Ах, крокодилы-бегемоты…

Несмотря на призывы специалистов, законодатели не спешат навести порядок на рынке экзотических животных

Январь 2014 года. Истощённый двухмесячный львёнок обнаружен в купе поезда Санкт-Петербург – Москва. Перевозчики лгали, что купили его в Красноярском зоопарке… Февраль. К дверям питерской ветклиники подкинули новорождённого медвежонка. Только за месяц в практике центра помощи диким животным «Велес» это уже четвёртый подброшенный косолапый. Несколько дней спустя на помойке в Калининском районе найден полуживой детёныш нильского крокодила, которого приютили у себя сотрудники жилкомсервиса и назвали Геной Гражданским…

Специалисты утверждают: все эти случаи – лишь верхушка айсберга. Держать дома экзотическое существо давно стало модным. Множество приобретений оборачиваются трагедиями для животных, а порой и неприятностями для их беспечных хозяев. Но, похоже, эта ситуация волнует только специалистов и зоозащитников, поскольку принять какой-то регулирующий закон и навести порядок чиновники и законодатели не спешат.

По данным Интерпола, контрабандная торговля животными вышла уже на второе место после наркоторговли. Ежегодный оборот от этого преступного и губительного для природы «бизнеса» иностранные специалисты оценивают в 7–10 миллиардов долларов. По данным же Всемирного фонда дикой природы, ежегодно нелегально продают 30 тысяч обезьян, пять миллионов птиц, 10–15 миллионов рептилий, свыше 500 миллионов декоративных рыб.

Контроль за мировым оборотом редких видов животных регулируется Конвенцией о международной торговле видами дикой фауны и флоры, находящимися под угрозой исчезновения (СИТЕС), к которой в своё время присоединилась и Россия. В список входит более 30 тысяч видов животного и растительного мира, торговля которыми между странами-участниками требует особых условий и документов. При этом каждая страна должна привести своё законодательство в соответствие с требованиями СИТЕС. Однако ушлые дельцы ловко обходят все препоны. Например, во многих странах нет запрета на провоз гибридов, и поэтому в ветеринарных паспортах, которые требуют на таможне, волков меняют на волчьих собак, а редких сервалов – на саванн, которые являются гибридом сервала и домашней кошки. Если же животное не входит в список СИТЕС, то достаточно представить документы о праве на животное, которые совсем не сложно получить в целом ряде стран по весьма невысокой цене.

Не случайно если ещё несколько лет назад общественность регулярно узнавала из СМИ о всё новых и новых случаях задержания нелегального живого товара в том же Петербурге, то в последние годы наша таможня не фиксирует эпизоды откровенной контрабанды. Как пояснили «НВ» в пресс-службе Северо-Западного таможенного управления, последний случай нелегальной перевозки экзотических животных был зафиксирован специалистами управления ещё в 2009 году, когда гражданин Армении пытался провезти накачанных снотворным четырёх мартышек Шмидта и 20 попугаев жако. Впрочем, никакого секрета в такой «тишине» нет: крупные дельцы навострились обходить СИТЕС и «улаживать» бюрократические процедуры, пользуясь довольно либеральным российским законодательством, особенно в части ввоза. Да и чего греха таить, на таможне проверяется от силы процентов 10–15 багажа, в чём легко убедиться, оказавшись на границе. Идёшь себе по зелёному коридору и иди… По данным же Россельхознадзора, рост числа выданных разрешений на ввоз в Россию животных в прошлом году составил 10 процентов по сравнению с 2012 годом. Сколько из них «экзотов», ведомство не уточняет. 

Если ещё сравнительно недавно приобрести в России живую экзотику было несколько затруднительно, поскольку нужно было найти выход на продавца-нелегала, работающего с контрабандистами, то в последние годы это можно сделать не вставая со стула. Достаточно лишь выйти в интернет – и на вас посыплется поток предложений. Так, обезьяну саймири в Петербурге предлагают за 60–100 тысяч рублей, игрунка обойдётся в 40–70 тысяч в зависимости от вида, енот потянет на 20 тысяч рублей, с полсотни тысяч вы выложите за суриката, 75–100 тысяч – за редкого вида попугая. Это и многое другое постоянно есть в наличии. Остальное можно заказать: хоть антилопу за 150–170 тысяч рублей, хоть кенгуру за 200 тысяч, хоть пуму или леопарда за 250–300 тысяч, хоть детёныша шимпанзе или орангутана по схожей цене. При этом все уверяют, что животные выращены в питомнике, никакой контрабанды, всё чисто и с документами. Некоторые покупатели позже на форумах делятся неприятными впечатлениями от увиденных тесных клеток, в которых томятся измождённые четвероногие или пернатые узники, а также высказывают серьёзные сомнения относительно подлинности документов, которые им продемонстрировали. И все прекрасно понимают, что в большинстве случаев эти животные попадают в Россию нелегальным или полулегальным путём из-за отсутствия строгого законодательства и тем паче строгого контроля, но делают вид, что ничего страшного не происходит.

