Депутат заксобрания Севастополя: «Взрослые люди плакали, как дети»

В годовщину принятия Крыма и Севастополя в состав РФ об исторической церемонии в Кремле вспоминает Сергей Кажанов, ближайший соратник Алексея Чалого, «народного мэра» Севастополя, и активный участник «русской весны»

18 марта 2014 года. Георгиевский зал. Энергетически заряженная речь президента. Слёзы радости, сияющие в глазах членов крымской делегации. Закрывающий лицо руками Алексей Чалый, пришедший на церемонию в обыкновенном чёрном свитере… В этот день был подписан договор о принятии Крыма и Севастополя в состав России. О том, как это всё происходило, вспоминает очевидец тех событий Сергей Кажанов, депутат Законодательного собрания города Севастополя, руководитель интернет-портала «Форпост»:

– До последнего момента никто из нас точно не знал, куда мы едем. 16 марта, в день референдума, Алексей Михайлович Чалый пригласил нас к себе и сказал: «Есть информация, что нам предстоит поехать в Москву. Собираем группу активистов, которые имели непосредственное отношение к «русской весне». Я ещё спросил тогда: «А с какой целью мы едем?» Чалый ответил: «Я так думаю, мы будем обсуждать планы развития Севастополя».

Наша поездка готовилась в обстановке полнейшей секретности – даже родственникам просили о ней не говорить.

И вот вечером 16 марта объявили предварительные результаты референдума – в городе царило огромное воодушевление, площадь была полна людей, все ликовали. А утром 17-го мы отправились к зданию городского правительства Севастополя. Алексей Михайлович сказал: «Перед тем как поедем, я хочу сделать одну важную вещь – поднять флаг над администрацией». Мы аккуратненько сняли герб Украины, расположенный над фронтоном, развернули огромное бело-сине-красное полотнище. Это было очень красиво.

Затем сели в автобус и отправились в Симферополь, где к нам присоединилась делегация крымчан во главе с лидером Республики Крым Сергеем Аксёновым и председателем крымского Верховного Совета Владимиром Константиновым. И снова едем, едем, а куда – не знаем. Проехали один аэропорт, другой… Уже начали переживать. Лишь к вечеру мы добрались до Керченской переправы, после чего нас повезли в Анапу и посадили на два президентских борта.

Когда полетели в Москву, меня поразило, что наши самолёты сопровождали истребители. Удивляло и то, что мы делали большой крюк – летели зачем-то через Волгоград. Причину столь странного маршрута нам объяснили следующим образом: «Это для того, чтобы быть недосягаемыми для украинских комплексов С-300». Видимо, российское руководство решило подстраховаться, чтобы одним махом не уничтожили крымскую и севастопольскую делегации…

Приземлившись в Москве, мы всё равно до конца не понимали, что нас ждёт. 18 марта встали утром рано. Алексей Михайлович принялся работать над планом развития Севастополя, обращая внимание на каждую строчку.

Через некоторое время за нами заехали автобусы, очень красивые, и вот тут стало окончательно понятно: мы едем в Кремль. Естественно, мы все испытали необычайное воодушевление.

Я хорошо помню, как нас завели в Георгиевский зал. Члены Совета Федерации, депутаты Госдумы, крупные должностные лица – все подходили к нам, жали руки и искренне поздравляли…

А потом началось выступление Владимира Путина – все крымчане испытывали невероятные эмоции: взрослые люди плакали, как дети, причём и женщины, и мужчины.

В тот день все телеэкраны облетели кадры, на которых Чалый закрывает лицо руками. «Алексей Михайлович, вы заплакали, потому что узнали о включении Крыма в состав России?» – спрашивал я его потом. А он ответил: «Нет, я уже это понимал. Но до последнего было неясно, примут ли нас как отдельный субъект Федерации. Этот вопрос ещё не был решён. И когда я услышал, что Севастополь войдёт в Россию как город федерального значения, я очень обрадовался».

