Паата Бурчуладзе: «Мы росли в другом мире»

Выдающийся певец признаётся, что пошёл учиться музыке… чтобы папа купил ему машину

Бас Паата Бурчуладзе – желанный гость в Петербурге. Началу его восхождения на оперный олимп положила первая премия на Международном конкурсе имени П.И. Чайковского. Великий дирижёр Герберт фон Караян назвал его «вторым  Шаляпиным». Артист исполнил почти все главные партии басового репертуара, блистая на сценах лучших театров мира с самыми выдающимися дирижёрами и певцами. Народный артист Грузии, принявший участие в фестивале «Площадь искусств», который в эти дни проходит в Петербурге, отмечает 35 лет творческой деятельности.

– Паата Шалвович, как вы выбрали профессию?

– Я хотел идти по стопам отца – профессора Тбилисского политехнического университета, поэтому поступил на кафедру промышленного и гражданского строительства. Но родители очень попросили меня поступить в консерваторию, и я параллельно закончил два вуза. Мне даже стыдно признаться, отец сказал, что, если я поступлю в консерваторию, он купит мне машину. Ради этого я и поступил туда, а он сдержал своё слово.

– Помните своё первое выступление на сцене?

– На третьем курсе консерватории я спел в опере «Фауст» на сцене оперной студии и получил первый приз. И тогда я решил, что лучше, наверное, всё-таки петь. Когда один раз получишь аплодисменты, уйти со сцены больше невозможно. Уже заражает.

– Вы победили в Международном конкурсе имени Чайковского в 1982 году. Как это происходило?

– К этому времени я уже победил в международном конкурсе «Вердиевские голоса». После «Ла Скала» я приехал в Одессу и начал заниматься у Евгения Николаевича Иванова. Мы приступили 2 января, я не знал ни одного русского романса и пел только итальянские арии. Благодаря этим занятиям уже в июне я победил на конкурсе – так славно поработали за это время!

– Тогда у этого конкурса был очень высокий статус…

– Да, это был как чемпионат мира по футболу, если сравнивать со спортом. Когда распался Советский Союз, уровень конкурса понизился… Сейчас стараются опять поднять его престиж, и я думаю, это получится.

– Потом вас пригласили петь в «Ковент-Гарден» в «Аиде» Джузеппе Верди. Что вам запомнилось?

– Запомнилось то, что не запомнилось ничего. Я настолько нервничал, что, как выходил на сцену и уходил, не помню. Запомнилось то, что именно оттуда началась моя карьера. Мне очень повезло, потому что первое выступление было именно в «Ковент-Гардене».

– Ваш дебют состоялся в хорошей компании…

– Да… Паваротти первый раз пел партию Радамеса, Катя Риччарелли исполняла партию Аиды. Зубин Мета – один из особенных дирижёров, который произвёл на меня сильное впечатление. Это был удачный дебют.

– Общение с этими певцами продолжилось?

– Да, с того момента мы стали друзьями с Лучано Паваротти. Он взял меня первый раз в Америку, мы там спели вместе «Реквием» Верди, потом – в Венскую оперу. В начале моей карьеры Паваротти сильно мне помог. Всю жизнь мы встречались, очень любили друг друга, иногда пели вместе.

– Кто ещё из дирижёров оставил след в вашем восприятии музыкального искусства?

– В 1987 году по приглашению Герберта фон Караяна я спел партию Командора в опере Моцарта «Дон Жуан» на Зальцбургском фестивале. Работа с Караяном очень многому меня научила, он был неповторим. Караян был не строг, но очень требователен, отдавая при этом максимум своего знания и таланта. Он был гениальным дирижёром.

– Вы приехали в наш город на юбилей Юрия Темирканова. Как произошло ваше знакомство?

– Мы познакомились не на сцене, а просто в жизни. Это была середина 1980-х годов, я со своими друзьями ловил форель на горной реке Арагви. После рыбалки у нас было застолье. В этот момент появилась делегация, которая вела куда-то Юрия Хатуевича. Случайная встреча на берегу реки и последовавшее совместное застолье переросли в дружбу и совместную работу.

– Получается, вы приезжаете в Петербург, руководствуясь дружескими связями с маэстро?

