История по стандарту – 2

Продолжаем дискуссию об историко-культурном стандарте, по которому в эти дни пишутся школьные учебники

Валерий Островский, политолог, кандидат исторических наук

На днях после лекции на факультете международных отношений Санкт-Петербургского госуниверситета, где я служу, одна из студенток меня спросила:

– Вы сказали, что понять историю Европы нельзя, не прочитав «Осень средневековья» Иоганна Хейзинги. Я прочитала. А что ещё нужно прочитать?

– Возьмите книги Жака Ле Гофа.

– Я это тоже прочитала…

– Ну что ж, почитайте «Короли-чудотворцы» Марка Блока…

Когда же выяснилось, что она осилила и Блока, впору было растеряться. Уверен, многие профессиональные историки штудировали данную классику европейской историографии уже в зрелом возрасте. Да, конечно, эта студентка – уникум. Но…

И вот вопрос: кому из школьников поможет историко-культурный стандарт и написанный на его основе унифицированный учебник по истории? Станут ли хорошие ученики, освоив такой учебник, искать книги Василия Ключевского и Люсьена Февра, Руслана Скрынникова и Арнольда Тойнби, Льва Гумилёва и Теодора Моммзена?.. Не отпугнёт ли мало-мальски любознательную молодёжь учебник, в котором прошлое нашей Отчизны напоминает дистиллированную воду, от поиска других книг, призванных входить в круг чтения всякого образованного, культурного человека?

Сегодня в нашем политическом и образовательном истеблишменте вновь, как и в прошлые времена, укоренилась иллюзия, будто унитарные стандарты и унитарный учебник способны воспитать подлинного российского патриота. При этом сторонники такого мнения любят ссылаться на патриотизм американцев: дескать, у них ведь именно так. Нет, не так. В США нет ни федеральных стандартов, ни федеральных учебников. В лучшем случае – учебники на уровне отдельных штатов. Несколько таких учебников стоят у меня на полке личной библиотеки. Если б вы могли их видеть! Толстенные фолианты – роскошно изданные, с множеством иллюстраций, таблиц, справочных материалов. Вот только при всех этих учебниках американские учителя предпочитают создавать собственные учебники – конволюты, в которых тексты для каждого курса скомбинированы так, как считает необходимым сам педагог.

Да, у нас другая традиция. Что ж, тут сразу вспоминаются два классических учебника.

Первый – «Краткие очерки русской истории» Дмитрия Иловайского. Впервые он вышел в 1860 году, а затем на протяжении 55 лет переиздавался 44 раза! На этих очерках выросло не только не одно поколение истинных патриотов России, но и те, кого высоким словом «патриот» назвать трудно, – черносотенцы, ультрареволюционеры и, в частности, гимназист Владимир Ульянов и семинарист Иосиф Джугашвили.

Второй – «Краткий курс истории ВКП(б)» Иосифа Сталина. Многие формулировки этого приснопамятного учебника, переиздававшегося когда-то десятками миллионов экземпляров, неистребимы, увы, и по сей день…

Проект историко-культурного стандарта для средней школы у меня, как историка, вызывает искреннее уважение. Это огромная работа, результат которой оказался минимально догматичным. Более того, стандарт оставляет все возможности для творчества как учителя, так и ученика. Но опасность, как мне представляется, всё же остаётся.

Каким бы ни был стандарт, при подготовке учебника, разработанного на его основе (или, лучше сказать, якобы на его основе), догматические, ригористические начала будут усиливаться. И где пределы этого усиления, никому не известно.

Ни для кого не секрет, что в любой интерпретации истории есть сильный элемент идеологического манипулирования. Так было всегда и везде, и так есть сегодня. Достаточно вспомнить блестящую книгу француза Марка Ферро «Как рассказывают историю детям в разных странах мира».

