Как «эффективные менеджеры» зарплату Тихона пилили
Фельетонист «НВ» подсчитал, сколько у него уходит на так называемые обязательные платежи, прикинул, что будет, когда таких платежей вот-вот станет ещё больше, поразмыслил над тем, кому это может быть выгодно, куда уходят его деньги, – и… Впрочем, в наших фельетонах, как вы знаете, «все персонажи вымышлены, а все совпадения – случайны».
Тимофей Гарик, поэт
– Шесть с половиной тысяч рублей! – с досадой подвёл итог Тихон, суммируя циферки платежей свежих жилищно-коммунальных и прочих обязательно-бытовых квитанций.
Он был человеком среднеоплачиваемым – получал на своём Н-ском заводе 35 тысяч в месяц, ещё 25 приносила в дом жена. Так что они вполне могли платить за свою когда-то ещё от предприятия полученную «двушку» на окраине славного города Ы по шесть с половиной тысяч в месяц.
Правда, расходами на «домашние» услуги обязательные платежи не исчерпывались. Четыре с половиной тысячи рублей в месяц им с женой приходилось отдавать за общественный транспорт. Ну и ещё по мелочи набегало: раз в год требовалось платить налоги на квартиру, на дачный участок, на машину, на обязательную страховку машины.
«Обязаловка» съедала пятую часть их семейного заработка, но, если откровенно, оставшихся денег для нормальной жизни хватало. Поэтому, подведя коммунальный баланс, Тихон, вполне умиротворённый, присел подремать перед телевизором.
– Тихон… – услышал он вдруг вкрадчивый голос. – Нам нужна твоя помощь.
Голос принадлежал обаятельному человеку с гипнотическим взглядом, взиравшему на Тихона с экрана телевизора. Может, этот господин и не назвал его по имени, а говорил что-то вроде «уважаемые горожане» и «дорогие земляки», но нашему герою в полусне казалось, что обращаются именно к нему.
– Тихон, город Ы – в опасности. Ему грозит разрушение. Мы все можем оказаться под руинами, если не начнём массовый капитальный ремонт. Но дело в том, что у нас – у города – нет таких денег…
– А сколько надо-то? – привычно поинтересовался Тихон.
.«Привычно» – потому что такие полусны виделись ему регулярно. То солидный господин в форме работника метрополитена чуть ли не со слезами на глазах убеждал, что поезда водят голодные машинисты, обутые в калоши на босу ногу, что нужно срочно закрывать на многолетний ремонт десятки старых станций, а новые станции строить вообще не на что… И всё потому, что Тихон платит за жетончик не деньги, а жалкие крохи. И нужно срочно поднять тариф хотя бы раза в полтора. Ну а доходившие до Тихона разговоры об уводе денег в офшоры – это грязные слухи, которые распускают противники развития общественного транспорта.
В следующий раз на экране возникал розовощёкий «эффективный менеджер» с вольтметром и калькулятором в руках, уверявший Тихона, что электрические сети города Ы, кабели и подстанции пребывают в аварийном состоянии, и если нам нужен не сплошной блэкаут, а свет и могучий поток иностранных инвестиций, то электрический тариф необходимо повышать и повышать.
Розовощёкого менеджера почти без паузы сменял другой менеджер – суровый мужик в каске с разводным ключом в руках.
– Ты что, хочешь, чтобы у нас люди заживо варились в кипятке? – спрашивал он, глядя Тихону прямо в душу. – Чтобы проваливались под асфальт машины? Чтобы зимой дети замерзали без отопления?
В ответ Тихон удивлённо спрашивал, с чего это мужик в каске взял, будто он желает кому-то свариться в кипятке?
– Да потому, что у нас в городе все теплотрассы из-за таких, как ты, жлобов, из-за ваших мизерных тарифов сыпятся! – с рабочей прямотой отвечала фигура в телевизоре. – Мы каждый год латаем и не можем залатать дыры по всему городу. Завтра – у тебя во дворе фонтан забьёт.
– Ты лучше свой фонтан заткни! – с такой же рабочей прямотой, случалось, отвечал навязчивым просителям Тихон. – Я вам уже больше двадцати лет даю деньги и на электросети, и на теплотрассы, и на программу ремонта лифтов, но как ни послушаю – у вас сплошной недоремонт, а износ только нарастает.
Но в итоге он всё же платил – в надежде, что когда-нибудь все эти энергетические, дорожные, лифторемонтные и прочие программы будут выполнены. И вот его надежды рассыпались в прах, как не прошедший капремонт дом. Тихон уже понял, что программы, требующие от него обязательных платежей, будут плодиться как мушки-дрозофилы. И он повторил свой вопрос тому обаятельному господину в телевизоре:
– Сколько?
***
– Ну, вообще-то нам нужно 500 миллиардов, – скромно потупился господин в телевизоре.
– Это когда ж вы успели цену ремонта каждого дома подсчитать? – изумился Тихон.
