Просыпайся, народ!

Сон общественной мысли способен породить одни лишь «неслыханные перемены, невиданные мятежи». Поэтому не стоит дожидаться очередного кошмара.

Болел полторы недели, отлёживался на диване и натащил на прикроватный столик множество книг. В частности, одним махом проглотил три романа Джона Катценбаха. На русский их перевели четыре, но до последнего я ещё не добрался, зато листал с огромнейшим интересом и те, что ещё не успели обрасти кириллицей.

Хороший писатель, бывший корреспондент криминальных отделов газет штата Флорида, и фабулы своих текстов он строит достаточно прочно, придумывая увлекательную интригу. Но там есть и сочные описания места действия, и броско очерченные персонажи, и ещё – размышления автора о смысле нашего существования. То есть работы американца поднимаются над уровнем боевика/детектива и переходят в следующий книжный разряд – беллетристический. Что же меня более всего подкупает в этих текстах – интеллектуальный уровень главных героев. В двух романах расследование ведут профессора психологии, в одном юрист, в двух – журналисты из числа думающих. В шестом частным сыщиком оказывается отставной полицейский, который изображён индивидом вполне разумным – его голова более важный рабочий орган, чем кулаки и ноги.

Я принялся вспоминать наших героев дня. За исключением Яши Штерна из романов Льва Гурского не могу припомнить сыскаря ни полицейского, ни частного, у которого на полке стояло бы несколько книг. Разумеется, за исключением той, что считал главной герой баллады Владимира Высоцкого: «Открою Кодекс на любой странице, / и не могу, читаю до конца».

Такой антиинтеллектуализм невозможно объяснить одной деформацией писательского сознания. Да, в самом деле, и в романах-повестях-рассказах, которые зачисляют по ведомству высокой прозы, большая часть персонажей – сугубые маргиналы, но требует ли наша публика иных образцов поведения? Ведь книги Катценбаха в России расходятся не слишком удачно, хотя в тех же Соединённых Штатах практически каждая оказывается бестселлером. Также невостребованными оказались исторические романы Бернарда Корнуэлла, Сесила Форрестера, Патрика О’Брайана… Герои этих авторов отнюдь не кабинетные мыслители, а люди «прямого действия», однако побед своих они добиваются благодаря знаниям, а не одним только мышцам. Эллис Питерс с её братом Кадфаэлем тоже прошла где-то на периферии российского читательского интереса, хотя эти детективы я уверенно могу рекомендовать в качестве образца книготерапии.

Человек мыслящий сегодня не в чести у нашей читающей публики, и такая ситуация обескураживает. Мы говорим об инновациях, о развитии наукоёмких производств, вкладываем огромные деньги в подобные проекты, но они изначально обречены на провал. Потому что обществу – не правительству, а именно обществу – катастрофически неинтересны мыслящие субъекты.

Вы можете представить себе персонажами современных книг Жака Паганеля и капитана Немо? Я – нет. Проблема не в старомодных манерах учёного географа и нереалистичной отделке внутренних пространств «Наутилуса». Главное в том, что и француз, и индиец сегодня чужды российской публике прежде всего потому, что в иную сторону направлен их вектор жизни. Так же как чужие сегодня и физик Сергей Крылов из романа Даниила Гранина «Иду на грозу», и врач Владимир Устименко из трилогии Юрия Германа «Дело, которому ты служишь», «Дорогой мой человек», «Я отвечаю за всё».

Мы впали в спячку. Ситуация не уникальная, она описана Арнольдом Тойнби в одной из глав его труда «Постижение истории». Там британский мыслитель сравнивает движение цивилизаций с движением группы альпинистов. Кто-то шагает упорно вверх, надеясь в ближайшее время достичь перегиба, а кто-то уже спокойно отдыхает на полке, собирая силы для будущего рывка; лидеры же, покинув спокойное место, продолжают подъём. Мы находимся в средней группе, мы дремлем и расслабляемся после резких движений рубежа прошлого и нынешнего веков.

Но по личному опыту нескольких восхождений могу сказать – нужно уметь заставить себя подняться, скинуть дремоту, собраться и сделать первый шаг, самый трудный. Надо начать думать, пора забыть о сериалах, ток- и реалити-шоу, танцах и скачках со звёздами. Большинство, разумеется, так и останется на диване, но кто-то же должен идти вперёд и тащить за собой молчаливую инертную массу. В противном случае сон общественной мысли может породить одни лишь «неслыханные перемены, невиданные мятежи».