– Да. Вообще меня с Петербургом многое связывает. Мои первые в жизни гастроли были здесь. Когда я учился на третьем курсе, между Тбилисской и Ленинградской консерваториями был обмен студентами. Грузинские студенты приехали в Ленинград и пели «Фауста» на сцене консерваторского театра. Мы были очень горды: первая наша гастроль! Нас поселили в гостинице «Нева», окна которой выходили во двор-колодец. Утром за завтраком мы очень шумели, громко разговаривали. В этот момент там работала уборщица – бедная, маленькая, худая женщина лет восьмидесяти. Она спросила, откуда мы приехали. Мы говорим: «Бабушка! Мы приехали из Тбилиси петь здесь «Фауста». Тогда уборщица спросила, кто будет петь «Валю». Повисла пауза, мы поначалу не поняли, что она Валентина называла Валей. Показали, кто поёт эту партию. «Бедный Валентин! Как мне вас жалко!» – заломила руки она и начала рассказывать, какой образ у Валентина, Маргариты… В её рассказе было много того, что мы не знали. Потом мы принесли ей два билета, пригласили на спектакль. И когда он закончился, во время аплодисментов эта бедная старушка, у которой была зарплата не больше 60 рублей, поднялась на сцену и преподнесла всем нам по гвоздике. Представляете? Это может случиться только в вашем городе! Здесь другой город, другая интеллигенция – старая интеллигенция! Мне запомнилось это на всю жизнь.

– Вы много времени проводите в Европе. Ощущаете ли вы себя европейцем?

– Сколько бы я ни «оевропеивал» себя – не получится. У меня кавказский менталитет, и это не поменяется, слава Богу. Воспитание у меня советское. Мы росли в совершенно другом мире. Перестраиваться я не имею никакого желания.

– Какие черты вашего характера связывают вас с Грузией?

– Любовь к своему брату, другу, стране, застолью. Гостеприимство. Это самое главное.

– Изменилась ли в последние годы ситуация в Грузии, на ваш взгляд?

– Да, меняется, конечно. Сейчас уже лучше, чем было лет 10 тому назад. Но я не могу сказать, что всё хорошо. Очень много бедных людей, нуждающихся в материальной помощи. Серьёзная ситуация с беженцами из Абхазии, Южной Осетии. В Грузии численность населения – около 4 миллионов, а беженцев внутри страны – 500 тысяч. Вы можете себе представить? Получается – каждый девятый человек. И им негде жить.

– Вы являетесь президентом Фонда помощи детям-сиротам…

– 3 марта фонду исполнится 10 лет. Мы устраиваем концерты, на которые приезжают мои друзья. Так мы собираем деньги, покупаем дома. В эти дома селятся семьи, которым негде жить. В марте 2014 года будем передавать сотый дом. Самое ужасное в том, что число нуждающихся в помощи не заканчивается.

– Надеюсь, когда-нибудь всё вернётся на свои места… Вы также поддерживаете тесные связи с Россией. После выступления в Петербурге у вас был концерт в Москве…

– Да, я – представитель русской басовой школы, и для меня это большая честь и ответственность. Кстати, в эти дни я отмечаю праздник – 35 лет на сцене.

– А что вам больше нравится: петь партию в оперном спектакле или исполнять арии в концертном варианте?

– Петь концерты намного труднее и интереснее. На концерте никакая маленькая ошибка не ускользнёт от зрителя. Когда ты поёшь на сцене в постановке, это очень трудно, но там можно сыграть что-то, отвернуться спиной к публике. Никто ничего не поймёт, подумают, что такая постановка. А когда ты поёшь маленький романс на концерте, ты – герой этого романса, а через несколько минут будет следующее произведение. Значит, сразу надо перевоплощаться. В опере такого быть не может. Ты как начинаешь один персонаж, так его и заканчиваешь.

– Как вы отдыхаете?

– Я стараюсь ходить на рыбалку. Раньше охотился, сейчас стало жалко зверей. Но птиц пока не очень жалко, видимо, я ещё не в том возрасте.

– И ради чего вы охотитесь?

– На охоте главное – выйти на природу и общаться с ней. Конечно, когда стреляешь в утку или перепёлку, хочется не промахнуться. Но всему есть мера. Если раньше я стрелял, пока патроны не закончатся, сейчас, немножко постреляв – несколько уток вполне достаточно, – предпочитаю сесть за стол и поговорить с друзьями.

– Скоро Новый год. Вы уже решили, как будете его отмечать?

– В последнее время отмечаю на сцене. В прошлом году я был в Вероне, в этом году буду в Страсбурге. У меня два сольных концерта в зале «Конгресс-холла». Петербуржцам я желаю в Новом году благополучия, радости и сохранять потрясающий темп в пропаганде музыки. Это большая ответственность, что в городе есть два потрясающих оркестра: в Филармонии с Темиркановым и в Мариинском театре с Гергиевым. Такая атмосфера – как раз продолжение того, что я встретил тогда на первых гастролях, познакомившись с этой удивительной старушкой-уборщицей. И я желаю, чтобы ваш город сохранял верность традициям интеллигентности, это помогает держать всю страну.