– Не успели ещё… Так, на глаз прикинули. Ну, может, и промахнулись миллиардов на сто… Но это не важно – мы найдём, куда эти деньги пристроить, если излишек получится. И потом вы не думайте – мы не только с вас, а ещё и с бюджета деньги брать будем.
– А с меня сколько? – перешёл к главному вопросу Тихон.
– 17 рублей в месяц, – снова потупился его собеседник. И добавил: – За каждый квадратный метр.
– Сейчас выключу телевизор, и ты исчезнешь вместе со своими 17 рублями, – пригрозил Тихон.
– Не надо, не торопись, сейчас договоримся! – залебезил неведомый собеседник. – Ты разве забыл, что мы не стали с тебя рыночный налог на недвижимость брать? В последнюю минуту ведь его отменили! А то заставили бы тебя платить 1 процент от стоимости твоей двушки – это 40 тысяч рублей в год как минимум вышло бы. А пусть даже полпроцента или две десятых – всё равно неплохие деньги бы получили. Так что давай по-хорошему: по 7 рублей 16 копеек с метра! А то вон: в соседней Ёынской области 5,5 рубля установили как минимум, а муниципальные власти могут этот тариф ещё и увеличить. Я же прошу всего 7,16. По рукам?
Семь с мелочью рублей Тихона не пугали. Дополнительные 350–400 рублей в месяц они бы с женой потянули. Но ему захотелось хоть раз в жизни разобраться, откуда же берутся эти тарифы и на что они идут. Поэтому, сделав гневное лицо, он вновь потянулся к выключателю.
– Экий ты жадный! – закрутился человек в телевизоре. – Ни о нашем прекрасном городе, ни о его лучших людях не думаешь. Мы уж и фирму для освоения денег почти создали, название красивое ей придумали: фонд «Региональный собиратель и раздаватель денег на ремонт домов города Ы». И руководителя ей нашли. Человек из хорошей финансовой семьи. Сам молодой, но зато старый знакомый… Впрочем, неважно чей… Кого нужно – того и знакомый. Триста человек под его началом будет трудиться – то есть мы новые высокооплачиваемые рабочие места для страны создаём.
Но Тихон всё равно всем своим видом показывал, что телевизор сейчас выключит – и проснётся.
– Хорошо – давай по 2 рубля с метра! – заверещал господин в телевизоре. – И не с этого года, а со следующего! В этом году нам 7 миллиардов бюджет даст.
– По два так по два, – согласился наконец Тихон. Лишняя сотня в месяц его совершенно не напрягала.
– Ты настоящий гражданин, Тихон! Хотя и жмот. До новых встреч, – ответил человек из телевизора и тихо исчез.
***
Через мгновение господин из телевизора уже сидел в компании старых знакомых Тихона – собратьев по ГУПам, ФГУПам и прочим унитарным предприятиям. Тут был и эффективный менеджер с вольтметром, и суровый мужик в каске, и «голодный» машинист в калошах от Версаче…
– Что-то долго ты его уламывал, приятель, – скептически молвил сантехник. – Я вот в позапрошлом году выписал им всем 13-е квитанции и припугнул: или они платят, или без отопления сидят. Так почти все заплатили как миленькие. Захотел бы – и 14-ю выписал.
– Да ладно, – включился энергетик. – Мы все в минувшем году неплохо поработали. Правительство рекомендовало поднять тарифы на уровень инфляции – то есть на 6,5 процента. Ну а мы с вами, в нашем славном городе Ы, подняли их на 16 процентов. Второе место по стране! Но и за второе мы, образно говоря, золото получаем. А вы тут из-за двух рублей торговались…
– Вы исторически на шее Тихона сидите, – парировал новичок, гипнотизёр капремонта. – А мне нужно было новый обязательный платёж пробивать, да так, чтобы он добровольно на него согласился – это раз. Второе: я в итоге на свои ремонты 500 миллиардов соберу, а вам такие деньги и не снились. Далее. Капремонт дома – это вам не замена труб или подстанций. В побелках, штукатурках и ремонтах мусоропровода следователи ни за что не разберутся. Так что подрядчики ко мне в очередь стоять будут. Это три. Хватит или продолжить?
– Умеем мы всё-таки жить, господа! – продолжил энергетик. – Вот частники, бедолаги, должны постоянно напрягаться, что-то придумывать, качество повышать, цены снижать – просто ужас какой-то. Взять сотовую связь… Незаменимая же сейчас вещь! Да дали бы её нам, какому-нибудь ФГУПу, – мы бы такие научно-обоснованные тарифы установили… Рублей по пятьдесят за минуту! И ещё из бюджета получали бы дотации на покрытие убытков, на расширение зоны охвата. А частники только цены друг другу сбивают, дурачки… То ли дело мы – государственный бизнес!