Примеров, дополняющих Ферро в наши дни, – хоть отбавляй. Вот всего один. К 65-летию Победы на Украине проводили конкурс детских рисунков. Среди присланных работ немало было таких, где над разрушенным Рейхстагом реет жовто-блакитный флаг. Вероятно, к 70-летию Победы мы увидим над Рейхстагом и бандеровский флаг – чёрно-красный…

Для нашей эпохи, к сожалению, характерна подмена истории как науки идеологизацией и конспирологией. Если молодёжь у нас будет воспитываться в конспирологическом духе, то, кто бы сколько ни твердил о патриотизме, наше дело будет плохо. Всё закончится тем, о чём Виктор Пелевин рассказал в своей замечательной антиутопии «S.N.U.F.F.».

Напомню, в романе изолированная от всех страна Уркаина населена урками, которые во всём ищут заговоры содомитов – как внешних, так и внутренних. В художественном произведении это страшно, но интересно. В реальности это было бы вовсе не интересно и ещё страшнее.

Точно выверенное преподавание истории действительно должно воспитывать патриотизм – внутренний, не показной. А кроме того, оно должно готовить людей с ясным, трезвым взглядом на жизнь и на самих себя. Если наши дети ответят на уроке по стандартному учебнику, а затем отбарабанят ЕГЭ по истории, это не прибавит им патриотизма. Запоминание минимума дат и имён, которые потонут в выученных формулировках с сильным идеологическим оттенком, не способно сделать человека ни гражданином своей страны, ни просто достойным человеком.

Доказательство такого вывода мы видели сами, когда, несмотря на советские жёстко унифицированные учебники, после подписания Беловежских соглашений на улицы Москвы вышли в защиту СССР чуть более двух сотен человек.

…Конечно, европейская история и российская история очень несхожи, хотя Россия тоже Европа. Они несхожи, но едины, как и вся всемирная история. Студентка, о которой я рассказал вначале, – уверен – понимает это лучше многих больших дядей и тёть. И пока есть такие студенты, наши шансы далеко не потеряны.

• Историко-культурный стандарт для будущих школьных учебников по истории России был подготовлен в 2013 году на базе Института русской истории и утверждён рабочей группой под руководством академика, директора Института всеобщей истории РАН Александра Чубарьяна.

• Историко-культурный стандарт включает в себя принципиальные оценки ключевых событий прошлого, основные подходы к преподаванию отечественной истории в современной школе с перечнем обязательных для изучения тем, понятий и терминов, событий и персоналий и призван содействовать формированию единого культурно-исторического пространства РФ.

• В эти дни пять авторских коллективов уже разрабатывают учебники истории России в соответствии с историко-культурным стандартом. В феврале–апреле будет проведена их экспертиза на специальной комиссии. 

• 1 сентября 2015 года в России будет запущена апробация новых учебников по истории России, написанных по единому историко-культурному стандарту.

• В октябре этого года группа депутатов «Единой России» внесла в Госдуму законопроект об общей линейке базовых учебников уже не только по истории, но также по литературе и русскому языку.

На мой взгляд, учебник по истории России должен быть учебником о любви к России. Множественность мнений не даёт истины. Напротив, она может утратить ценностный, морально-нравственный выбор, сам критерий того, что является добром и злом.

Ирина Яровая, депутат Госдумы (из выступления на XVIII Всемирном русском народном соборе)

Сама идея стандартизации мысли и знания – губительна. Какие задачи тем самым ставятся? Чаще всего исторические стандарты подразумевают введение единомыслия в стране…

Cергей Цыпляев, президент фонда «Республика», член Комитета гражданских инициатив

точки зрения

Дмитрий Ефимов, директор гимназии № 209, кандидат исторических наук:

– То, что эта историко-культурная концепция появилась и широко обсуждается, – уже хорошо. Это повод задуматься над многими проблемами, в том числе и о том, как мы преподаём историю и как мы сами осмысливаем те или иные исторические периоды.