– Я в одном таком петербургском «питомнике» купила попугая, краснохвостого ару, – поделилась с «НВ» посетительница одного из «экзотических» интернет-форумов Елизавета. – Обычный «дикарь», я его не выбирала, мне просто принесли его в коробке. Справка – просто копия чего-то невнятного с размазанным штампом и непонятными датами.

Мало кто из покупателей экзотической живой игрушки задумывается над тем, каким жутким способом контрабандисты перевозят животных: рептилий везут в тубусах и пластиковых контейнерах без еды и воды, попугаев пичкают транквилизаторами, заворачивают в бумагу и упаковывают в чемодан, как бутылки. В результате живыми до места назначения добираются лишь 10–15 процентов животных. Но сумма, которую в итоге получает продавец, с лихвой окупает подобные «издержки». Так что каждому покупателю обезьянки, лемура, редкого попугая или черепахи нужно помнить: он косвенно виновен в смерти животных, погибших по дороге. И это не считая большого количества тех животных, которые попутно гибнут во время варварской добычи в дикой природе или умирают уже у российских продавцов. 

Основными покупателями экзотических и диких животных являются уличные фотографы, у которых, по данным зоозащитников, обезьянка или питон погибает уже через один-два года, успев с лихвой «окупить» затраты на своё приобретение и весьма обогатить владельца; богатые люди, а также коллекционеры. Но всё чаще на покупку экзотической рептилии, лемура или дикой кошки идут простые граждане, в основном слабо представляющие, с чем им придётся столкнуться. И речь даже не об огромных расходах на содержание и лечение питомца.

Петербурженка Инна Артемьева осенью 2012 года подобрала на даче умирающего лисёнка. Привезла найдёныша в город, выходила, вылечила… Вскоре выросшей лисице пришлось выделить целую комнату, чтобы как-то оградиться от дикого зверя: в клетке же она билась, ломала зубы о прутья решётки.

– Это был просто какой-то кошмар, – рассказывает Инна. – Лиса грызла всё, что попадалось ей на глаза: мебель, провода, рвала одежду. В руки её взять было практически невозможно: она вырывалась, кусалась, царапалась, а когти у неё, я вам скажу, посильнее кошачьих будут. В комнату, где она жила, мы входили, морща нос, поскольку запах «дичины» стоял невыносимый. Больше года у нас ушло на то, чтобы её пристроить в зооуголок, после чего мы вздохнули с облегчением.

Неспроста тот же интернет пестрит предложениями о продаже экзотических животных по чисто символической цене или вовсе передачей «в добрые руки», где владельцы объясняют причину отказа от питомца «семейными обстоятельствами». Есть ещё одна проблема, связанная с «нашествием» диких и экзотических животных в российские дома и квартиры, о которой не перестают говорить специалисты.

– Многие экзотические животные, во-первых, просто опасны как хищники, – говорит ветеринарный врач, специалист по экзотическим животным Елена Осипенко. – Во-вторых, они являются переносчиками сальмонеллы и других опасных инфекционных заболеваний. Взрослые покупают своим детям маленьких экзотических черепашек и птиц, не задумываясь, что дети целуют и обнимают этих животных.

Казалось бы, проблема давно назрела. Да и не только с экзотическими, но и домашними животными. Сколько лет общественность требует принять закон о содержании животных, предлагает ограничить содержание собак бойцовых пород, вынудить владельцев быть более ответственными и перед своими питомцами, и перед окружающими людьми. Но воз и ныне там. Несколько лет назад Госдума предприняла очередную попытку урегулировать эту сферу, где были ограничения на содержание диких и экзотических животных, но документ лёг под сукно. Многие специалисты предлагают взять на вооружение советский опыт ограничительных списков, который появился после трагедии в семье Берберовых, когда «домашний» лев разорвал хозяйку дома и убил её сына, и хотя бы в регионах утвердить перечень животных, которых будет запрещено содержать, но и тут всё глухо. Советуют более либеральные меры, например легализовать рынок экзотов и вести за ним жёсткий контроль – тоже ноль внимания. Видимо, лишь когда по улицам российских городов начнут бродить стада слонов и крокодилов, парки оккупируют стаи обезьян, а счёт покусанным и заболевшим опасными заболеваниями гражданам пойдёт на тысячи, мы как-то пошевелимся…