Все понимающе переглянулись и заулыбались. Но благодушное настроение испортил всё тот же новичок:
– А чему мы, собственно, радуемся? – обвёл он всех недоуменным взглядом. – Тихон-то нас всех надул. Все наши обязательные платежи ему с женой всего в пятую часть их заработков обходятся. Ну, напряжёмся мы, договоримся с комиссиями по тарифам, поднимем обязаловку до 25 процентов – но ведь 75 всё равно у них оставаться будет. Хватит им на телевизоры плоские, и на Турции их любимые, и на шашлыки на даче по выходным. Где же справедливость, если он три четверти дохода себе оставляет, а нам на всех – как подачку какую-то? Давайте хотя бы фифти-фифти, чтобы никому не было обидно!
***
В результате срочного совещания родился целый список предложений: брать с Тихона и всех прочих обитателей города ежемесячные платежи:
• на восстановление зелёных насаждений;
• на защиту исторического облика города;
• на капремонт тротуаров (с пешеходов);
• на капремонт дорог (с автомобилистов);
• оба платежа с тех, кто и на машине ездит, и пешком ходит;
• на борьбу с погодными аномалиями;
• на формирование позитивного имиджа в глазах иностранцев;
• на возмещение недобора денег за электричество в период белых ночей.
Оставалась одна только закавыка – уговорить на всё это Тихона. Но уж это мастера обязательных платежей умели куда лучше, чем выполнять свои прямые обязанности.
(Все персонажи и события – вымышлены, все совпадения – случайны)
тем временем в петербурге и россии…
«Реформа приведёт к снижению тарифов»
Владимир Лавленцев, вице-губернатор Санкт-Петербурга:
– С учётом количества многоквартирных домов, которые необходимо отремонтировать, без государственной поддержки плата составит 16,2 рубля за квадратный метр, с учётом господдержки – чуть более восьми рублей, но с учётом специфики Петербурга мы предлагаем 2–3 рубля.
Владимир Гарюгин, глава Петербургского метрополитена:
– Тариф определяет город, и метрополитен к нему не имеет никакого отношения. Мы можем только представить чиновникам своё обоснование стоимости перевозок с расчётами, а дальше решают уже они. В этом году цену на проезд решили не поднимать, и впервые себестоимость превысила тариф! А это – дополнительная нагрузка на городской бюджет. Мне кажется, что причины, по которым тариф должен всё-таки расти, объективны. Никуда не денешься, всё дорожает – и метро в том числе.
Евгений Хачатуров, гендиректор ОАО «Теплосеть Санкт-Петербурга»:
– Для прироста инвестиций необходимо поднять тарифы. «Теплосеть» получает деньги исключительно от потребителей, при этом необходимо увеличивать объёмы реконструкции теплопроводов. Ежегодно нужно реконструировать 40 километров тепломагистралей и 100 километров внутриквартальных теплопроводов, на что требуется 6–7 миллиардов рублей в год, в то время как выделено на ремонт и обслуживание в этом году 3,5 миллиарда, то есть вдвое меньше.
Пресс-служба ГУП «Водоканал»:
– Согласно установленным тарифам за один кубометр холодной воды жители Петербурга будут платить с лета 2014 года 21,03 рубля, а для промышленных предприятий плата остаётся на прежнем уровне. «Водоканал» категорически не согласен с таким решением и подал жалобу в Федеральную службу по тарифам. Обслуживание установок по обеззараживанию воды обходится ГУПу достаточно дорого. Ультрафиолетовые лампы нужно менять вовремя, так как качество этих ламп напрямую влияет на качество воды. Кроме того, обслуживание, калибровка и проверка приборов учёта требуют дополнительных денежных средств, которых постоянно не хватает. Также производится постоянный контроль качества воды, и денежные затраты на это полностью, до конца так и остались не учтёнными. Сегодняшний тариф не покрывает расходов на непосредственное обслуживание.
Владилен Прокофьев, заместитель директора фонда «Институт экономики города»:
– Ограничение в 6 процентов по требованию главы государства возможно, и его, скорее всего, сделают. Однако важно понимать последствия такого шага. Очевидно, что удержание тарифов в размере 6 процентов на большую часть коммунальных услуг (речь идёт об отоплении, водоснабжении и водоотведении) и при этом поддержание коммунальных структур в том же виде без бюджетных дотаций невозможно. Если поручение будет выполнено, то увеличится обветшание сетей.
Владимир Назаров, лаборатория бюджетного федерализма Института Гайдара:
– Понятно, что цифра в 6 процентов (установленный правительством потолок годового роста тарифов. – Прим. «НВ») взята с потолка. Это то же самое, что заявить, что цены на хлеб, к примеру, должны расти на 3 процента, а на шарикоподшипники – на 4. Только рынок может сказать, насколько должны расти цены. Понятное дело, что пока у нас жилищно-коммунальное хозяйство представляет собой, по сути дела, криминальную монополию, ничего лучше, чем торг за тарифы, государство предложить не может.
Анатолий Чубайс, глава РАО «ЕЭС России» (2002):
– Реформа в России, а я глубоко в этом убеждён, с её избыточными энергетическими мощностями неизбежно приведёт к снижению тарифов.
