Эбола. Реальная угроза или искусственная паника?

Есть все основания полагать, что шумиха вокруг смертельной лихорадки – инструмент создания управляемого хаоса

По данным Всемирной организации здравоохранения, число жертв вируса Эбола превысило 4 тысячи человек. А согласно оценкам Центра по контролю и профилактике заболеваний США, в Либерии и Сьерра-Леоне до января 2015 года лихорадкой могут заболеть до 1,4 миллиона человек.

Всё это очень похоже на сценарий фильма про апокалипсис. Тем более по миру ходят упорные слухи (столь же упорно, впрочем, опровергаемые), что умершие от Эболы… поднимаются и начинают нападать на живых. Тут уж можно не смотреть популярный сериал «Ходячие мертвецы» – скоро за окном то же самое будет.

Однако и без «оживших мертвецов» ситуация выглядит достаточно устрашающе. Зарегистрированных лекарств и вакцин, как неоднократно говорили медики, нет (хотя их разработки ведутся во многих странах, в том числе и в России), а люди тем временем умирают и умирают…

Как известно, президент США Барак Обама недавно озадачил мир своим заявлением на сессии Генеральной Ассамблеи ООН. По его мнению, планете сейчас угрожают три монстра: вирус Эбола, Россия и международный джихадизм в лице «Исламского государства». И не стоит обижаться на американского президента, поставившего «русскую угрозу» лишь на второе место – страшная болезнь гораздо сильнее действует на публику, чем «агрессивная Россия».

Между тем за всеми паническими заявлениями как-то уходит в тень, например, тот факт, что подавляющее число жертв болезни приходится всего на три страны Западной Африки – Либерию, Гвинею и Сьерра-Леоне. Даже в прочих африканских странах ситуация вовсе не столь ужасна: например, в далеко не самой благополучной Нигерии скончались всего восемь человек. По другим странам даже заболевших – единицы. Один человек скончался в США, ещё один инфицирован в Испании.

– Пока нет никаких доказательств, что вирус распространяется быстрее, чем во время пре-дыдущих вспышек, – утверждает Клифф Лэйн, замдиректора по клиническим исследованиям и специальным проектам Национального института аллергии и инфекционных заболеваний США.

Но его и таких как он мало кто слышит.

Что же до вакцины и лекарств, то их отсутствие тем и обусловлено, что в предыдущие годы вирусологам Эбола была попросту не очень интересна. В той же Африке процветают гораздо более опасные болезни, которые тем не менее не превращаются в мировые пандемии. Поэтому особого изучения проблемы и поиска вакцины не велось. Но сейчас, после поднятой шумихи, они, можно не сомневаться, будут созданы. И очень быстро.

Далее. Смертность при Эболе в рамках нынешней вспышки достигает 70 процентов. Казалось бы, это очень много. Однако, по оценке Михаила Щелканова, профессора НИИ вирусологии имени Ивановского, для лечения болезни требуется всего лишь проводить симптоматическую, гемостатическую и дезинфекционную терапию, дыхательную поддержку, а также использовать антисыворотки.

– В этом случае снизить госпитальную летальность до 10 процентов большого труда не представляет, – утверждает профессор.

Кроме того, Эболой, вопреки расхожему мнению, заражаются не воздушно-капельным путём, а через прямой незащищённый контакт с кровью или выделениями инфицированного человека, а также при контактах с его вещами. Это, конечно, несколько опаснее в смысле возможности заразиться, чем, например, ВИЧ, но куда менее опасно, скажем, малярии.

Конечно, это самая крупная эпидемия Эболы, известная за последние годы. Во время второй по масштабам, которая случилась в 2000–2001 годах в Конго, скончались всего 224 человека. Но всё равно у специалистов нет никаких сомнений, что современная медицина способна справиться с этой напастью. Так откуда такая паника?

Рассмотрим два ракурса – экономический и геополитический.

Итак, может быть, всё дело в экономике? Да, действительно, как показало недавнее исследование Deutsche Bank, распространение вируса Эбола в странах Африки негативно отразилось на некоторых рынках. Дело в том, что страны, в которых сейчас свирепствует Эбола, весьма богаты и золотом, и нефтью. Кроме того, там находятся производства алюминия, кобальта, меди и, главное, – какао. Эти страны дают на мировой рынок 70 процентов какао-бобов. И если кризис не пойдёт на убыль, следует с большой вероятностью ожидать роста цен на тот же шоколад. Впрочем, это уже произошло. Что, конечно, огромное горе для потребителей шоколада…

Говоря же без всякой иронии, отметим, что многие компании, работающие в зоне распространения вируса, уже приостановили производство и эвакуировали персонал. От эпидемии пострадают и туроператоры, и авиаперевозчики. Некоторое влияние почувствует на себе ресторанный бизнес и развлекательная индустрия. Разумеется, всё это ударит по бюджетам некоторых корпораций и окажет негативное влияние на биржи.