Концепция задаёт много новых правильных направлений. Первое, что надо приветствовать: позитивное осмысление исторического прошлого своей страны – мы не выступаем в роли судей, а пытаемся дать детям картину максимально объективную, пытаемся объяснить, почему что-то из задуманного не получилось.

Но, несмотря на этот положительный настрой, концепция говорит и о том, что мы не должны забывать тёмные страницы российской истории, и о них надо говорить без прикрас.

Второй позитивный момент: согласно стандарту среди всех гуманитарных предметов именно истории абсолютно заслуженно отведена роль одного из главных предметов в воспитании подрастающего поколения. Это необходимо любому нормальному государству и любому нормальному обществу.

И я не думаю, что в связи с выходом учебника у учителей будут ограничения в отношении использования других источников.

Не стоит забывать о главном – о личности учителя. Учебник лишь косвенно влияет на то, как учитель подаёт детям историю. Иногда, к сожалению, учитель позволяет себе выступать в роли судьи, выставляя оценки тем или иным историческим фактам, а стандарт говорит, что так делать нельзя, что крайне важно заложить в ребёнка правильный поведенческий стереотип: не осуждать другого, а попытаться понять и принять его систему ценностей. Такой подход порождает способность сопереживать историческим судьбам родины, чтобы история страны ощущалась как нечто личное, вызывая чувство сопричастности.

Конечно, есть в концепции и спорные моменты. Один из них касается понятия патриотизма, который часто трактуют как гордость за родину, – такое понимание заложено и в историко-культурном стандарте. Отчасти можно согласиться с этим утверждением, но, на мой взгляд, формулировка «служение родине» было бы уместнее, чем просто «патриотизм». Служение – более комплексное понятие. Если мы будем говорить только о гордости и о любви, то… Понятие служения, которое было характерно для дореволюционной России, постепенно возвращается в нашу жизнь. Оно более комплексное, более правильное.

В любом случае концепция – только первый шаг. Второй шаг – создание учебника. Увы, часто между концептуальными документами и конкретными воплощениями их в жизнь бывает огромная пропасть. Так что подождём…

Яков Гордин, историк, писатель, главный редактор журнала «Звезда»:

– Я бы в основу преподавания истории положил знаменитые слова Петра Чаадаева, которого за «недостаток патриотизма» официально объявили сумасшедшим. А он сказал:

«Я не научился любить свою родину с закрытыми глазами, со склонённой головой, с запертыми устами. Я нахожу, что человек может быть полезен своей стране только в том случае, если хорошо понимает её; я думаю, что время слепых влюблённостей прошло и что теперь мы прежде всего обязаны родине истиной».

Чаадаев доказал свой патриотизм на полях наполеоновских войн: отличился при Бородино, отличился в жесточайшем сражении под Кульмом, в котором решалась судьба Европы и Наполеона. Награда – почётный Кульмский крест.

Путь, на который зовёт несомненный патриот Чаадаев, – трудный путь. Поиски исторической истины – занятие мучительное и опасное, потому что в этих поисках можно найти нечто малоприятное для патриотов официальных. И тем не менее если мы хотим, чтобы следующие за нами поколения любили родину с открытыми глазами, то ориентироваться надо на завет Чаадаева.

В этом случае ни единый учебник, куда придётся втиснуть огромный противоречивый материал – а для этого его упрощать и искажать историческую правду, – ни примитивная система «трудных вопросов», из которых выпали чрезвычайно значимые моменты, отнюдь не выполняют своей задачи.

Позволю себе привести слова мудрого Георгия Федотова, одного из самых сильных и честных русских мыслителей: «Надо понять, что позади нас не история города Глупова, а трагическая история великой страны, ущерблённая, изувеченная, но всё же великая история». Он писал это в страшном 1918 году.

Школьник должен осознать не только величие, но и трагедийность нашей истории. Ибо столетие за столетием Россия – великая страна! – шла к катастрофе 1917 года. Почему? Может ли ответить на этот главный вопрос единый спрямлённый учебник? Нет? Тогда он теряет смысл.