Что лечит наши нравы

На протяжении тысячелетий жизнь человечества определяли традиции. С конца XIX века её начали определять технологии. В прямом и переносном смысле электричество дало людям свет, автомобиль – сократил расстояния, телефон – сблизил людей, самолёт – превратил планету в единый населённый пункт… А радио, телевидение, компьютеры, интернет, мобильники… В общем, жить стало и вправду лучше, жить стало комфортнее.

Но как все эти чудо-новшества отразились на нашем внутреннем мире? Даниил Гранин, много писавший об учёных и конструкторах, в своей новой книге «Заговор» так и ставит вопрос: «…А что техника, способна ли она помочь исправлению нравов? Есть ли в ней нравственная составляющая?»

Казалось бы, ответ прост: всё зависит от людей и каждого отдельного человека. В руках преступника автомат Калашникова – орудие убийцы, а в руках военнослужащего, особенно во время войны, – орудие защиты. Хам за рулём – аморальный тип, а человек, везущий в больницу бабушку, которой стало плохо на улице, – добрый гражданин. Но простые вроде бы вопросы далеко не всегда допускают простые ответы. Вот и тут так. Очень многое зависит ещё от обстоятельств. Мы знаем немало примеров, когда тот же вчерашний защитник Отечества, вернувшись с войны, становится наёмным киллером, потому что другой профессии нет, а жить хочется не беднее других. Или когда тот же добропорядочный водитель, разозлившись на подрезавшего его лихача, решает наказать «этого наглеца» и в порыве справедливого возмездия совершает страшную аварию…

В общем, скептик и пессимист наверняка ответит на вопрос Даниила Александровича отрицательно. Мол, всё, что за последние сто с небольшим лет наизобретали учёные, только испортило нравы: люди привыкли к тому, что в этом мире каждый сам за себя, к жестокости, которая льётся с утра до вечера из телевизора, к всеобщему равнодушию, царящему в больших городах, ну и далее по нескончаемому списку.

И я готов был бы с этим согласиться, но когда прочитал гранинский вопрос, сразу вспомнил одну историю, очевидцем которой стал нынешней осенью. На трассе Петербург – Москва, в том месте, где она обтекает Тосно, случилась авария. Тяжёлая: при обгоне водитель-дальнобойщик не заметил скромный «хюндай», крутившийся у него под колёсами, задел его своим боком, и тот вылетел с дороги в кювет, после чего два раза перевернулся. Всю аварию я видел издалека, но когда подъехал – буквально через пару минут, – из остановившего впереди меня «ниссана» уже бежали к валявшейся на боку машине двое – мужчина и женщина. При этом женщина держала в руках аптечку, а мужчина на бегу тыкал пальцем в кнопки мобильника – вызывал «скорую».

Нудный дождь зарядил ещё с самого утра, видимость была почти нулевой. И дальнобойщик, надо полагать, даже не заметил, что произошло. Он не остановился, и за пеленой дождя уже едва угадывались габаритные фонари его огромной фуры.

Водитель «корейца» был без сознания. Рядом затормозили ещё две машины. Кто-то выбил локтем стекло, и мы, четверо мужчин, осторожно, медленно вытащили пострадавшего из искорёженного автомобиля. Тут подъехала «скорая». Врач подошёл, проверил, есть ли пульс, потрогал, пощупал там и сям. Потом сказал: «Вовремя приехали. Будет жить». Водитель «скорой» выкатил носилки. Раненого погрузили на них, и «скорая» с воем клаксонов понеслась в Тосно…

Вот вам и каждый сам за себя, вот вам и равнодушие. А главное – мобильник. Пойдите и скажите тому бедолаге из «хюндая», что современная техника не помогает людям быть добрыми. Не думаю, чтобы он вам поддакнул. Ведь случись такое в домобильную эру, скорее всего, пришлось бы ему отправляться на небеса.