Как один деятель протестовал против…

Тимофей Гарик, поэт

Маститый общественный деятель города Ы Эпсилон Игреков вызвал на экран компьютера фирменный бланк «Для обращений в мэрию». Начало письма – одно на все случаи жизни – там уже было:

«В мэрию города Ы.

Бескультурные и бездуховные чиновники! Хватит издеваться над правами и чувствами жителей нашего замечательного города!»

Остальные слова лились легко, как в старой, хорошо знакомой песне:

«Как вы смеете заявлять о подготовке к очередному городскому празднику! Да ещё с использованием бюджетных денег! Неужели вы забыли о том, сколько людей невинно пострадало от рук ваших кровавых предшественников? А о других бедах, выпадавших на долю нашего многострадального города Ы, тоже забыли? Скорбеть нам надо – скорбеть, каяться и испытывать чувство вины, а не праздники праздновать!»

Сам Игреков, признаться, любил пожить в своё удовольствие. И скорбеть ни в день предстоящего праздника, ни в какие другие дни не собирался. Но призывать к тоске и покаянию других – это, согласитесь, совсем другое дело.

Эпсилону нравилось портить праздники. Вот готовится к ним народ, настраивается, мэрия какие-то мероприятия придумывает – а тут он, Игреков, со своими обличениями: мол, коррупция кругом, политзаключённые-олигархи по тюрьмам страдают, а вы тут веселиться надумали!

Праздник всё равно состоится, но осадочек-то останется!..

В студенческие времена, бывало, однокурсники не раз спускали его с лестницы, когда он, без приглашения заявляясь на вечеринки, лез к ним со своими поучениями. Это оставило в душе Игрекова обиду и даже мстительную озлобленность. Но сейчас многолетний опыт позволял ему избегать юношеских ошибок – и его уже не только не спускали с лестниц, но даже побаивались. Не страдая избытком скромности, общественник присвоил себе право говорить от имени «простых горожан» и объявил себя «совестью города Ы».

Вот и в этот раз он не собирался заканчивать обращение в мэрию просто призывом к скорби. Почти не думая, на автомате, Игреков дописал:

«А сэкономленные на празднике деньги нужно раздать пенсионерам!»

Теперь дело было сделано, письмо можно было отсылать в мэрию, разместить в своём блоге, а также от имени каких-нибудь активистов разослать во все СМИ города Ы.

Успех был обеспечен. Ведь если в ответ на порядком надоевшие призывы к покаянию большинство просто покрутило бы пальцем у виска, то приём с пенсионерами не мог не сработать. Не за себя ведь Игреков в бой идёт, а за стариков наших бедных, за самых обиженных, незащищённых. Здравый смысл и сухая статистика, доказывающие, что у нынешних пенсионеров всё далеко не так плохо, чтобы лишние десять рублей сыграли какую-то роль, Эпсилона не интересовали – пенсионеры работали частью магической формулы, с помощью которой он иногда небезуспешно манипулировал людьми.

Вместо пенсионеров могли фигурировать многодетные матери, больные дети, сироты… Ссылаясь на их страдания и нужды, Игреков требовал от мэрии запрета строек, отмены проектов прокладки новых дорог, строительства мостов, развития причалов – в общем, был видной и влиятельной фигурой. И многие журналисты, которые тоже не любили власть, охотно рассказывали о протестах Игрекова, который неустанно отстаивал интересы горожан, хотя они об этом его и не просили.

Между тем протест против городского праздника мог кормить Игрекова (в политическим и духовном смысле) недели две. Всё это время к нему обращались за подробностями и комментариями представители свободолюбивой журналистики. Тогда как журналисты «реакционных» и «продавшихся властям» изданий (то есть тех, которые не относились к поклонникам общественных талантов Эпсилона) привычно называли бы его болтуном и демагогом. Чему он был бы рад ещё больше.

Дело в том, что наш герой входил в некоторые солидные международные общественные организации. И там очень даже ценили, когда их участников из города Ы подвергали травле и гонениям (например, неодобрительно отзываясь о них в СМИ). Ведь это в очередной раз доказывало репрессивную сущность властей города Ы.

Словом, задел на две недели был сделан. Но Игреков не собирался прекращать на эти две недели свою борьбу. И вызвал в кабинет весь отряд своих помощников. А помощников у него было немало – и платных, и идейных. Игреков даже служебной машины не имел – а все сэкономленные деньги тратил на оплату подчинённых.

– Ну что? Против чего я в следующий раз протестую? Чьи интересы защищаю? – поставил он вопрос перед соратниками.