Может, американский президент озвучил опасения деловых кругов, боящихся нового экономического кризиса, спровоцированного не столько самой лихорадкой, сколько страхом перед ней? Но в таком случае Обама лишь подлил бензина в костёр паники, распространяющейся по всему миру и уже напоминающей паранойю… Так, возможно, именно всемирная паника и требуется Соединённым Штатам? Но это уже вопросы геополитические.

Выстроенный Обамой на Генассамблее ООН ряд «угроз» крайне примечателен. И первое, что из него следует: Эбола стала фактором международной политики. Наряду с «русской угрозой» и «халифатом».

– Эбола, на мой взгляд, может стать вполне серьёзной технологией управления, прекрасно вписывающейся в американскую стратегию «управляемого хаоса», – считает известный востоковед Анатолий Несмиян (Эль Мюрид). – Неважно, имеет ли нынешняя вспышка рукотворное или всё-таки естественное происхождение, но подобного рода заболевания очень похожи на биологическое оружие, задача которого – максимально дезорганизовать управление атакованной страны или группы стран. Пока распространение Эболы не носит сколько-нибудь фатальный характер, но уже сейчас можно составить примерное впечатление, что будет происходить в случае реальной атаки. Выживет тот, кто сумеет мгновенно отреагировать и создать карантинные зоны, безо всякой жалости и гуманизма к отдельному человеку действовать во имя спасения всех остальных.

Я далёк от мысли, что нынешняя вспышка Эболы имеет рукотворное происхождение, но совершенно согласен с Несмияном в том, что она идеально вписывается в стратегию «управляемого хаоса».

Посмотрим на две другие угрозы, озвученные американским президентом.

Мы в «НВ» уже писали, что, по мнению значительной части экспертов, «Исламское государство» (бывшее «ИГИЛ») – структура, созданная спецслужбами США в рамках всё той же упомянутой стратегии «управляемого хаоса». И направлено создание этой структуры прежде всего против Ирана и… России. По крайней мере, полагают эксперты (и автор этих строк), американские стратеги вполне серьёзно пытаются «объединить» через Чёрное море и Кавказ конфликты на Ближнем Востоке и на Украине. А переворот на Украине, как уверены многие, тоже был срежиссирован США.

Однако в обоих случаях – и в Незалежной, и в «халифате» – управляемый хаос неуклонно превращается в неуправляемый, и очевидно, что бомбёжками позиций «ИГ» и чисто символической помощью украинскому режиму «управу» на этот хаос не найдёшь. И тут появляется фактор Эболы…

Дело в том, что люди склонны бояться болезней больше, чем войны. Это иррациональный страх, сродни страху суеверного человека перед духами – ведь микробы и вирусы, как и духи, тоже невидимы. И вводя фактор этого ужаса в геополитику, Штаты получают некое преимущество.

Это проявилось уже на той Генеральной Ассамблее ООН, на которой Обама сказал свою примечательную фразу о трёх угрозах. Ведь в итоге Совет Безопасности ООН принял резолюцию, по которой все службы всех стран – членов ООН должны отслеживать и блокировать жизнедеятельность лиц, подозреваемых в сопричастности к терроризму. Речь идёт о резолюции по борьбе с терроризмом, которая легализует любые виды контроля и противодействия лицам, подозревающимся в какой-либо сопричастности терроризму. По сути, эта резолюция означает распространение американского «Патриотического акта» на весь остальной мир. А, как известно, согласно этому акту, принятому после трагедии 11 сентября 2001 года, правительство получило весьма широкие полномочия в области контроля за гражданами. Правда, члены ООН оговорились о соблюдении при этом прав человека. Но в крайне расплывчатых формулировках, которые легко отбросить.

Казалось бы, при чём здесь Россия (кстати, подписавшая резолюцию в части борьбы с «ИГ»)? И при чём тут Эбола?..

А вот при чём: мы показали вам трёх монстров, говорит Обама, их и бойтесь. Американские мастера спин-войн прекрасно понимают, какое великолепное оружие представляет собой в опытных руках страх. Теперь болезнь, от которой люди истекают кровью, страшные головорезы-джихадисты и «агрессивные русские» в глазах миллионов равны.

– Мы удостоились второго места в качестве угрозы международному миру и безопасности, – иронизировал на Генассамблее российский министр иностранных дел Сергей Лавров. – На первом – лихорадка, вызванная вирусом Эбола. На втором, как выразился президент Обама, – «российская агрессия в Европе», а на третьем – «ИГ», «Аль-Каида» и прочие террористы, которые сейчас хозяйничают на Ближнем Востоке. Прежде всего в тех странах, в которые Соединённые Штаты незаконно, в нарушение норм международного права осуществляли интервенцию… Мне показалось странным ещё и то, что президент США сказал, что мир стал свободнее и безопаснее. Я даже не понимал, говорится ли это всерьёз и нет ли здесь какого-то оруэллианства. Джордж Оруэлл в своё время придумал «министерство правды», и, видимо, эта философия ещё не ушла в прошлое, а весьма живуча.

