будущее – бесклассовое общество, где нет различий». В этом же ряду: «Пока есть разные религии – есть межрелигиозные конфликты. Не будет разнообразия – не будет конфликтов». То же по расам, нациям и так далее.

история и современность

Российская империя в этническом отношении являлась Евразийским суперэтносом, симбиозом восточноевропейских, среднеазиатских и сибирских народов. Империя до какого-то времени химерой не была, так как населявшие её народы имели или положительное, или нейтральное отношение друг к другу (у этносов это, как и у людей). Изменения начались ещё до Петра, когда Россия стала тянуться в то, что мы сейчас именуем «общеевропейским домом», а при Петре химеризация пошла уже довольно быстро. Вместе с вводимыми новшествами в Россию с Запада проникали и антисистемы, например масонство, увлечение которым с XVIII века стало повальным.

Нет, не все масоны и вообще не все члены антисистем обладают негативным мировосприятием. Большая часть приходит туда «силой вещей», следуя за модой, в надежде подняться по социальному лифту или просто подражая другим. Так в позднем СССР люди стремились получить партбилет. Но «внутренний круг» антисистем всегда в курсе, куда ведёт ведомых. При этом в Российской империи существовали и чисто социальные причины возникновения антисистемы.

– Характерным было наличие большого количества крестьян, ставших пролетариями и утративших духовную связь с сельской общиной. Фактически это означало частичную утрату этнической традиции и ослабление резистентности (сопротивляемости. – Прим. ред.) этноса, – считает исследователь антисистем Павел Корявцев.

Эти оторванные от корней, этнически пёстрые «разночинцы» были очень подвержены негативным влияниям концепций, тогда именуемых «нигилистическими», что зафиксировано в русской литературе XIX века. Именно они стали движущей силой Российской катастрофы XX века.

Дальше всё пошло, как всегда и происходит, когда антисистема получает власть в государстве. «Весь мир насилья мы разрушим до основанья…» А затем?.. Обнаружив, что на одной негативной риторике и соответствующих деяниях не выживешь, антисистема стала вбирать в себя позитивных людей, которые могли поддержать гибнущее государство. При этом наиболее одиозные представители антисистемы были уничтожены при Сталине – прагматическом антисистемщике, который даже (осторожно и лукаво) вернул народу некоторые скреплявшие его ранее ценности, например Православную церковь. На этом и держались 70 лет…

Но активный негативный заряд был уже потерян, и в конце концов случился крах СССР. Сейчас мы имеем дело с остатками той страшной разрушительной силы, которую условно можно назвать компартией. Но это не значит, что антисистем в России больше нет. Если бы так!..

Разрушь одну метастазу – в других местах «стрельнут» две новые. Тем более в нашем, российском случае социальный «питательный бульон» для «вируса» никуда не делся. По-прежнему нас тянет к «западным ценностям», по-прежнему в России есть «малый народ», тот, что назывался и «прогрессивной общественностью», и «передовой интеллигенцией», а теперь вот – «креативным классом». Маргинальные, химерные, оторванные от корней люди, сбившиеся в кучу вокруг некого фетиша, олицетворяемого живым лидером.