«Каждый продюсер мнит себя спасителем мира»

Джерри Брукхаймер гордится выпущенными блокбастерами и обещает новые. В том числе – новые и новые приключения Джека Воробья.

«Отец» масштабных лент «Скала», «Воздушная тюрьма», «Пёрл-Харбор», «Враг государства», «Армагеддон», киносаги «Пираты Карибского моря» и ещё дюжины блокбастеров, известных на весь мир, Джерри Брукхаймер выпустил триллер «Избави нас от лукавого». Об этом фильме, о том, что движет художником и бизнесменом от кино при создании той или иной ленты, один из самых успешных кинопродюсеров современности рассказал корреспонденту «НВ».

– Джерри, ваш новый проект, мистический триллер «Избави нас от лукавого», несколько отличается от того, что выпускала ваша компания доселе. Что побудило вас взяться за тему экзорцизма?..

– Не скрою, к теме изгнания дьявола я подступаюсь достаточно давно, но она основательно отработана, а потому снять нечто абсолютно новое – так, чтобы оригинальность оставалась на уровне идеи и не перерастала в нечто невероятное на экране, – сложно. Что я хотел показать новым фильмом? Наверное, некий скрытый смысл этого действа. Я в каждом своём новом проекте стараюсь обнаружить скрытый смысл вещей, а уж потом он обрастает явным. Так случилось и с моей новой картиной «Избави нас от лукавого». Да, фильмов, отражающих быт и способы экзорцизма, не счесть. Но мы сумели найти ход, который мне показался исключительным, нехоженую тропу. И картина получилась как полицейский детектив и триллер одновременно. И в этом признак хорошего фильма – когда в нём много всего одновременно. Не люблю прямолинейности. По мне, в любой добротной картине должна быть сносная интрига, внезапная кульминация и совершенно невероятная развязка. И пусть сама фабула известна, но в итоге история должна качественно отличаться от всего, что было сделано до того. Если это героика, как в случае с блокбастером «Армагеддон», то здесь любовь побеждает страх, а потом уже группа бурильщиков – невесть откуда взявшийся астероид. Либо как в случае с военной драмой «Пёрл-Харбор»: тут дружба, плечо товарища важнее внутренних противоречий, рождённых неверностью женской половины. Кругом война, после разберёмся, кто прав и кто виноват в любовном треугольнике. Так и в триллере «Избави нас от лукавого». В этом фильме есть скрытый мотив действий главного героя. Вся история в итоге заставляет его сблизиться с семьёй, поверить в то, что раньше не внушало доверия.

– И каждый фильм у вас как первый. Отчего так?

– Ну, далеко не каждый фильм у меня как первый: работать в нише сиквела я так же обожаю, как и покорять доселе не покорённые вершины. Те же «Плохие парни» или же «Сокровища нации», если есть шанс снять второй фильм, а то и третий – отчего бы этим не воспользоваться? Герои те же, разве что сюжет развивается в определённой последовательности своей дальше. Отсюда и наше желание снимать, снимать и ещё раз снимать кинороман о пиастрах, тайных сокровищах и человеческой отваге – «Пираты Карибского моря». Бывает так, что тема одним фильмом явно не исчерпана, отсюда мысль снять ещё один, потом второй, а в случае с киносагой «Пираты Карибского моря» – так уже пять полномасштабных кинолент наснимали, думаем снять шестую. И та, скорее всего, будет не последняя.

Но то, что мне скучно играть на одном и том же поле, – правда. Отсюда поиск свежих идей.

– Откуда они приходят?

– Отовсюду: телесюжет, звонок коллеги или друга, из книги вычитал. Идеи в буквальном смысле этого слова витают в воздухе – только успевай их ловить и экранизировать. Правда, не все замыслы тут же воплощаются в жизнь. Тот же «Одинокий рейнджер»... Этот фильм долго жил в стадии замысла. Мне не хотелось из него делать нечто ординарное, хотя у меня и нет ни одного ординарного фильма, ни с идеологической, ни с технологической точки зрения. Этот фильм сложился как пазл в тот момент, когда всё: и моё понимание идеи, и режиссёрское чутьё, и вся производственная составляющая – идеально подошло друг к другу.

В «Пиратах» одно родилось сразу – кто станет главным героем. Это наш горячо любимый Джек Воробей – Джонни Депп. Этот парень способен только одной своей харизмой заполнить зрительный зал. Но здесь важно было не столько запустить обаятельную персону, сколько... озвучить нечто нематериальное. Нечто такое – зыбкое, незримое, что очень сложно описать словами, но легко передать в виде изображения.

