Новые старые стены

«НВ» присмотрелось к историческим зданиям, которые были снесены, а затем воссозданы якобы в первозданном виде

Среди строителей по-прежнему актуальна мода на воссоздание. Они говорят: «Да что вы воюете за старые стены? Мы снесём и сделаем точно так же – даже лучше!» И если даже не брать в расчёт моральную сторону вопроса – дореволюционные стены пропитаны историей, а новоделу грош цена – то, как выясняется, далеко не все памятники сегодня воссоздаются на самом высоком уровне.

Этот проект – пример идеального воссоздания здания. Горожанин, случайно забредший в южную часть Приморского парка Победы в створе Рюхиной улицы, даже не усомнится, что перед ним – дворец XIX века. Но будет неправ.

Историческая дача князей Белосельских-Белозерских здесь, у берега Малой Невки, была построена в 1847 году по проекту Андрея Штакеншнейдера. Она была богато украшена: ризалитом, башенкой, кариатидами, даже псевдогротом. Сад перед дачей формировали строгие аллеи с фонтаном и скульптурами.

Но все это великолепие практически разрушили в Великую Отечественную войну. Остатки разобрали в 1960-х годах.

В начале 2000-х сюда пришли инвесторы, которые решили отстроить дачу Белосельских-Белозерских заново – по оригинальным чертежам Штакеншнейдера. Разумеется, не во имя культуры, а чтобы получить ценнейший участок земли в парке. Процветавшая в те годы компания «Петербургреконструкция» (после кризиса она обанкротилась, а в 2012-м вообще ликвидировалась) воссоздала особняк под апартаменты. Правда, если верить жителям, внутри так никто и не поселился, а здание выставили на продажу за 22 миллиона евро.

Двухэтажная ратуша рядом с Петропавловским собором была отстроена в 1914 году, то есть ровно сто лет назад. Автор проекта – архитектор Александр Миняев. Она выглядела как типичный купеческий домик: полуциркульные окна второго этажа, небольшой двухколонный портик на первом этаже с балконом наверху, треугольный фронтон, высокая скатная крыша.

Что удивительно: ратуша простояла всю войну, и только в 1946 году её снесли. Вероятно, чтобы расширить Торговую площадь, на которой она находилась, и чтобы открыть вид с центрального в Петергофе Санкт-Петербургского проспекта на Ольгин пруд, который ратуша заслоняла.

В новое время владельцем участка оказалась компания «Интеко», прежней владелицей которой была жена московского мэра Елена Батурина. Застройщик предложил воссоздать ратушу и даже представил проект на общественных слушаниях. Однако в результате получившийся дом, названный «туристическо-информационным центром», выглядит грубой пародией на предшественника.

– То, что возведено, не соответствует историческим габаритам. Ратуша была в полтора раза меньше, в полтора раза ниже и на несколько осей короче. Не было там таких площадей, – посетовала председатель петергофского отделения Всероссийского общества охраны памятников Татьяна Прохорова.

Сам Феодоровский собор на Миргородской улице, обезображенный во времена СССР в ходе реконструкции под молокозавод, тоже восстанавливали к круглой дате. В прошлом году отмечалось 400-летие дома Романовых, а собор как раз построили к его 300-летию ровно век назад.

И если реконструкции молокозавода было уделено невероятное внимание, то на менее крупную постройку в составе Феодоровского комплекса вообще никто не обратил свой взор. А напрасно. Позади храма к тому же 2013 году воссоздали причтовый дом.

До революции на его месте находилось монашеское общежитие, в котором также жил и причт храма. Здание было решено в древнерусском стиле, как, собственно, и сам собор. Но сохраниться ему не посчастливилось: в советское время здание было полностью снесено, чтобы на его месте возвести служебный корпус завода.

Сейчас белоснежный дом причта вновь радует глаз. Внутри, как и прежде, размещаются службы собора и действует Феодоровский православный просветительский центр.

Середина 2000-х, когда город напоминал огромную стройку, оставила после себя немалое количество стеклянных рассадников элиты, которые не отличаются друг от друга практически ничем. Один из таких нерадостных примеров – под громким названием «Каменноостровская коллекция» – возвела стройфирма «Возрождение Санкт-Петербурга».

Как следует из названия, комплекс появился на Каменноостровском проспекте (дома 58-60 и 62). Важным для городских ценителей истории должно было стать воссоздание двухэтажной дачи Воронихина. Она была построена в дереве ещё в 1807 году. Автор проекта, разумеется, сам Андрей Воронихин, автор Казанского собора и Горного института.