Впоследствии Чалый говорил, что изначально ставил перед собой три задачи.

Первая – вернуться в Российскую Федерацию. Мы мечтали об этом, но отлично понимали, что Россию нельзя подставлять, поэтому морально готовились к созданию независимого государства. И то, что мы в конечном итоге вошли в состав РФ, – для нас большое счастье.

Вторая задача – получить в России особый статус. Как база Черноморского флота, Севастополь находился на особом положении и в СССР, поэтому мы всегда хотели подчиняться напрямую Москве.

Наконец, третья задача – дать импульс развитию экономики, превратить наш город в центр инноваций и создать у себя аналог Силиконовой долины. Да, за время пребывания в составе Украины нашу промышленность планомерно уничтожали – все советские наработки были разворованы, растасканы, предприятия лежали на боку. Однако потенциал у города огромный, и не только благодаря наличию военно-морской базы. Алексей Михайлович считает, что в Севастополе может успешно развиваться промышленность, в том числе та, которая связана с высокими технологиями. А уж кто, если не Чалый, как потомственный инженер, знает толк в инновациях? Ещё в начале 1990-х годов он создал компанию «Таврида-электрик», чьё оборудование продаётся по всему миру. На данный момент третья задача не выполнена – мы пока над ней работаем…

 

(Воспоминания Сергея Кажанова о событиях в Севастополе – в одном из ближайших номеров «НВ»)

кстати

Почему Чалый пришёл в Кремль в свитере?

еред поездкой в Москву, – вспоминает Сергей Кажанов, – я спросил у Алексея Михайловича:

– Как думаете, костюм с собой брать?

– Смотри, как хочешь, – ответил он.

– А вы сами как поедете?

– Да вот в этом и поеду, – Чалый указал на свой свитер.

– Вы так к нему привыкли?

– Ты знаешь, под ним бронежилет удобно носить.

Действительно, во время событий «русской весны» Чалый уделял большое внимание безопасности. На знаменитом видеоролике, на котором Алексей Михайлович поёт песню, хорошо видно, что из-под свитера торчит бронежилет. Понятное дело, что в Кремль бронежилет можно было не брать. Тогда почему же Чалый не надел костюм?

Во-первых, Алексей Михайлович – сам по себе очень простой, демократичный человек. Я его в костюме видел только два раза. 9 мая прошлого года, когда Владимир Путин вручил ему орден «За заслуги перед Отечеством» I степени. И в 2012 году, когда его награждали Международной премией Андрея Первозванного «Вера и Верность» за создание Музея 35-й береговой батареи в Севастополе. В повседневной же жизни Чалый всегда имел склонность к демократическому стилю одежды. Да и по своему характеру он очень независимый человек – его тревожит мнение только тех людей, которых он действительно уважает.

Конечно, Чалый, как человек небедный, мог позволить себе купить в Москве новый костюм. Но мы прилетели в Москву поздно ночью, а утром 18 марта встали очень рано. В нашем распоряжении было всего несколько часов, и Алексей Михайлович предпочёл заняться подготовкой плана развития Севастополя. И пока Сергей Аксёнов раздавал интервью, Чалый сидел со своей тетрадкой и что-то писал. На покупку же костюма у него банально не хватало времени.

При этом я могу сказать со всей ответственностью, что в Чалом нет ни капли позёрства. Его очень трудно заставить общаться с прессой. Ну не публичный он человек! В самые первые дни «русской весны» журналисты со всего мира – от Китая до Америки – пытались прорваться к нему на интервью. Но Чалый предпочёл заниматься реальными вещами, поскольку дел по управлению городом было много: он работал с раннего утра до позднего вечера.

Да, пиар, общение с прессой, публичность – важные составляющие в работе политика. Чалый же никогда не являлся политиком в классическом смысле этого слова. Реальная работа всегда была для него важнее раздачи интервью, и таким он остался до сих пор.

(Интервью с Алексеем Чалым – в «НВ» от 16.12.2014)

 

Фото AFP