Руку подняла молодая активистка:

– На одном из центральных проспектов строительная фирма доводит до разрушения архитектурный памятник – усадьбу позапрошлого века. Горожане возмущаются, градозащитники пишут письма. Отличный повод вмешаться!

– Мелко, – досадливо отмахнулся Эпсилон. – Банально и скучно. Да и вообще мне на все эти памятники… Нет, я не то хотел сказать. Просто памятников много, а я один. Да и строительную компанию я эту знаю. Она, видите ли, о своём имидже не особо заботится, поэтому дискутировать в СМИ со мной не будет. Ради чего же тогда стараться? В общем, не стоит с ней связываться.

– А вот в знаменитом сквере на берегу реки другая строительная фирма хочет построить высотную гостиницу, – вступил в разговор другой помощник. – Земельным участком завладела с помощью хитрости. Собрать материалы?

– А какой холдинг? – уточнил Игреков. – Этот? Ну, тогда пусть строит… Мало, что ли, в городе ещё скверов. Масштабней мыслите, масштабнее!

Предложения сыпались как из ведра: рост тарифов, плохая работа ГАИ, уничтожение скверов…

– Не то! Всё не то! – уже с досадой кричал Эпсилон. – Тарифы, скверы… Вы мне ещё о падении промпроизводства расскажите. Поймите же вы, наконец! Меня не интересуют банальные городские проблемы – это забота мэрии. А я занимаюсь только обличением этой самой мэрии и защитой прав горожан.

– Какой вы смелый! – восхитилась та самая восторженная активистка.

Игреков посмотрел на неё с жалостью – и он в молодости был таким же наивным. И его одолели воспоминания…

***

Когда много лет назад в городе начиналась борьба с режимом – не нынешним, а ещё с прежним, Эпсилон вложил в это дело всю душу, крича на митингах: «Партия, дай порулить! Долой номенклатуру – долой привилегии!» Тот режим пал, но при раздаче освободившихся должностей товарищи по борьбе цинично обделили Игрекова. И много лет после этого он крутился то помощником у кого-то из коллег, то функционером-аппаратчиком. А бывшие соратники – романтики и борцы с привилегиями – вдруг резко заматерели, в разы увеличили штаты своих департаментов, комитетов, огородились охраной. Правда, от большинства привилегий они в самом деле отказались – от продовольственных спецпайков, служебных дач. И действительно, зачем им старые деревянные дачи в пригороде, если на выходные они улетают в Дубай или Канны?

Крупно повезло Эпсилону только недавно – когда ему удалось сорвать намечавшийся в Ы строительный суперпроект. Это была славная месть. Игреков вложил в неё всю накопившуюся злость и обиды и на бывших соратников, засевших во власти, и на гигантские компании с их немереными бюджетами и окладами. Он вместе с помощниками придумывал этому проекту матерные прозвища, печатал листовки, в которых раскрывал жителям Ы тайные замыслы власти и бизнеса (мол, всё затевается только ради того, чтобы нувориши могли плевать с высоты на головы простых людей). Да лучше бы они пенсионерам (детям, матерям, инвалидам) эти деньги отдали! А откопав на месте намечавшегося строительства два гнилых бревна от стоявшего здесь в незапамятные времена поселения иноземных оккупантов, Эпсилон потребовал объявить это место сакральным и, конечно, покаяться перед всем миром за то, что снесли сгоряча поселение, дабы выстроить на его месте город Ы.

У него стали появляться сторонники, поклонники, которые восхищались его смелостью. Да он и сам собой восхищался, хотя знал, что дело отнюдь не в смелости. Просто умудрённые коллеги из международных организаций поделились с ним проверенным рецептом – как побеждать, ничем не рискуя. Изюминка рецепта была в одной фразе: «Наша сила – в нашей слабости».

Эпсилона учили: выходя на протест, всячески демонстрируй свою слабость и беззащитность. Как это делают девушки из известной организации. Протесты могут по любому поводу – то в защиту нерп и политзаключённых, то против бездорожья и разгильдяйства. Главное – потрясти в людном месте голыми грудями, и широкая телереклама им обеспечена.