прямая речь

Иван Корнеев, почётный член Евро-Азиатской региональной ассоциации зоопарков и террариумов, экс-директор Ленинградского зоопарка:

– Проблема существует, и уже давно. СМИ становится известно лишь о верхушке этого айсберга, а вообще диких животных в домах наших граждан, думаю, очень много. Помню, в 1990-е в какой-то период было чётко понятно, что в Петербург завезли целую партию уистити-игрунок, маленьких обезьянок, поскольку сотрудники нашего зоопарка только за одно лето по просьбам граждан забрали их с десяток штук. Обезьянки маленькие, симпатичные, люди их охотно заводили, а потом они им надоедали. У одной уистити мы обнаружили восемь переломов, потому что ребёнок, которому её купили, играл с ней, как с трансформером, ломая ей кости. Прочие тоже были не в лучшем состоянии. Владельцы при этом уверяли, что любили свою обезьянку, кормили её. Спрашиваешь: «А чем кормили?» И слышишь: «А что сами едим – то и ей даём». Результат такого содержания тоже понятен – тяжёлые заболевания. 

Подавляющее большинство тех, кто заводит крупных обезьян, вообще ничего не понимают в поведении животных. Берут, как правило, детёныша или подростка. Обезьяна вырастает, становится половозрелой, ну а дальнейшее развитие событий совершенно очевидно: если это самка, значит, она будет любить мужчину в доме и ненавидеть всех женщин, воспринимая их как конкуренток. Если самец – значит, страдать начнут мужчины в доме. Детей все взрослые обезьяны не любят и, соответственно, будут их кусать и бить. Кроме того, понятно, что в доме будут отсутствовать люстры, посуда и прочие хрупкие предметы. Вообще обезьяна в доме – это ужас. Это просто стихийное бедствие! Вот и начинается: «Ой, заберите!» А как забрать? Если животное выращено в доме, в группу такую обезьяну уже практически не вернуть, потому что она не привыкла контактировать с себе подобными, у неё нарушено поведение. Это будет вечный изгой. Понятно, что зоопарк – единственный институт в городе, который может как-то работать с дикими животными. Но всех же не возьмёшь.

Ограничения не прописаны нигде, а, на мой взгляд, они должны быть. В моём представлении проблему нужно решать кардинально – запретить держать дома диких животных. Почему нельзя это сделать? В советские времена после истории с Берберовыми существовал список опасных животных, которых нельзя держать дома. Может быть, документ уровня федерального закона и не нужен, но какие-то нормы всё-таки должны быть. 

Динара Агеева, руководитель отделения Центра защиты прав животных «ВИТА» в Санкт-Петербурге и Ленинградской области:

– По экзотическим животным у нас полный законодательный вакуум. Да, существует закон «О животном мире», но его нормы трудно применимы к подобным нарушителям. В первую очередь, как мне кажется, необходимо просвещение людей. Каждый покупатель должен знать, что животное к нему попадёт зачастую контрабандным путём, где на каждое выжившее приходится несколько погибших.

Мы постоянно получаем письма, жалобы, сигналы о том, что там и тут найдено какое-то экзотическое животное. Сейчас очень часто выбрасывают рептилий. Как только началась мода на диких экзотических животных, так сразу возникла та же проблема, как с кошками и собаками: не понравилось – выбросил, не уследил и убежала – да и бог с ним. Практически никогда у найденных экзотических животных не объявлялся хозяин. У каждого животного, содержащегося дома, должны быть документы, ветеринарные справки и чип. То есть необходим контроль. И если человек решил завести такое животное, он должен очень ответственно к этому подойти. Но это не так часто делается, как хотелось бы.

Если говорить о необходимых нормах, то это должно быть в первую очередь хотя бы легально: животное должно быть надлежащим образом оформлено, зарегистрировано, сама процедура должна быть максимально прозрачна и упрощена для человека. Если оно убежало или хозяин выкинул – должна быть возможность считать чип, найти владельца и в случае безответственного обращения привлечь его к ответственности. Тем более если речь идёт о хищном животном, которое может нанести урон окружающим. Приведу в качестве примера лишь один случай. У одного петербуржца жил дома енот-полоскун. Однажды хозяин напился, ударил енота ножом и выкинул его на лестничную клетку. Вышли соседи и не знают, что делать: енот – животное не безобидное, а раненый тем более. Он, истекая кровью, стал на всех бросаться, метаться. Конечно, вызвали МЧС, спасатели забрали несчастное животное, отправили его в приют. Владелец же при этом не получил никакого наказания.