Но до наших дней дача не дожила. Весной 1980 года её разобрали в период подготовки Ленинграда к XXII Олимпиаде. Чиновники посчитали, что старинное деревянное здание портит вид правительственной трассы.

«Воссоздана» она была лишь к 2009 году. Естественно из железобетона. И естественно, с пристройкой позади массивного семиэтажного здания из стекла и бетона

К 300-летию Царского Села город Пушкин вернул себе главную религиозную доминанту – собор Святой Екатерины на Соборной площади. Это ещё и важнейший архитектурный элемент: купола видны с самых неожиданных точек, и нынешние пушкинцы порой удивляются, как же удачно он оказался вписан в городской ландшафт.

Автор собора – архитектор Константин Тон. Тот самый, что создал Московский вокзал в Петербурге и аналогичный – в Москве. Правда, все храмовые проекты Тона постигла одна и та же судьба: и храм Христа Спасителя в Москве, и Введенский собор напротив Витебского вокзала, и церковь Святого Митрофания на Митрофаниевском кладбище, и Благовещенская церковь на нынешней площади Труда оказались уничтожены в годы советской власти.

Храм в Царском Селе, построенный в 1840 году, был взорван в 1939-м, не дожив до своего столетия. Правда, облегчили работы по уничтожению конструктивные ошибки в проекте Тона: спустя шесть лет после освящения (то есть в 1846-м) внутри лопнули металлические стяжки, по стенам пошли трещины, а, чтобы не случилось беды, в самом центре храма поставили… огромный столб.

Проект воссоздания Екатерининского собора исправил недочёты. Правда, чтобы начать стройку, пришлось… снести памятник Ленину. Эти работы были закамуфлированы под псевдопреступление: якобы молодчики ночью по своей инициативе скинули фигуру наземь. А затем почти сразу же начались работы по воссозданию. Храм торжественно открыли в 2010 году, когда с размахом отмечалось 300-летие Пушкина. Литургию провёл лично патриарх Кирилл.

Владислав Воробьёв

реплика

Владимир Владимиров, обозреватель «НВ»

В мире живописи подлинники картин Пикассо, Ван Гога, Коровина и других известных художников стоят миллионы долларов, полотна эпохи Возрождения вообще не имеют цены, между тем как самые лучшие, профессиональные их копии стоят от силы несколько тысяч, а то и сотен долларов или рублей. Почему такая разница – тема отдельная, но факт есть факт: даже лучшая копия в сотни раз дешевле подлинника.

Но что касается архитектуры и подлинников исторический зданий, то в Петербурге ситуация с ними прямо противоположная. Как только нарисовывается выгодное дельце – снести уникальное исторические здание, чтобы на его месте слепить бетонную коробку с дешёвой стилизаций под старину, – тут же все знатоки: маститые архитекторы, искусствоведы из КГИОП, независимые эксперты – дружно приходят к выводу, что подлинник устарел и обветшал, а вот поставленный на его месте доходный новодел украсит город.

Между тем в 99 случаях из 100 авторы нового здания вообще не стремятся копировать здание-предшественник, полагая, что для сходства достаточно будет воссоздать балкончик или парочку гипсовых барельефов на фасаде. Впрочем, когда стараются что-то воссоздать, нередко получается ещё хуже. Пример – упомянутая выше так называемая дача Воронихина на Каменноостровском, увидев которую сам Воронихин наверняка постарался бы её поджечь. Ну отсутствуют у авторов «новой дачи» понимание пропорций и чувство гармонии. Заставь таких художников скопировать пусть даже не скульптуру Микеланджело, а хотя бы «Девушку с веслом», они руки ей сделают до колен, глаза посадят вплотную друг к другу, но на критику будут отвечать, что воссоздали всё на отлично: у копии есть и руки, и туловище, и весло вроде не забыли…

Да, дело, увы, не только в коммерции, в стремлении на каждом квадратном метре сэкономить и заработать (хотя и в этом тоже), а именно в отсутствии вкуса. Достаточно посмотреть на архитектуру новых зданий, которую один из коллег назвал «стеклянными сараями».

Но вернёмся к теме подлинников и копий в архитектуре. Немцам после Второй мировой пришлось с нуля, с дымящихся руин восстанавливать архитектурные шедевры Дрездена, нашим специалистам ещё более сложные работы достались в дворцовых ансамблях Петергофа, Пушкина. И ведь никто сейчас не скажет, что Дрезденская галерея, Большой дворец в Петергофе и Екатерининский в Пушкине – копии и новоделы, в них остался бесценный дух истории. Тогда как в нынешних копиях – только дух коммерции и архитектурной бесталанности.