Кстати, по этой самой причине не каждый замысел доживает до окончательного монтажа в первичном своём варианте. Приходится чем-то жертвовать, даже насыщенно технологический блокбастер много себе позволить не может.

– Что побуждает снять тот или иной фильм?

– Какого-то одного рецепта нет и быть не может. Когда снимаешь ремейк, как в случае с фильмом «Угнать за 60 секунд», руководствуешься одним посылом. Когда же пытаешься войти в тёмные воды доселе нетронутой темы, как в случае с новой картиной «Избави нас от лукавого», ставишь перед собой другие задачи, и мотивация тут иная. Хотя, по большому счёту, желание в любом случае почти одно и то же – как у успешного ученика из колледжа: преуспеть во всём, постараться получить высший балл – в прокате, у зрителя. Чтобы о твоём фильме говорили, спорили, чтобы его обсуждали. Мне этот посыл импонирует. Так было в случае с дилогией «Сокровища нации». Мол, откуда они всё это взяли, все эти вывезенные из Европы ценности, закопанные так, что их можно обнаружить по разрозненным артефактам? А мне сама идея приглянулась – поставить фильм словно по игровой стратегии.

А ещё очень хороший мотиватор искать новые идеи, вылавливать их из воздуха – это тщеславие. Каждый кинопродюсер мнит себя спасителем мира, и не важно, сколько раз этот самый мир без тебя спасали: хочется и свою лепту внести в этот бесконечный перечень лент о конце света, предотвращённого умелыми людскими руками. В фильме «Армагеддон» я сделал ставку на таких героев нашего времени, на которых до меня никто ставку не делал: кто бы мог подумать, что рядовые бурильщики с затерянной в океане нефтяной платформы станут спасителями человечества... Кстати, обожаю такой ход, когда героем истории становится персонаж, явно не предназначенный для этого. Как в случае с комедийным боевиком «Плохая компания», где агента заменяют его братом-близнецом, но при этом полной противоположностью умелого братца.

– Ещё одна черта ваших кинолент – размах. Разве что «Избави нас от лукавого» стал чем-то камерным, с чётким фокусом на конкретной теме, персонаже...

– Каждый продюсер мечтает снять «самое-самое» кино с точки зрения кассовых сборов. Плох тот продюсер, который об этом не мечтает вовсе. Зачем тогда вообще браться за кинопроизводство? Это ж такие затраты, это как завод, только здесь не машины или зубочистки, а кино делают. Продукт один, но сколько у него пользователей, то есть зрителей! А ведь кинофильм потом можно растиражировать на иные носители. Однако же кино – это не только и не столько фабрика, сколько мастерская по реализации твоего собственного эго. Мы должны давать себе отчёт, ради чего ввязались в то или иное кинематографическое предприятие. Ради денег? Разумеется! И ради славы тоже. Но основа основ в работе продюсера – удовлетворение его личностного и профессионального «я». Как в спорте: сегодня мы берём одну планку, завтра – чуть выше, чуть сложнее фильм, более накрученный. Если это шпионский боевик, как «Враг государства», то там всё должно кипеть разного рода гаджетами, если это «Пираты Карибского моря», то тема должна быть так основательно разработана, чтоб после тебя только смельчаки бросались бы в пиратский бой. И каждый продюсер мечтает, чтобы в его фильме были сбалансированы тонкие сценарные моменты и масштабные экспозиции. 

Мне дорога была каждая слезинка зрителя, вышедшего из кинозала после просмотра фильма «Армагеддон». Вот ради этой слезинки, по существу, мы и работаем. Если ты снимаешь блокбастер, который лишь тебя пугает, напрягает, удивляет, и то лишь набором разного рода технологических клише, – к чему всё это? Спроси у любого, о чём фильм «Армагеддон», к примеру. Да, Брюс Уиллис опять спас мир, да, ради такой красавицы, как Лив Тайлер, стоит лететь на несносный астероид и взрывать его. Явных тем много, и никто не обратил внимания, какой тонкой, почти ювелирной – с технологической точки зрения – выдалась съёмка этого фильма. И слава Богу. Мне важно сложной филигранной техникой съёмок передать в общем-то простой сюжет. Тривиальный и загадочный, как сотворение мира. Таким стал и мой новый фильм «Избави нас от лукавого». Правда, это не блокбастер, но иногда нужно поработать в новой технике, дабы добиться нужного результата. А мы нужного результата добиться сумели – я уверен!

Бывает так, что тема одним фильмом явно не исчерпана, отсюда мысль снять ещё один, потом второй, а в случае с киносагой «Пираты Карибского моря» – так уже пять полномасштабных кинолент наснимали, думаем снять шестую. И та, скорее всего, будет не последняя.

Джерри Брукхаймер, режиссёр