У Игрекова грудей не было, но это ничего не меняло. Он тоже смело бросался оскорблениями и обвинениями, потому что если бы мэрия или крупная корпорация подали на него, маленького человека, в суд за клевету, все кругом были бы убеждены, что олигархи и чиновники все суды заранее купили и это просто расправа. За нецензурщину в адрес обычных прохожих виновного могли посадить на 15 суток. Но такая же нецензурщина в адрес властей и корпораций автоматически считалась «проявлением народного гнева» и «искренними эмоциями», что автоматически освобождало от ответственности. А в случае чего, зарубежные покровители тут же начали бы «выражать крайнюю озабоченность», «призывать внимательно отнестись», «настойчиво требовать», в общем бы – не дали бы в обиду. А они это умеют. Например, когда в соседнем городе К демонстранты бросают камни и избивают палками милицию – это считается проявлением народного гнева. А вот когда дубинки пускает в ход милиция – это зверства военщины.

***

Разумеется, Эпсилон не собирался рассказывать всего этого своей помощнице-поклоннице – пусть она и дальше считает его героем. Но имидж-то надо поддерживать, а идей – кот наплакал. Против придания городу Ы столичных функций Игреков уже выступал и отдать сэкономленные деньги больным детям предлагал. Против реконструкции старых кварталов в центре – тоже. Новых больших строек не намечалось – инвесторы обходили протестный город Ы стороной, а тема очередного праздника была уже отработана.

Пришлось доставать заначку, НЗ на крайний случай. Вызвав на экран новый бланк письма в мэрию, Эпсилон, пропустив верхние строчки, начал:

«Из достоверных источников мне стало известно, что чиновники и крупный бизнес намечают строительство в городе Ы нового атомного ледокола. Уверен, что всё это затевается только для разворовывания денег и унижения граждан, к тому же ледокол непоправимо испортит виды нашего замечательного города. Мы, жители великого города Ы, требуем немедленно остановить этот антинародный проект, а сэкономленные деньги раздать пенсионерам, больным, сиротам (список прилагается). А также принести извинения и покаяться».

 

Из рабочей папки Эпсилона Игрекова

Документ 1.

Бланк письма в мэрию:

«Бескультурные и бездуховные чиновники! Хватит издеваться над правами и чувствами жителей нашего замечательного города!

__________ (нужное – вписать) разрушит виды и панорамы, нанесёт ущерб экологии, гражданскому обществу и повредит нашим отношениям с международными организациями.

Требуем этот проект запретить, а сэкономленные деньги раздать __________ (список получателей – вписать).

Покайтесь, принесите извинения и выплатите компенсации _________ (список адресатов прилагается)».

 

Документ 2.

Бланк письма «Международного комитета людей доброй воли» / «Матерей людей доброй воли» / «Детей людей доброй воли» / «Стариков доброй воли» (нужное – подчеркнуть):

«Комитет выражает озабоченность / недоумение / тревогу (нужное – подчеркнуть) ситуацией вокруг _________ (нужное – вписать). Комитет призывает обратить самое серьёзное внимание на участившиеся случаи нарушения прав / давления на / преследования / гонений на / попрания интересов (нужное – подчеркнуть) людей доброй воли. Комитет считает неприемлемым ____________ (нужное – вписать). И требует незамедлительно прекратить (нужное – вписать).

Основополагающие принципы… остановить гуманитарную катастрофу…. призывает все стороны к диалогу… незамедлительно прекратить… предостерегает… а то с вами будет как с Югославией!»

 

Документ 3.

Инструкция борца против _______ (нужное – вписать):

1. Найди, в чём обвинить власть и её союзников.

2. Обвиняй – заставляй оппонентов постоянно оправдываться. Оправдаются они по одному пункту – тут же выдвигай новые претензии, не позволяй им перехватить инициативу.

3. Ищи недовольных, которые тебя поддержат. Найдёшь трёх человек – можешь говорить от имени народа или хотя бы всех честных людей.

4. Поскольку ты борешься за права людей, тебе можно всё: перекрывать дороги, блокировать машины чиновников, вывешивать матерные плакаты и тому подобное. Но на эти акции посылай лучше молодых дураков, лучше – малооплачиваемых или безработных, ведь тем, кто в жизни состоялся, с тобой не по пути.

5. Заграница нам поможет.

6. Если сам когда-нибудь станешь властью – не повторяй ошибок нынешнего режима, души любое недовольство в корне, как принято во всех нормальных странах.

Примечание. Все персонажи, названия и события вымышлены, все совпадения – случайны.

тем временем в петербурге…

 

Пустырь отстояли…

 

…а Летний сад – до лампочки

А вот когда реконструкторы уничтожали привычную многим поколениям петербуржцев неповторимую атмосферу Летнего сада (на фото), шума было куда меньше. Ещё бы! Одно дело – «победить режим», а другое – защитить какой-то там садик (резонанса – кот наплакал).

Сорвать не удалось, так хотя бы освистали!