По сути, российский министр разоблачил намерения США прикрыть собственные неблаговидные действия некоей «вуалью» из «всемирных угроз».

Но в таком поведении США заметна и нотка истерики. Американская элита чувствует, что мировая власть, которой она наслаждалась в последние десятилетия, неуклонно выскальзывает из её рук. И для того, чтобы удержать её, хороши и арабские джихадисты, и «российская агрессия», и несчастные, умирающие от Эболы земляне.

тем временем в россии…

Глава Минздрава РФ Вероника Скворцова убеждает россиян не волноваться из-за распространения Эболы. По её словам, в России ещё летом была создана экстренная тест-система на выявление опасного вируса.

– С марта фактически введён охранный режим в отношении Эболы на территории нашей страны, – заявила министр.

Созданная в России тест-система позволяет легко определить, связаны ли первые признаки заболевания с пресловутой лихорадкой. В 71 российском аэропорту, куда прибывают самолёты из Африки, введены особые меры предосторожности.

– Используем и мобильные тепловизоры, и стационарные тепловизоры во многих аэропортах и контролируем все прямые и не прямые рейсы, которые прилетают к нам, – утверждает Скворцова. – Фактически мы смотрим 7,5 тысячи рейсов в месяц и примерно полтора миллиона человек. Все студенты из Западной Африки в российских вузах, а это больше 450 человек, находятся под постоянным наблюдением.

Кроме того, Минздрав получает информацию о приезжающих из пострадавших от эпидемии стран от МИДа и туроператоров.

точка зрения

Юлия Латынина, журналист:

– Все врачи прекрасно знают: развитым платёжеспособным странам Эбола ни с какого боку не угрожает. Эпидемии Эболы происходят в Африке, и только в Африке, из-за тотальной антисанитарии и тотального же отсутствия медицины. Нет никакого шанса, что вирус, который передаётся с заражёнными шприцами и рвотными массами и убивает жертву за счёт обезвоживания, – может стать причиной эпидемии в США, России или даже Албании.

Это совершенно та же самая история, что с землетрясением на Гаити. Помните? В 2010 году на Гаити случилось землетрясение магнитудой 7, и погибли 220 тысяч человек. Через пару месяцев в Чили случилось землетрясение магнитудой 8,8, и погибли около 700 человек. Напомню, что при возрастании магнитуды на единицу энергия землетрясения возрастает в 32 раза и что магнитуда 7 отвечает нижней границе разрушительных землетрясений. То есть на Гаити люди гибли не из-за землетрясения, а из-за тотальной нищеты и дерьма, из которого были построены дома.

В современном мире нет (ну, почти нет) природных катастроф, есть катастрофы социальные. Для вирусов это так же верно, как для землетрясений. Знаете, что является при Эболе одним из векторов? Первоначальным источником заражения? Мясо наших двоюродных братьев – шимпанзе. Это практически людоедство: шимпанзе обладает интеллектом 4-летнего ребёнка. Вы будете есть 4-летнего ребёнка?.. А в Конго едят, и не только обезьян, но и пигмеев тоже.

Итого: что мы имеем? Мы имеем нищие африканские страны, в которых да, тяжёлая, да, опаснейшая Эбола является всего лишь одним из симптомов социальной болезни. Мы имеем международную бюрократию, которая в силу своей неповоротливости не регистрирует лекарства и вакцины, а потом кричит: «Дайте нам денег, чтобы спасти человечество от гибели!»

И мы имеем президента Обаму, который не может совладать с реальными проблемами – с 50 миллионами американцев на продуктовых карточках, с исламским халифатом, с Путиным, – и объявляет главной проблемой лихорадку Эбола, которая ни с какого боку не угрожает Америке. Когда вы не умеете решать настоящих проблем, надо выдумать фальшивую. Её проще решать.

Источник: echo.msk.ru

Геморрагическая лихорадка Эбола – острая вирусная болезнь, вызываемая вирусом Эбола. Редкое, но крайне опасное заболевание. Коэффициент летальности может достигать 90 процентов. Инкубационный период – от двух дней до трёх недель. Различная тяжесть болезни и частота летальных исходов при эпидемических вспышках в различных регионах связаны с биологическими и антигенными различиями выделенных штаммов вируса. Заболевание начинается с сильной слабости, головной боли, болей в мышцах, диареи, болей в животе, ангины. Позднее появляется сухой кашель и колющие боли в грудной клетке, развиваются признаки обезвоживания, рвота, сыпь (примерно у 50 процентах заболевших), вместе со снижением функционирования печени и почек. В 40–50 процентов случаев начинаются кровотечения из желудочно-кишечного тракта, носа, влагалища и дёсен. Развитие кровотечений зачастую указывает на неблагоприятный прогноз. Если заражённый человек не выздоравливает в течение 7–16 дней после первых симптомов, то возрастает вероятность смертельного исхода. Смерть наступает обычно на второй неделе болезни на фоне кровотечений и шока.